Лизавета повернулась.
И коснулась булавочки, запечатлевая красавиц, правда в позах престранных. Одна вытянутая рука, с которой свисали жемчужные нити, чего стоит. Это ж диво неудобно... а вдохновенное лицо держать, так вовсе непросто. Но девицы старались.
Вон та, устроившаяся у окна с книгою, которую она держала вверх ногами, тоже показалась забавною. В книгу смотрит, рученькою машет, а за перчаткою короткой, по моде, тянутся разноцветные ленты. Тоже по моде?
Если так...
К слову, о моде... большая часть собравшихся была в нарядах легких, что объяснимо - все ж лето на дворе - но каких-то... вычурных, что ли?
- Еще одна... - донеслось сбоку. - Что они все едут, едут... будто не понятно, что им тут не место, - произнесла девица в платье того свирепого розового оттенка, который редко кому идет. Отделанное блондом, платье подчеркивало модный ныне прямой силуэт, однако при том делало его чересчур... тяжелым?
Выражение лица девицы было мрачно.
И уловив Лизаветин взгляд, она криво усмехнулась и сказала:
- Тебе говорю... как тебя там?
- Лизавета.
Девица отмахнулась веером, мол, это на самом деле не имеет никакого значения.
- Шла бы ты отсюда... и меня с собой забрала.
- Куда? - Лизавета хлопнула ресницами. Жизненный опыт подсказывал, что с особами скандальными спорить себе дороже.
- Откуда... отсюдова, - девица раздраженно хлопнула веером по ладони. - Нечего тебе тут делать.
И повторила по слогам, громко:
- Не-че-го! Поняла?
- Нет, - честно ответила Лизавета.
- Глупая, что ль? - уже много миролюбивей поинтересовалась девица. - Бывает... у моего тятеньки тетка есть. А у нее - девка... ну тупая, страсть просто... ей человеческим языком говоришь, что дура ты, а она только кивает...
- Точно дура, - согласилась Лизавета, разглядывая новую знакомую уже с вполне профессиональным интересом. И та, польщенная вниманием, - а внимание она, судя по всему, любила - кивнула. И поинтересовалась даже:
- Ты откудова будешь?
- Оттудова, - Лизавета указала на двери, возле которых застыла неподвижная фигура младшего лакея. - А ты? Как тебя зовут?
Девица молчала, продолжая разглядывать Лизавету. И выражение лица ее было каким-то... усталым, пожалуй.
- У тебя такое красивое платье... и камни... это ведь настоящие алмазы? Никогда таких не видела...
Она вздохнула.
- А то, - она коснулась броши-банта, украшенной дюжиной подвесок с крупными каменьями. - Папенька подарил. На удачу, стало быть... так и сказал, езжай, дорогая моя Авдотьюшка...
Она даже носом хлюпнула и нос этот, не особо чинясь, перчаточкой вытерла.
- ...и отыщи себе жениха... в нашем захолустье женихов нормальных днем с огнем не сыщешь, - уже совсем освоившись, сказала Авдотья. - Вот я и подумала, а и вправду, чем оно не шутит? Папенька-то меня и так ко двору бы вывез, да все дела... он у меня знаешь кто?
- Не знаю.
- Генерал!
- О! - с должной толикой восхищения воскликнула Лизавета.
- А то... правда, заслали ажно на Пяльшь, а там скукотища редкостная... всего развлечений, что тетеревов пострелять. Или вот на татарву поохотиться... ты стрелять любишь?
- По тетеревам? - уточнила Лизавета просто на всякий случай. А то, сказывали, на границах всякого рода развлечений хватала, о которых людям мирным знать не следовала.
- А хоть бы и по тетеревам... я туточки вторую неделю маюсь, совсем извелась... тетка, как узнала, сразу тятеньке письмецо отбила... вон моя сестрица двоюродная... я ж знаю, что не за меня тетушка беспокоилась, само собою... небось, свою Дешечку пристроить получше желает, только у них-то самих денег нетушки. А у тятеньки довольно... он для меня ничего не жалеет. Как узнал про конкурс этот, так сразу и велел собираться... портал купил.
Лизавета с уважением присвистнула, чем заработала одобрительный кивок Авдотьи.
- А то... я бы и поездом, успевала все одно... коня б не бросила... я своего Соколика еще жеребенком взяла, сама растила, сама поила... лучшего жеребца во всей Империи не сыскать. Так нет же, уперся... папенька в смысле... а с ним, как упрется, только маменька и могла сладить. Адъютанты не справляются... дал магику тысячу рублей, тот и рад стараться... а у тебя тятенька, стало быть, граф?
- Барон. Это бабкин титул, а родители... - Лизавета почувствовала, как привычно заныло сердце. - Нет их больше...
- Померли?
- Да.
- Давно?
- А какая разница?
- Действительно, - Авдотья следила за кузиной, девицей, следовало сказать премиленькой, того хрупкого образа, который многим мужчинам видится воплощением всех женских идеалов. - Ишь ты... к Таровицкой прилипла... поверила, что та в императрицы выбьется...
- Таровицкая - это...
- Видишь? Вон там, у колонны... в таком синем платье...
Темно-синем, почти черном. Еще немного и платье показалось бы слишком уж темным, почти откровенно вдовьим, но удивительное дело, оно лишь подчеркивало воздушную хрупкую красоту девушки.
- Только и шепчутся, что, мол, весь конкурс и нужен, чтоб ее народу показать... для того и придумали, - Авдотья оперлась на подоконник, охнула, поправила платье, которое задралось с одной стороны, и махнула рукой.
- Думаешь?
- Мой батюшка говорит, что сперва уж диспозицию изучить надо толком, а после теории с планами строить.
Таровицкая, окруженная свитой из двух дюжин красавиц, выглядела истинным совершенством. А так не бывает. То есть, в сказках возможно, но...
- Она со всеми приветлива, никому худого слова не скажет, только и приблизить никого не приближает... все наособицу, наособицу... служанок и тех привезла. Мне вот не разрешили Малашку оставить, но я ж не княжна... не знаю... может, оно и вправду... пожелай Лешек ее взять, так ведь мигом старые поднимутся, припомнят и происхождение простое, и мамку подлого сословия... и еще чего... народишко взбаламутят. А вот коль народишко этот сперва к царской невесте расположением проникнется...
...будет совсем иной коленкор.
И Лизавета посмотрела на княжну Таровицкую по новому.
- А там, видишь? - Авдотья, уже полностью освоившись, подпихнула новую знакомую локтем, - Стоит темненькая такая, глазами зыркает? Это Аглая Одовецкая, она Таровицких на дух не переносит. И есть с чего... говорят, они усадьбу Одовецких сожгли, и почти все земли прибрали. Глашку, небось, тоже извели бы, только старая княгиня еще та лиса, забрала внучку и скрылась... где пряталась - никто не знает. Теперь вот объявилась. И вчера была у императрицы, небось, за внучку просила... прежде-то, тятенька говорил, Одовецкие крепко в силе были. Даром, что целители, а при троне стояли, а уж старая княгиня и вовсе императрице верной подруженькой была. Так что, может, Таровицкие зря и надеются. Как бы Одовецкие корону не прибрали. Эх, жарко туточки, вся взопрела.
Она
