Морган горделиво и самодовольно улыбнулся.
— А с другими мужчинами так же хорошо? — невинно спросила Хлоя, желая его поддразнить, чтобы не зазнавался.
Улыбка сползла с лица Моргана, и он хмуро ответил:
— Понятия не имею. Я с другими мужчинами не был.
Внезапно Хлоя почувствовала, что сила покидает ее. Обиды и сожаления не было. Она и так продержалась дольше, чем могла рассчитывать. Наоборот, Хлоя испытывала благодарность за волшебную ночь с любимым мужчиной.
По выражению лица Хлои Морган понял, что сейчас кто-то из них двоих проснется.
— Морган, я люблю тебя, — искренне сказала ведьмочка, став вдруг той самой ранимой и мечтательной Хлоей, которую он впервые встретил. Та ведьмочка спрашивала у своего дневника, есть ли кто-то, способный полюбить ее такой, как она есть.
— Я люблю тебя, Хлоя Грейс Уайли, — ответил на тот вопрос Морган. — Люблю такую, как ты есть. Вредную, колючую, любопытную хулиганку. Я люблю в тебе все — немного вдернутый носик, пухлые губы… Я люблю твой сложный и сумасбродный характер. И даже слегка неадекватное восприятие действительности. Мгновение с тобой стоит целой жизни.
— А что, если ты меня так и не найдешь? — чувствуя, что просыпается, спросила Хлоя и вцепилась в его руку так, что ногти ранили демона до крови.
Морган улыбнулся.
— Судьба связала наши жизни прочной нитью, протянувшейся сквозь время и пространство. Теперь тебе не скрыться от меня. Я найду тебя, где бы ты ни была. И всегда приду за тобой, моя любимая колючка.
Сон рассеялся, и Хлоя открыла глаза у себя в комнате. Сердце болело нестерпимо. Хотелось протянуть руку и коснуться демона. Зачем Милестида одарила ее любовью, если это так больно?
— Скорее приходи, — прошептала Хлоя, и по щеке покатилась слеза.
Сейчас она впервые поняла, что потеряет, если ее принудят выйти замуж за нелюбимого. И, Рэйгана свидетель, готова была умереть, но не допустить этого. Не из упрямства и желания, чтобы все было, как она хочет.
Хлоя не понимала, как влюбленность в красивого черноглазого демона превратилась в любовь, но эта любовь окрыляла, она была самой жизнью. Без Моргана ей ничего не нужно. Без него краски блекли, чувства притуплялись, желания исчезали. Зелья, магия, сила — все казалось неважным, если это нельзя разделить с ним.
Рядом с Морганом Хлоя ощущала себя окрыленной, счастливой, вдохновленной, любимой и защищенной. Без него — разбитой и опустошенной. Как так получалось, что любовь делала ее сильной и слабой одновременно?
А Морган проснулся в луже крови. Падая, он разбил нос, хотя за время сна рана успела исцелиться. Демон потянулся и рассмеялся. Он был счастлив. Счастлив так, как только может быть счастлив мужчина после лучшей в его жизни ночи; счастлив, как демон, у которого есть пара. Да, на Хлое еще нет его метки. Но у него уже есть ее сердце. Остальное — дело времени.
Подойдя к окну, Морган распахнул его и посмотрел на окружающий мир, вознеся благодарность всем стихиям. Давно у него не было такого доброго утра.
Глава 10
Дом Тормонта, как и Варботрон, никогда не спал, хотя гости великана этого и не знали. Каждую минуту, каждую секунду в нем копошились големы, выполняя различные задания. Но если бы задания, которые весьма щедро раздавал своим неприхотливым и исполнительным слугам великан, были переделаны, замок все равно не замер бы ни на мгновенье. Все из-за природы самого дома.
Ни один из демонов не спрашивал, что представляет собой обитель чародея. Если бы спросили, Тормонт охотно рассказал бы, что им посчастливилось провести ночь в доме, который сам себя строит и перестраивает, который буквально соткан из механизмов, приводящих в движение двери и стены, купол и лестницы между этажами.
Техномаг и чародей Тормонт гордился своим домом. Кто-то столь недалекий, как демоны, вряд ли оценил бы всю грандиозность этой постройки. Им для этого не хватало знаний. Демоны даже в фантазиях представить не могли, что такое можно построить: мир за пределами долины слишком отстал в развитии. А вот любой, даже самый завалящий техномаг, узрев этот невероятный сплав магии и технологии, пришел бы в неописуемый восторг.
С помощью технологии Тормонт создал скелет дома, способный двигаться, расти и изменяться, повинуясь воле творца, а магия помогла ему вдохнуть в это творение жизнь. У замка не было способности говорить или думать. Не было даже самосознания в привычном для живых существ понимании. Но у дома был характер, и, пробыв в нем достаточно долго, можно было научиться чувствовать его настроение. Например, он обожал перемены. Обожал менять свою планировку, обожал, когда его украшали картинами или коврами.
Что и говорить, техномаг по праву гордился своим творением и искренне его любил.
Но, встретившись утром с демонами, Тормонт не стал просвещать их, рассказывая о том, какое чудо стало их приютом на эту ночь. Нет! В его мыслях и словах было только одно.
— Отправляйтесь в пещеры Хельн, найдите чародейку, верните источник энергии!
Конечно, это не все, услышанное демонами от великана. Но Морган заметил, что каждый раз, какими бы словами Тормонт ни повторял суть поставленной задачи, первым всегда было «найдите чародейку». Как мужчина, он все понимал. Да, любимая женщина великана пропала, но любовь никуда не делась. Дары Милестиды глубоко пускают корни в душах, так легко их не вырвать.
Великан встретил гостей там же, где попрощался вчера — в главном зале. Та же скатерть, которая так удивила демонов ужином, сегодня порадовала завтраком. Оказалось, ей можно заказать что хочется. Приятели утешили желудки мясом, а великан ограничился чаем с большим черничным пирогом.
После завтрака рассиживаться никто не стал. Големы свернули скатерть, и великан проводил демонов к стене зала.
— Здесь тайный проход? — спросил Морган.
Чего-то такого он и ожидал. С трудом верилось в то, что великан показывал свои самые интересные разработки всем желающим. Он просто обязан иметь тайную лабораторию, где хранятся изобретения, которые могут быть опасны или могут принести огромную прибыль. Все логично: и те, и другие нельзя раскрывать посторонним.
— Вроде того, — усмехнулся великан, и через мгновенье стена перед демонами исчезла. Она
