– Дорогая Ме-Ра! – сказал он тихо, чтобы не обидеть обезьян. – Спасибо тебе! Ты привела нас в самое лучшее место! Может быть, здесь нам и в самом деле удастся придумать, как не только спасти жеребят пегаса, но и освободить Шрии.
– Да. – Хотбродд водил зелеными пальцами по бесчисленным следам, оставленным на коре Шепчущего дерева когтями, зубами и мачете. – Под этим деревом мы точно что-нибудь придумаем.
Длинный черный шрам сохранил память об ударе молнии; в разных местах в кору вросло больше дюжины пуль. Шепчущее дерево рассказывало Хотбродду историю каждой из них, а драконы тем временем опустились на душистый ковер из лепестков, покрывавший землю между корнями. Дерево было таким раскидистым, что даже этим двум гигантам с лихвой хватало места. Бен опустился на колени между лапами Лунга, а Уинстон так же устроился возле Тату. Берулу смотрел на дракона с неприкрытой ревностью; Уинстон, прислонясь к панцирю Тату, ласково почесал маки за ухом. Ведь с новыми друзьями нельзя забывать старых.
– К сожалению, время поджимает, как все вы знаете, – начал Барнабас. – И не только из-за Шрии. Мухоножка только что еще раз все подсчитал. Чтобы выполнить задачу, ради которой мы тут оказались, мы уже завтра должны тронуться в обратный путь. На все, что нужно сделать, у нас есть только эта ночь!
– Хорошо! – прощебетала Купо. – Так какой у нас план?
И обсуждение началось. Над темной рекой мерцали тысячи светлячков. Фосфоресцирующие грибы озаряли джунгли призрачным зеленоватым светом, и сотни глаз смотрели из гущи ветвей и листьев на невероятное собрание: звери, люди, сказочные существа. Даже для острова Булу, где жило бок о бок столько разных созданий, это было неслыханное событие, и не только потому, что впервые с тех пор, как этот остров поднялся из моря, он принимал у себя драконов. Но по счастью – или благодаря защите Шепчущего дерева, – ни одна из бесчисленных пар глаз, наблюдавших за драконами и их друзьями, не принадлежала прислужнику Краа.
38. Становится тесно
Чтобы многого достичь, нужны две вещи: план и недостаток времени, чтобы его осуществить.
Леонард БернстайнТук. Тук. Жеребята росли, и крошечные копытца с такой силой ударяли по скорлупе, что Гиневер каждый раз вздрагивала, а гуси и лебеди, сидевшие на яйцах, встревоженно вытягивали шею. Но скорлупа не разобьется. Очень скоро она станет жеребятам тюрьмой, превратится из защиты в орудие их гибели.
Анемос снова перестал заглядывать в стойло, чтобы не видеть, как его детям становится тесно. Но Гиневер теперь знала пегаса достаточно хорошо и была уверена, что он нуждается в ее обществе.
– Видал, каким сильным стал Уранос? – спрашивала она, в очередной раз обнаружив крылатого коня на берегу фьорда. – Мне кажется, он прирожденный артист! Вита мне рассказала, что болотные гномы спорят на свои шляпы и сапоги, что он вылупится первым. А ниссе заключают пари на желуди, кто из них будет быстрее всех летать.
Ниссе и гномы обо всем заключали пари. Глупо, конечно, но как раз такие глупости хорошо помогают от страха.
Анемос взглянул на небо и насторожил уши. Но в воде фьорда отразился лишь самый обыкновенный самолет. Гиневер не сомневалась, что пегас прекрасно знает, сколько им осталось дней, хотя она и спрятала календарь.
Завтра начнутся последние три. И уже на третий жеребята могут погибнуть.
39. Главная задача – самым маленьким
На хорошее можно надеяться только тогда, когда знаешь, куда идти и что делать. Да и то, стоит добраться до места, выясняется, что и там все не так-то просто.
Ричард Адамс. Обитатели холмов (Перевод Т. Чернышевой)Планы – дело такое. Они никогда не осуществляются, как запланировано.
План, придуманный совместными усилиями под Шепчущим деревом, с самого начала выглядел неосуществимым. В нем было столько «если» и «может быть», столько неизвестных относительно того, что ожидает их на дереве грифонов, что все участники откровенно испытывали страх. Все, кроме двух.
Лола не боялась никогда и ничего, а Тату… Нет, Тату не забыл, как напугал его собственный гнев на берегу, и все же ему не терпелось проявить себя в новых испытаниях. Прежде всего потому, что у него впервые появился собственный Повелитель драконов. Правда, задача, поставленная на эту ночь перед ним, Лунгом и их ездоками, не позволяла рассчитывать на многое.
– Вы будете нас страховать. Придете на помощь только в случае крайней нужды. Договорились? – Барнабас Визенгрунд повторил это столько раз, что даже у Лунга в конце концов нетерпеливо задергался кончик хвоста. На самом деле оба дракона, а не один только Тату втайне надеялись сыграть в предстоящих событиях куда большую роль. Даже Барнабас в глубине души не исключал такого исхода. Ведь они затеяли совершенно безумное предприятие.
Итак, в чем же состоял их план?
Краа уже много лет охотился только днем. Старость лишила его ночного зрения. Патах, Купо и ТерТаВа дружно заверили, что, если пробраться в гнездо-дворец до рассвета, его наверняка можно будет застать спящим. Вот тут-то и представится шанс попытаться похитить солнечное перо. Тем более что остальные грифоны обычно на всю ночь улетали на охоту. Это значительно облегчало задачу освободить Шрии. Конечно, они могли только надеяться, что Краа спит крепко и не заметит кражи пера. И что другие грифоны не вернутся с охоты раньше, чем Шрии окажется на свободе. Надежда была важной частью плана. Слишком важной, по мнению Мухоножки.
На царском дереве Краа и кроме грифонов обреталось немало созданий, которые могли им воспрепятствовать. Скорпионы-шакалы, охранявшие гнездо Краа, служившие ему обезьяны, змеи и птицы – всех их надо было на разный манер отвлечь и обезвредить. Но ведь и команда, выступившая в путь незадолго до полуночи, состояла из самых разных существ с разнообразнейшими способностями: макаки, люди, драконы, кобольдиха, тролль, гомункулус, крыса, попугай, гиббон и, что немаловажно, обезьянка-лори и маки-домовой!
Их было, конечно, совсем немного по сравнению с числом врагов, ожидавших на дереве грифонов. И все же достаточно, чтобы разделиться на шесть малых групп, которые направятся к цели разными путями, чтобы не привлекать внимания. К счастью, их прикрывали бесчисленные шумы и шорохи джунглей: дождь, на Паулу Булу падавший с неба хлесткими звонкими струями, ночные крики птиц, хоры лягушек и цикад… Все это заглушало даже шаги Хотбродда.
Барнабас и тролль были единственными, кто отправился к дереву пешком, а не по ветвям деревьев или по небу. С задачи, возложенной на них, все начиналось.
Оба они еще ни разу не видели дерева грифонов снизу. Даже Хотбродд показался размером с Мухоножку, когда из-за других деревьев выступил мощный ствол. Змеи, извивавшиеся у его корней, угрожающе оскалили ядовитые зубы, но Хотбродд посадил Барнабаса на плечи, отбросил особенно агрессивных пресмыкающихся в кусты, спокойно перешагнул через остальных и, не обращая внимания на их шипение, прижал зеленые ладони к стволу. Тролль бережно провел руками по коре, словно гладил морщинистый бок слона.
– Тебе есть что порассказать! – ласково бормотал он. – И ты не выбирало себе крылатых жильцов, правда? Как ты думаешь, позлить нам их немножко?
Огромное дерево вздрогнуло. А Хотбродд закрыл глаза, крепче прижал ладони к шоколадного цвета коре и зашептал на языке, который понимают все деревья на свете. И все дневные тролли.
ТерТаВа, сидевший с Мухоножкой и Лолой высоко в кроне соседнего дерева, наблюдал происходящее совсем близко.
Ветви потоньше начали бесшумно сгибаться, словно
