– Бук-хаус, Лондон, девять тысяч пятисотый год, – скомандовал Джонатан.
И они там очутились. То есть Вивиан решила, что, наверное, там. Яркое солнце пронзало косыми лучами густой летний лес.
Вместо Леона вокруг стояли деревья, окутанные розовым светом, – исполинские древние деревья, все замшелые, и на стволах у них, будто уши, топорщились ряды трутовиков. Густо, как в глубокой чащобе, пахло грибами, и звуки – шелест и скрип, далекий писк и хлопанье крыльев – тоже были самые что ни на есть лесные, и чувствовалось, что все это раскинулось на много-много миль вокруг. Джонатан ощутил все эти мили и испуганно поежился. Вивиан на миг задумалась, что сейчас говорит Леон человеку, ищущему лошадь, но тут Джонатан заерзал, и она отвлеклась на облако мошкары, которое обволокло их с лошадью. И да, доспехи у них были красные. На фоне обступившей их зелени броня светилась, будто кровь.
– Это что же, выходит, Лондон весь зарос лесом? – проговорила Вивиан.
– Так и есть. Его-то и вырубали в следующую эпоху, где мы только что были. – Голос Джонатана из-под шлема звучал слегка придушенно.
Лошадь, обнаружив, что внезапно очутилась в чаще, испуганно прядала ушами. А услышав человеческие голоса, она, видимо, решила, что ей нужно куда-то идти. И двинулась вперед по ухабистой почве. Спина ее качалась под ними, будто теплая шерстяная лодка в море. Вивиан почувствовала, что сползает на сторону, и схватилась за алые плечи Джонатана. Отчего они оба начали медленно съезжать по обширному правому боку лошади.
– На помощь! – завопила Вивиан.
– Отпусти меня! Нажми антиграв на поясе! – в ужасе закричал Джонатан.
Вивиан сунула руку под тугие доспехи и чудом нашла кнопку. И сразу же стала весить примерно столько же, сколько без доспехов. Обхватила лошадь левой рукой и кое-как выпрямилась, и Джонатан тоже. Однако оттого, что пояса слегка приподняли их над лошадиной спиной, они начали съезжать к хвосту. Пришлось Джонатану вцепиться в гриву, а Вивиан – в его плечи. Теперь им удалось как-то закрепиться. А лошадь шагала себе не спеша вперед через деревья, будто и не замечала всей этой возни у себя на спине.
– Надо остановиться, посмотреть карту и взять металлоискатель, – сказал Джонатан. – Как останавливают лошадей?
– Тянут за поводья, – ответила Вивиан.
– Нет тут никаких поводьев. Только какие-то ремешки у нее на морде.
– Стой! – крикнула Вивиан. – Тпру!
На лошадь это не произвело ни малейшего впечатления. Тогда Вивиан покопалась в памяти и закричала: «Arrétez-vous!» на случай, если лошадь говорит по-французски. Судя по результату, лошадь была глухая. Мимо все так же проплывали деревья, под великанскими копытами все так же хрустели сухие листья и лишайник. Джонатан попытался применить прием, которого слушался его автомат. Он ударил лошадь по широченному правому плечу и замолотил по ее бокам пятками. От этого лошадь только зашагала капельку быстрее.
– Гляди! – в отчаянии закричал Джонатан.
До этого Вивиан все-таки не могла поверить, что этот лес и есть Лондон или что они едут по руинам Букингемского дворца. Но Джонатан показал ей на завалившееся набок дерево, вывернувшее корнями огромный круг земли. В яме под этим кругом Вивиан увидела древнюю зеленоватую каменную кладку.
– А вдруг прямо здесь? Стой, ты, тупое увязшее во времени животное! – заорал Джонатан.
Но лошадь упорно топала вперед, а деревья упорно проплывали мимо, пока они не очутились на прогалине, где копыта принялись крушить ежевику и ломать шиповник. Вскоре после этого Вивиан заметила, что они поднимаются на невысокий округлый холм. Если это и есть Букингемский дворец, подумала она, то холм, наверное, та нарядная круглая площадь прямо перед входом.
На полпути к вершине лошадь ступила чуть в сторону. Джонатан и Вивиан заметили в траве, прямо под копытами, какого-то зверя – тот подпрыгнул и метнулся прочь, рыкнув через плечо. Зверь был светло-рыжий. От этого Вивиан так же вздрогнула, как в тот раз, когда потрогала Железного Стража.
– Дикая собака, наверное. – Судя по голосу, Джонатан испугался ничуть не меньше.
Лошадь преспокойно топала и топала вперед, перевалила через вершину и стала спускаться с другой стороны. Вивиан увидела, что впереди тянется Мэлл. Почему-то она точно знала, что это именно Мэлл, хотя теперь от улицы осталась просто длинная полоса мокрой зеленой травы, которую тесно обступили по краям могучие старые деревья. Очень уж она была прямая – ну точно Мэлл, а не что-нибудь. Лошадь спустилась туда более или менее быстро, а когда очутилась на траве, остановилась и принялась за еду. Джонатан едва не скатился у нее по шее.
– А теперь что? – спросил он.
– Можем слезть, – предложила Вивиан.
– Но тогда она уйдет, и мы больше никогда на нее не заберемся!
И правда, особого выбора у них не было: оставалось только сидеть и ждать, когда лошадь наестся. Они сидели, а облако мошкары, сопровождавшее их с самого прибытия, пролезло под доспехи и там кусалось. Вивиан начала подумывать о том, что лучше бы слезть с лошади. И только собиралась об этом сказать, как Джонатан впереди весь напрягся.
– Смотри, – сказал он. – Слева.
Вивиан посмотрела и тоже вся напряглась. Среди деревьев виднелись люди. Они почти не двигались, а одеты были в тускло-зеленые лохмотья, так что Вивиан различала их только мельком, когда кто-то шевелился. Один из них, когда пошевелился, перехватил тощей рукой самодельное копье скверного вида. Другой поправил блестящий клинок в зубах и смерил Вивиан взглядом – лицо у него было дикарское, заросшее.
– Им, наверное, лошадь нужна. – Голос у Джонатана слегка дрожал. – Чтобы съесть.
Так они и сидели на высоченной лошади, зная, что бросаются в глаза в своих сияющих красных доспехах, и понимали, что ничего не могут поделать. Оставалось только надеяться, что лошадь решит закончить трапезу до того, как эти люди наберутся храбрости на них напасть. Но лошадь все так же мирно щипала и жевала траву.
– Лошадь, ну пожалуйста, пойдем! – шепнула Вивиан.
Лошадь неожиданно послушалась. Подняла голову. Уши у нее дрогнули, потом нацелились вперед, будто переключатели передач у машины. Потом лошадь заржала – кругом все содрогнулось – и двинулась по зеленой Мэлл рысью, от которой все косточки перетряхивало. Джонатан и Вивиан подскакивали, съезжали, цеплялись за что попало. Вивиан больно прикусила язык. Мимо летели деревья. Одно во всем этом было хорошо – расстояние