– Приветствую, Джонатан! – крикнул молодой человек в черной бархатной блузе, который сидел на коленях статуи, похожей на исполинского Будду с головой льва.
Девушка в пышном полупрозрачном платье, сидевшая на втором колене статуи, с улыбкой подхватила:
– Привет, малыш Джонатан!
Джонатан остановился.
– Привет, – сказал он. – Ничего не знаете про тот хронопризрак, который сегодня утром прервал церемонию?
– Самим интересно! – разом ответили они.
Это привлекло внимание компании студентов, рассевшихся рядком на статуе спящего человека неподалеку.
– И нам! – загалдели они.
Юноша в коротком белом килте, устроившийся на голове статуи, заметил:
– Да я этому шутнику годовой запас пива оплачу, если он предоставит «три-дэ» своей проделки. Хочу посмотреть, какое лицо сделается у Энкиана!
– Крупным планом, – подхватила девушка в полупрозрачном платье.
– Тут никаких денег не жалко, – согласился юноша в килте.
– Энкиан рвет и мечет, грозится исключить того, кто это сделал, – пояснил молодой человек в черной блузе. – Так что он никогда не узнает.
– Поэтому мы все изводимся от досады, – добавила девушка в полупрозрачном. – Ты тоже ничего не знаешь, да, Джонатан?
– Нет, к сожалению, – ответил Джонатан. – Я надеялся, вы знаете.
Он двинулся дальше, но юноша в килте окликнул его со смехом:
– Серьезно, если ты видел все своими глазами, расскажи мне, я тебе за это что хочешь сделаю!
Джонатан тоже засмеялся:
– Потом расскажу. Нам пора к доктору Уайландеру.
Они поднялись по лестнице и оказались в длинном сводчатом коридоре.
– Наверняка кто-то пошутил с голограммой, – сказал Джонатан. – Кстати, это Континуум. Нам нужно пройти насквозь, тогда мы попадем в Перпетуум, там главная библиотека. Уайландер живет в берлоге на самом верху. Говорят, он покидает ее, только чтобы поругаться с Энкианом.
Перпетуум был огромный и устроен очень диковинно. Открытый вход, смотревший на заднюю сторону Континуума, был пятиугольный и с каймой из гранитных глыб. Правда, подумала Вивиан, если представить себе обычную дверь в виде заостренной кверху арки, там тоже будет пять углов, но две стороны, сходящиеся наверху, будут не такие длинные. А тут все пять сторон были одинаковой длины, но при этом вход был какой-то кособокий. А от входа вверх вправо и влево расходились такие же каменные пятиугольники, и получались будто бы огромные соты, которые все вместе составляли огромное покосившееся пятиугольное здание. Наверху над входом в камне были высечены полустертые от времени буквы со следами тусклой позолоты: «Памятники вечнее меди прочной».
– В смысле – книги, – пояснил Джонатан. – Нажимай кнопку антигравитации. Тут несколько тысяч ступенек.
Их и правда было несколько тысяч. Пологие, гранитные, они вели сначала влево, потом вправо, потом опять влево, мимо пятиугольных дверей с табличками «Дантиана», «Шекспириана», «Орфиана» и другими названиями, которые Вивиан ни о чем не говорили. У каждого входа лестница расходилась на четыре стороны. Это было как подниматься в лабиринте. Джонатан объяснил Вивиан, что острый электрический запах, витавший у каждой пятиугольной двери, – это запах миллионов книгокубиков, хранящихся в каждом отделе. Похоже, настоящих бумажных книг в Перпетууме было довольно мало. Но вскоре Вивиан и Джонатан так запыхались от всех этих подъемов, что уже не могли разговаривать и просто шли и шли – не помогла даже функция антигравитации. Когда они подошли к двери под названием «Конфуциана», Вивиан обнаружила, что Город Времени за окнами оттуда виден под какими-то неожиданными углами. Возле «Конфуцианы» она увидела Гномон, но тот торчал вдали куда-то вбок у нее под ногами, и она сочла за лучшее туда не смотреть. Когда они поднимались по лестницам, ощущение было такое, что лестницы все время ведут вертикально вверх, а на самом деле они были обычные, пологие. Наконец у двери с табличкой «Геродотиана» Город Времени предстал перед ними более или менее правильно, только чуть-чуть наискосок, и был он далеко-далеко внизу.
Джонатан свернул в «Геродотиану», и Вивиан вздохнула с облегчением. Внутри было довольно темно и сильно пахло деревом. Пятигранный коридор был обшит резными панелями из такого же шелковистого дерева, что и стол папы Сэма. Джонатан стремительно тащил Вивиан за собой, но она успела различить среди узоров травы и людей.
– Говорят, Фабер Джон заказал их тому же резчику, который украшал Храм Соломона, – сообщил запыхавшийся Джонатан. Вивиан решила, что он вряд ли шутит. Слишком уж он запыхался. – Отключай антиграв. Ему надо подзарядиться.
В дальнем конце коридора был еще один лестничный пролет, деревянный, и он вел к последней пятиугольной двери. «Нечастый тупик», – прочитала Вивиан, когда Джонатан постучал в шелковистую деревянную дверь.
Дверь распахнулась, и оттуда хлынул свет, теплый и оранжевый из-за деревянных панелей.
– Вы опоздали почти на минуту! – прорычал доктор Уайландер.
Он сидел за деревянным столом под окном в наклонном потолке. Все прямые стены были зашиты полками с настоящими книгами. А под потолком на особых зажимах висели тысячи мелких кубиков – должно быть, это и были книгокубики. Пол почти целиком загромождали груды бумаг и стопки книг. Доктор Уайландер курил трубку, на нем был мешковатый коричневый пиджак, из-за которого он еще больше походил на медведя. И вид у него был довольный-предовольный, будто у медведя, который отдыхает в своей берлоге, до отвала наевшись меду.
– Сядь вон туда, – прорычал он Вивиан и махнул трубкой в сторону маленького столика из настоящего дерева. – Что ты видишь перед собой?
– Ну… – Вивиан не знала, чего он от нее ждет. – Вот какая-то то ли таблица, то ли диаграмма. Еще тут есть какой-то список, лист бумаги, покрытый чем-то блестящим, и листок, на котором писать. Ну и конечно, стол, на котором это все лежит. Вы хотите, чтобы я упомянула еще и стул?
Джонатан, усевшийся за столик перед столом доктора Уайландера, фыркнул и закусил кончик косы.
– Приемлемо, – прорычал доктор Уайландер. – Я намерен преподать тебе интенсивный курс истории и универсальных символов, девочка моя. Ты Ли. Но твоя тетка и твой учитель говорят мне, что ты абсолютно невежественна. Это неприемлемо. Таблица – это хронология всей истории от зарождения человека до Расселения Земли. Изучи ее. Список – это глоссарий универсальных символов, бумага – один из первых письменных документов на них. Вот почему она покрыта высокоэнергичным пластиком: она необычайно ценная. Переведи мне этот документ. Короче говоря, задействуй мозг хотя бы раз в жизни. Когда я закончу с Джонатаном, проверю, что у тебя получилось.
Очевидно, все считали, что настоящая Вивиан очень умная. Выхода не было – пришлось сесть и тоже постараться быть мозговитой. Она взяла хронологическую таблицу. Таблица была почти круглой, то есть в виде подковы, так что левый конец, помеченный «Каменный век», почти соприкасался с правым концом, помеченным
