– Елена утверждает, что ничего не помнит о своей жизни там.
– Ну что ж, – Бет прикрыла глаза. – Может, оно и к лучшему.
– Вы знали, что Елена – дочь Дженет? – спросила я.
– Нет. Если мне не изменяет память, я здесь уже в третий раз в качестве наставника со времени их возвращения. Значит, уже дважды, не считая этого раза, я могла встречаться здесь с Еленой. И в этом нет ничего удивительного. Наставники могут привозить с собой семьи, и вы можете видеть ребенка и не знать, чей он, если только не приходите к этим людям в дом. Но мне все же кажется, что Елену я тут не видела и понятия не имела о том, что у Дженет есть дочь.
– Даже представить не могу, что она испытывала в детстве, – заметила я.
Мне доводилось видеть детей на территории «Мелеты». Они играли в футбол или какие-нибудь другие игры. Носились с воплями по центральной площади, катались на велосипедах, бегали по тропинкам. Общались с друзьями. В общем, делали то, что обычно и делают дети. Оказывается, можно вести нормальную жизнь в этом абсолютно ненормальном месте.
Если только ваша мать не прячет вас, как принцессу в башне.
Мы как-то шутили, говоря, что Елена ведет себя так, словно выросла среди волков. Но упражняясь в остроумии, мы поранились обоюдоострым мечом, ведь были недалеки от истины, затронув тему монстров как метафору. Когда понимаешь, что твои слова причинили боль, остается только ронять слезы, и страдать вместе с тем, кого ты невольно обидел.
Жила-была королева фей, и сердце ее было из плоти и крови. Знаю, вы думаете, такого не бывает, но я ведь обещала говорить вам чистую правду.
Никто не рождается с каменным сердцем. Наши сердца бьются, словно птицы в клетке, трепещут, и пытаются улететь при первой возможности. Но с того момента, как твою голову увенчала корона, и ты заняла свое место на троне, живое сердце со всей нежностью, переполняющей его, надо вынуть из груди и спрятать подальше, поместив во что-нибудь, что невозможно разбить. В камень, например, потому что нельзя править своим народом и испытывать любовь, так как есть на свете вещи более важные, чем страдающее сердце.
Так бывает. Поэтому и существуют сказочные истории о слезах королевы, бледной и холодной, как мрамор, каждая слезинка которой рождает чудо, открывает двери, через которые можно выйти живым из ада. Потому что, какое чудо сравнится с каменным сердцем, способным страдать? Только воскресение из мертвых.
Когда королева фей заменила сердце из плоти и крови на каменное, то сначала ей нравилось ощущать холодную тяжесть в груди. Каменное сердце не знает слабостей и сомнений. Оно может биться вечно. Каменное сердце вместо сердца из плоти и крови надежнее защитит тебя, чем жизнь, спрятанная в сверкающем изумруде, в птичьем яйце, в дупле. Королева могла не бояться, что кто-то похитит ее сердце, что произойдет что-то, угрожающее ее беспредельной власти.
Она убеждала себя, что ничего не потеряла от такой замены. В жизни ее были чувства, которые можно было принять за любовь и наслаждаться страстью, и королева пользовалась этими радостями, но сердце ее оставалось холодным.
Но иногда даже каменное сердце может забиться. Истинная любовь – сила, которая может сокрушить даже камень.
И королева с каменным сердцем встретила прекрасного мужчину и полюбила его с первого взгляда. И она отдала ему всю себя, отдала даже свое сердце. Свое каменное сердце, биение которого она снова ощутила в груди.
И оказалось, что камень можно сокрушить.
Она любила его так сильно, что могла бы достать с неба солнце и подарить ему, и была бы счастлива видеть его в руках любимого.
Но столь безграничная любовь – большое испытание для того, кого любят. Не все могут вынести жар солнца в ладонях, пусть и подаренного в знак любви. И возлюбленный королевы отвернулся от нее. Он сказал ей, что у нее холодное каменное сердце, а ему нужно теплое, человеческое. Он сказал, что хочет любить не властную надменную королеву, а обычную земную женщину, которая будет смотреть на него как на повелителя.
Но она была гордой королевой, и не могла пойти на его условия. Даже ради безграничной любви. Ведь это было унизительно для повелительницы Волшебной страны.
И возлюбленный покинул ее, ушел, даже не оглянувшись. Он ни разу не вспомнил о ней и не пожалел, ведь трудно представить, что каменное сердце может страдать.
Тогда королева поклялась, что ее сердце принадлежит ей одной, и больше она его никому не отдаст. И она была верна этой клятве всю свою жизнь, хотя рядом с ней всегда был кто-то, кто готов был играть с ней в любовь, покоренный ее неземной красотой и чувственностью. Но она никогда больше не испытывала искренних чувств. Она меняла мужчин после одной ночи, после пары месяцев, после семи лет.
Прошло время, и королева с каменным сердцем умерла. Каменное сердце вынули из ее груди, чтобы поместить в память о ней на ее гробницу. Но когда его взяли в руки, оно тут же разлетелось на тысячи песчинок, похожих на невыплаканные слезы.
Глава 17
Снег покрывал землю «Мелеты», словно белое пушистое одеяло. У стен домов намело высокие сугробы. Теремок в русском стиле, казалось, рос из снега, словно кусочек России перенесли в Нью-Хэмпшир.
Я сошла с дорожки и тут же провалилась в снег так, что он грозил набиться в сапоги. Я шла с трудом, покачиваясь из стороны в сторону, раскинув руки, чтобы удержать равновесие. Подойдя ближе к студии Эвана, я увидела едва заметную тропинку, которую снова почти замело, и, едва переставляя ноги, побрела по ней.
Я потопала на крыльце, чтобы отряхнуть налипший снег, и, подняв голову, заметила, что с водосточного желоба свешиваются какие-то веточки, покрытые ягодами ярко-оранжевого цвета.
– Это что, такая извращенная версия ветки омелы?
– Нет, но я счастлив поцеловать тебя под ней, – ответил Эван, картинно обнимая меня и откидывая назад, чтобы изобразить страстный поцелуй. Я покраснела и, засмеявшись, прошла за ним в дом.
В студии стоял запах горелого металла. Я покрутила головой, пытаясь увидеть, над чем он сейчас работает. Но кругом стояли какие-то фигуры, покрытые чехлами, так что ничего нельзя было разглядеть.
Он проследил за моим взглядом.
– А мне казалось, что ты хочешь посмотреть мои более ранние работы.
– Не беспокойся, на этот раз я не собираюсь просить тебя показать мне
