Альберт и Игрэйн ошеломлённо переглянулись.
– Нет-нет, это и впрямь лишнее, нам совсем не нужны няньки! – поспешно перебил даму Альберт. – Моя младшая сестра хотя и нуждается в постоянном присмотре, но с этим справляюсь я один. А что касается вашего освобождения, то им вы обязаны почти исключительно этому благородному рыцарю. Честное чародейское слово!
Печальный рыцарь смущённо опустил голову.
– О, так это были вы! – в один голос воскликнули дамы.
– Я допустил, что Бездушный похитил вас, – отрицательно помотал головой рыцарь, не поднимая глаз на дам. – Надеюсь, вы мне простите, что я оказался недостоин быть вашим рыцарем.
– Ах, опять он за свои глупости! – пробормотала Игрэйн, но мать бросила на неё предостерегающий взгляд и приложила палец к губам.
– Достойны! Вы, разумеется, достойны! – наперебой заговорили дамы. – Вы честно и доблестно нас защищали! Что вы могли сделать против хитрого и коварного колдовства?
– Может, хоть немножко подучиться чародейству? – шепнул Альберт на ухо Игрэйн.
А три дамы обступили Печального рыцаря и одна за другой целовали его в запылённые щёки.
Игрэйн подавила стон досады.
– Сопровождайте нас в нашу крепость, – попросила одна из дам. – Будьте снова нашим защитником.
Печальный рыцарь отвесил им очень глубокий поклон.
– Я с радостью провожу вас назад, – ответил он. – Но не останусь, поскольку моё владение оружием и впредь не сможет защитить вас от колдовства и коварства. Поэтому я решил снова пойти в обучение, а именно, если мне позволят, – он повернулся, – к благородному сэру Ламораку и прекрасной Мелисанде, а также – не в последнюю очередь – к их чрезвычайно умному сыну Альберту. В качестве ответной услуги я предлагаю обучить их благородную и необыкновенно отважную дочь Игрэйн всему, чему должен быть обучен рыцарь.
На сердце у Игрэйн разом стало так легко, что она чуть не воспарила к потолку шатра.
– Это великолепная идея… мм… Печальный рыцарь, – сказал сэр Ламорак. – И мы с огромным удовольствием будем к вашим услугам. Не правда ли, моя дорогая?
– О да! – Прекрасная Мелисанда кивнула. – Но у меня есть одно условие. Вы должны сказать ваше настоящее имя, сейчас, когда вы больше не Печальный, а, надеюсь, счастливый рыцарь.
– Когда-то меня звали Урбан фон Винтергрюн, – произнёс Печальный рыцарь. – Так и следует меня теперь называть. – И с этими словами он повернулся к Игрэйн. – Что скажешь, оруженосец? Отправишься со мной сопровождать трёх благородных дам в их крепость? Ведь я наконец восстановил свою честь, поэтому мне нужен оруженосец.
Игрэйн с надеждой посмотрела на своих родителей.
– К-конечно… С удовольствием! – заикаясь, проговорила она.
На это прекрасная Мелисанда и хитроумный Ламорак вздохнули – и кивнули.
– Ну да, ведь вам было бы, наверное, скучновато с одними лишь дамами, или я ошибаюсь? – хихикая, прошептала Игрэйн на ухо Печальному рыцарю.
– Что сказал ваш благородный оруженосец? – полюбопытствовала одна из дам.
К счастью, тут подоспел Сизиф с наполовину обглоданной рыбой в зубах.
– Сизиф! – удивлённо воскликнул Альберт. – Что ты здесь делаешь? Ты же должен охранять пленных!
– Улетели, – промурлыкал Сизиф, удобно устраиваясь со своей рыбой на ковре.
– Что значит улетели?! – вскричал Альберт, и все остальные в тревоге окружили чавкающего кота.
– Их унесло ветром, – ответил Сизиф. – А что мне было делать? Лететь за ними вдогонку?
Родители Игрэйн сокрушённо переглянулись.
– Ветер!.. Ах ты, боже мой!.. – лепетал сэр Ламорак. – Об этом мы не подумали… Как же так?..
– Кто? Кто улетел? – спросила баронесса, которая уже подкреплялась запасами пива Колючего рыцаря.
– Ваш племянник, – ответила Мелисанда, – и его начальник крепости.
– Ах, эти двое тоже были птицами? – удивилась баронесса.
– Нет-нет! – торопливо сказала Игрэйн, беря её за руку. – Понимаете, это сложная и долгая история…
Когда они все вернулись в Бибернель, Альберт приказал подъёмному мосту опуститься, что тот и сделал, хотя и с некоторым промедлением, а прекрасная Мелисанда сняла чары с крепостного рва. Едва она успела опустить руки, как среди кувшинок из воды вынырнули десятка два оторопелых мужчин. Змеи доставили их к берегу, а на сушу им помогали выбираться сэр Ламорак и Печальный рыцарь.
– Ваших господ унесло ветром, – объявила Мелисанда, когда они встали перед нею, мокрые и дрожащие. – Шатры, которые вы видите, уже пусты. Осада снята. Отправляйтесь по домам.
Большинству из них не пришлось повторять дважды. На ещё нетвёрдых ногах они пустились наутёк. Но пятеро мужчин остались стоять.
– Чего вы ждёте? – нетерпеливо спросил Альберт. – Разбегайтесь же наконец!
Однако эти пятеро недовольно смотрели на свои вновь обретённые конечности.
– Там, внизу, нам нравилось больше, – пролепетал один.
– Что? – не поверил своим ушам сэр Ламорак.
– Мы снова хотим стать рыбами, – пояснил второй. – Там жизнь лучше… Еды хватает, никто тобой не командует… – Он с тоской оглянулся на крепостной ров.
– У меня есть кот, он ловит и ест рыбу, – предупредила Игрэйн.
Но это, казалось, ничуть не смутило мужчин.
Сэр Ламорак был настолько любезен, что снова превратил этих чудаков в рыб.
А потом он и прекрасная Мелисанда устроили в рыцарском зале такой праздничный ужин, какого ещё не бывало в Бибернеле, – разумеется, без ненавистных крошек печенья и голубых яиц. Альберт до глубокой ночи развлекал трёх дам фокусами своих мышей, а Игрэйн рассказала наконец баронессе обо всём, что произошло после её двенадцатого дня рождения. Вот только про то, что ей пришлось похитить любимого коня баронессы, она пока решила умолчать…
