Краа глянул на дракона, как на добычу, высмотренную в полете далеко внизу, у корней дерева.
– Согласен! Почему бы и нет? Грифон привык увенчивать победу великодушием! Даю тебе слово, крылатый змей.
– Лжец! – закричал Барнабас так громко, как только мог. – Лунг, не верь ни одному его слову! Грифоны не берут пленных. И уж точно никого не отпускают живым и невредимым. Я запрещаю этот поединок! Ты меня слышишь, Лунг? Бери Бена и улетай!
Краа нагнулся к нему так низко, что у Бена вырвался испуганный крик. Хвост-змея обвился вокруг горла Барнабаса.
– Люди! – пробурчал грифон. – Вы такие же болтуны, как обезьяны. Что, впрочем, неудивительно: вы же близкие родственники. Ты и у меня в животе продолжишь болтать, не сомневаюсь. – И разжал когти, прижимавшие Барнабаса к полу. – Иди! Накал, отпусти дженглота тоже. Пусть все видят, чье слово надежнее – грифона или дракона.
Барнабас медленно поднялся, не веря своему везению.
Накал с сожалением взглянул на гомункулуса, но разжал пальцы. Барнабас подхватил Мухоножку и почувствовал, как бешено колотится его сердце – как у испуганной птицы.
– Грозный Краа! – Барнабас бросился перед грифоном на колени. – Я добуду тебе сокровищ! Я наполню твой дворец золотом! Об одном прошу – дай драконам улететь. Они здесь только ради меня!
«И ради трех невылупившихся маленьких пегасов», – добавил про себя Мухоножка. Хорошо бы они оказались достойны всей этой кутерьмы.
Краа не удостоил Барнабаса ответом. Для него существовал только Лунг.
– Что скажешь, крылатый змей? Я выполнил твои условия. Дело за тобой! Будешь сражаться?
Лунг переглянулся с Тату. Если грифон его убьет, что будет с Майей и их еще не вылупившимися детьми? Он не решался думать о них, боясь, что страх сделает его уязвимым. Но Тату понял и кивнул. Да, он о них позаботится.
– Погодите! – крикнул Бен. – Есть еще одно условие. Если Лунг победит, ты дашь нам одно из твоих солнечных перьев!
Краа издал насмешливый клекот:
– Я искупаю все свои перья в крови твоего чешуйчатого друга, человечек! Но если он победит – что ж, вы получите солнечное перо. Слово Краа.
– Вот уж за что я и масленка не дам, – прошептала Серношерстка, потуже затягивая ремень, удерживавший ее на спине Лунга.
Бен сделал то же самое. Этот жест вызвал в памяти картины прошлого: золотой дракон в пещере, полной драконьего огня. Тогда они были вынуждены сражаться. Другого выхода не было. А сейчас сражение казалось такой бессмыслицей… Все, что им было нужно, – одно-единственное перо. Отправились бы они за ним, если бы знали, что придется платить такую цену? Бен читал тот же вопрос на лице Барнабаса, стоявшего наверху перед гнездом Краа с видом полнейшего отчаяния. Нет, наверное, они остались бы дома. Но может быть, и хорошо, что они не догадывались, чем кончится дело. Может быть, есть вещи, которым просто необходимо случиться.
Накал взобрался на спину Краа. Два взмаха могучих крыльев, от которых деревья зашатались, как от бури, – и грифон приземлился на спинку своего трона. Вид его внушал ужас.
– Лунг, позволь мне выйти на бой вместо тебя! – тихо проговорил Тату. – Меня дома никто не ждет. Они даже не заметят, если я не вернусь. А ты их предводитель!
Лунг изогнул шею так, чтобы ни Краа, ни Накал не смогли прочесть по губам его ответ.
– Грифон нарушит свое слово! – прошептал он на ухо Тату. – Как только он почувствует, что я беру верх, он позовет на помощь остальных грифонов. Вот тогда ты мне понадобишься. Будь наготове и передай мои слова Шрии.
Краа не спускал с них взгляда.
– Серношерстка, мне нужно это перо! – прошептал Лунг. – Постарайся его выдрать!
Краа соскочил на сиденье трона, а оттуда – на платформу.
– Чего ты ждешь, крылатый змей? – хрипло спросил он. – Друзьям приходится тебя уговаривать, чтобы ты не струсил? Или они учат тебя сражаться с грифоном? Погляди на рельефы на моем дворце. Там показано, чем кончается такая борьба.
– Дураку понятно, что твои рельефы – вранье, хвастун пернатый! – крикнула Серношерстка. – Там на драконе даже кобольда нет!
В ответ Накал выхватил из-за пояса мачете и грозно замахал им в воздухе.
– Наших ездоков там тоже не видно! – ответил Краа. – Рельефы показывают главное: победа всегда остается за грифоном!
И, расправив крылья, он с гортанным боевым кличем бросился на дракона.
43. Грифон и дракон
Все мы встречаем однажды противника нам не по зубам!
Ричард Адамс. Обитатели холмовПерья и чешуя. Птичьи когти и лапы дракона. Светло-коричневые и серебряные крылья. Страшный клюв Краа, оскаленные зубы Лунга… Барнабас повидал немало боев между сказочными существами, но на этот раз он вскоре снял очки дрожащими пальцами: у него просто не было сил смотреть. Даже в очках трудно было распознать, где кончается дракон и начинается грифон. А звуки… От них делалось только хуже. Рык дракона, клекот орла, злобные вопли Накала… Из-за шума битвы порой прорывался мальчишеский голос Бена, грибная ругань Серношерстки…
Кто победит? То дракон казался сильнее, то грифон. Барнабас не мог бы сказать, за кого он сильнее боится – за Бена или за Лунга. Нет, конечно, все-таки за мальчика. Это самое трудное в отцовстве – порой не препятствовать детям в желании подвергнуть себя риску. Бен, конечно, еще не задумывался о таких страхах. Ему некогда было даже помыслить об опасности. Они с Серношерсткой находились в самом центре урагана. Деревянные панцири, сделанные Хотброддом, уже не раз спасли их от клюва Краа и его страшных когтей. Накал всякий раз издавал разочарованный вопль, когда его мачете отскакивало от твердого дерева. Лунга защищала чешуя, и все же Краа ухитрился поранить его. Бену пока удавалось вовремя направить дракона в сторону или отражать выпады Краа дубинкой Хотбродда. Но грифон желал смерти противника. Каждый рывок его когтей, каждый удар клюва жаждал крови Лунга. Вскоре Бен начал опасаться, что эта безграничная жажда убийства передастся от грифона дракону. Но чем яростнее нападал Краа, тем сдержаннее отбивался Лунг. С помощью Бена он уворачивался от атак грифона так гибко и ловко, словно весь превратился в огонь, который умел изрыгать. Но этого оружия он не пустил в ход, даже когда клюв грифона все же нанес ему серьезную рану. Грифон уставился на кровь, стекавшую по плечу дракона, как умирающий от жажды – на воду. Но ответный удар Лунга заставил грифона пошатнуться, а Серношерстка воспользовалась моментом и потянулась к коричневым перьям. Она уже ухватила пальцами солнечное перо, но тут грифон заметил, что она делает. Краа едва не откусил ей руку, а Лунг, услышав, как Серношерстка вскрикнула от боли, утратил все свое самообладание. Он стремительно бросился на Краа и теснил его, пока гриф, весь в пене, не остановился, задыхаясь, на краю платформы.
Лунг тоже тяжело дышал, но Бен чувствовал, что у него еще есть силы продолжать борьбу.
– Сдавайся, Краа! – проговорил дракон. – Сдавайся и исполни свое обещание.
Грифон смотрел на рану, нанесенную им дракону.
– Знаешь, что у нас
