– Какой я лидер? Я такой же перепуганный и потерянный пацан.
– Но во время пожара ты знал, что делать, – настаивала Астрид.
Сэм рывком вскочил на ноги. Это был просто выброс нервной энергии, однако несколько десятков лиц сразу же обратились к нему. Дети смотрели с ожиданием. Сэм почувствовал комок в горле. Даже Квинн глядел на него с надеждой.
Сэм чертыхнулся под нос, потом возвысил голос так, чтобы слышали окружающие:
– Слушайте, всё, что нам сейчас остаётся, это держаться и не сдаваться. Кто-нибудь наверняка знает о случившемся, и помощь придёт. Давайте сохранять хладнокровие, не делать глупостей, помогать друг другу и не бояться.
К его удивлению, по толпе прокатился гул голосов: дети передавали друг другу слова Сэма, точно это была некая гениальная истина.
– «Нам нечего бояться, кроме самого страха», – прошептала Астрид.
– То есть?
– Это слова президента Рузвельта, которые он произнёс в годы Великой Депрессии, повергшей в страх всю страну, – объяснила Астрид.
– Единственный плюс от всей этой катавасии был в том, что я избавился от уроков истории, – заметил Квинн. – Так нет же! Уроки истории лично явились за мной.
Сэм облегченно рассмеялся. Не бог весть какая шутка, но, похоже, к другу возвращалось чувство юмора.
– Я должна найти брата, – сказала Астрид.
– Где он мог находиться? – спросил Сэм.
Девочка беспомощно пожала плечами. Она выглядела продрогшей в своей тонкой блузке, и Сэм пожалел, что у него нет куртки, чтобы ей одолжить.
– С кем-нибудь из родителей. Либо папа взял его с собой на работу, либо мама – на теннисные корты. В «Вершины».
«Вершины» были тем самым отелем, расположенным на берегу, рядом с любимым пляжем Сэма, где они с Квинном занимались сёрфингом. Собственно в отеле он никогда не был, даже за ворота не заходил.
– По-моему, отель – наиболее вероятное место, – продолжила Астрид. – Ужасно не хочется вас беспокоить, но вы не могли бы сходить туда со мной?
– Прямо сейчас? – недоверчиво воскликнул Квинн. – Ночью?
– Всё лучше, чем тупо торчать здесь, – возразил ему Сэм. – Вдруг у них телевидение работает?
– Слыхал я, жратва там – высший сорт, – Квинн со вздохом протянул руку, и Сэм помог другу встать.
Они миновали сбившихся в кучки детей. Кто-нибудь то и дело окликал Сэма и принимался расспрашивать о том, что происходит и что теперь делать. Он мог ответить только: «Держитесь. Всё будет хорошо. Считай, что у тебя каникулы, чувак, и наслаждайся жизнью. Лопай шоколадки от пуза, пока можешь. Скоро вернутся твои родители и мигом их отнимут». Дети кивали, смеялись, некоторые даже благодарили, как будто он их чем-то одарил.
Отовсюду Сэм слышал своё имя, обрывки разговоров: «…я был в том самом автобусе…» Или:
«…он прямо так и вбежал в горящий дом, прикинь?» Или: «Видишь? Сэм сказал, что всё будет хорошо…»
Горло у него сжалось. Да, ночная прогулка явно пойдёт ему на пользу. Хотелось убраться отсюда подальше, чтобы не видеть этих испуганных лиц и ждущих ответа глаз.
Они втроём прошли мимо перекрёстка, на котором обосновалась банда Орка. Жалкий костерок рассыпал искры, асфальт под ним уже оплавился. В сумке-холодильнике стояло шесть банок пива «Курз». Один из приятелей Орка, круглолицый здоровяк по кличке Коржик, выглядел уже здорово пьяным, даже позеленел.
– Эй, куда это вы направились? – окликнул их Говард.
– Прогуляться, – ответил Сэм.
– Два дурня-сёрфера и Астрид-Гений?
– Именно. Будем её учить седлать волну. А тебе что за дело?
Говард захихикал и оглядел Сэма с головы до ног.
– Думаешь, ты очень крутой, Сэм? Сэм-Школьный-Автобус, фу-ты, ну-ты. Лично мне на тебя начхать.
– Это ужасно. А я-то всю жизнь мечтал произвести на тебя выгодное впечатление.
– Ты должен нам что-нибудь принести, – крысиное личико Говарда приобрело хитрое выражение.
– Что ты городишь?
– Я, понимаешь ли, о чувствах Орка забочусь. И считаю, что ты должен что-нибудь ему принести оттуда, куда вы намылились.
Орк, развалившийся в садовом шезлонге, широко расставив ноги, не слишком прислушивался к их разговору. Его вечно мутные глаза блуждали неизвестно где. Однако услышав своё имя, он буркнул:
– Ага.
При звуках голоса вождя, несколько мальчишек из его шайки тоже заинтересовались Сэмом. Один, высокий и тощий, прозванный Пандой из-за тёмных кругов под глазами, угрожающе постучал по асфальту железным прутом.
– Это ты у нас, что ль, великий герой? – спросил он Сэма.
– Сами придумали и теперь носитесь с этой идеей.
– Нет-нет, ты ошибаешься, Панда! Только не наш Сэмми! Чтобы он считал себя лучше других? Да никогда, – Говард ухмыльнулся. – «Ты неси шланг, ты приведи деточек, сделайте то, сделайте это, я здесь самый главный, ведь я – Сэм-Сёрфермен», – противно передразнил он Сэма.
– Мы уходим, – произнёс Сэм.
– Не-не-не, – Говард показал пальцем на красный сигнал светофора. – Сперва вы должны дождаться, когда загорится зелёный.
Несколько томительно долгих секунд Сэм раздумывал, принять вызов или не связываться. Но тут светофор мигнул, переключаясь, Говард захохотал и махнул им рукой, чтобы проходили.
Глава 6. 290 часов, 07 минут
НЕСКОЛЬКО КВАРТАЛОВ шли молча. Чем ближе они подходили к берегу, тем темнее и пустыннее становились улицы.
– Звуки прибоя какие-то странные, – заметил Квинн.
– Да, монотонные, – согласился Сэм.
Ему мерещилось, что за ним следят, хотя они уже давно покинули площадь.
– Чудовищно монотонные, брат. Безжизненные. Что странно, ведь надвигается фронт низкого давления. Должна быть длиннопериодная зыбь. А тут плещет как в ванне.
– Ну, метеорологи тоже, бывает, ошибаются, – сказал Сэм, вслушиваясь в шорох волн.
Квинн куда лучше него разбирался в погоде. Вроде бы ритм действительно был странноватым, а вообще – черт его знает.
Там и сям мелькали пятна света. В окнах домов по левую руку или под уличными фонарями. Но в целом город был темнее, чем обычно. Стоял ранний вечер, только-только приближалось время ужина, и дома должны были быть ярко освещены. Между тем, горели только лампы, включающиеся автоматически, или те, которые забыли выключить. В одном из домов голубовато мерцал экран телевизора. Сэм осторожно заглянул в окно и увидел двоих детей, евших чипсы и пялившихся в пустой экран.
Все привычные звуки, на которые практически никогда не обращаешь внимания, исчезли. Не звонили телефоны, не фырчали машины, не звучали голоса. Лишь гулко раздавались их собственные шаги да отчётливо слышался каждый вздох. Когда вдруг громко залаяла собака, они даже подпрыгнули.
– Кто же будет его кормить? – спросил Квинн.
Сэм и Астрид промолчали. В городе оставались собаки, кошки, а ещё, наверняка, – младенцы в колыбельках. Буквально голова шла кругом. Думать обо всём этом не хотелось.
Прищурившись, чтобы не мешали городские огни, Сэм всмотрелся в холмы. Иногда там виднелись огни стадиона «Академии Коутс». Сегодня их, разумеется, не было. Одна мгла.
В глубине души Сэм не верил, что мама исчезла. Он не мог отделаться от мысли, что она просто как всегда ушла на работу, туда, наверх.
– По крайней
