Дорога до его кабинета заняла у него десять минут, и он удивился и обрадовался одновременно, увидев, что в здании почти пусто. Даже секретарь кафедры слинял. Он добрался до своего кабинета на втором этаже. За последние три года он стал появляться здесь все реже, по большей части работая в правительстве, и иногда не появляясь в университетском городке неделями подряд, если даже не считать его полеты в Северную Америку, которые отнимали не один месяц. Стены с книжными полками, огромный стол из тика – большая трата в честь обретения поста председателя кафедры пятнадцать лет назад – и общая атмосфера профессионального уединения. Эта комната всегда напоминала ему о том, как далеко он продвинулся и какая неожиданная роль ему выпала. Он достиг вершины, в своем роде, однако, по правде говоря, время от времени тосковал по прежней, тихой и размеренной жизни.
Он принялся разбирать бумаги – доклады профессорской комиссии, дипломы, которые он должен был подписать, счет от поставщика питания – и услышал стук в дверь. Подняв взгляд, он увидел стоящую в дверях женщину лет тридцати – тридцати пяти, очень красивую, с золотисто-каштановыми волосами, умным лицом и живыми карими глазами. На ней был безупречно сшитый костюм темно-синего цвета и туфли на высоком каблуке; у нее на плече висела видавшая виды кожаная сумка. Логану показалось, что он уже видел ее прежде.
– Профессор Майлз?
Она не стала ждать разрешения войти и незаметно миновала порог.
– Извините, мисс…
– Несса Трипп, «Территориэл Ньюз энд Рекорд».
Она подошла к его столу и протянула руку.
– Надеюсь, вы сможете уделить мне минуту своего времени.
Репортер, конечно же. Логан вспомнил, что видел ее на пресс-конференции. Она пожала ему руку, крепко – не по-мужски, но так, чтобы дать понять серьезность своих профессиональных намерений. Логан уловил слабый запах духов с цветочным оттенком.
– Боюсь, мне придется вас разочаровать. У меня очень напряженный график. Все, что я хотел сказать, я сказал этим утром, на самом деле. Возможно, вам следует созвониться с моим секретарем и согласовать нашу встречу.
Она проигнорировала намек, хорошо понимая, что это уловка; никто ничего не согласует. Улыбнулась, несколько кокетливо, пытаясь очаровать его.
– Обещаю, я не займу у вас много времени. У меня всего пара вопросов.
Логану совершенно не хотелось этого. Он не любил общаться с прессой даже в рамках заранее подготовленных мероприятий. Много раз случалось, что, открыв утренние газеты, он видел, что его неправильно процитировали или совершенно вырвали из контекста его слова. Однако он понимал, что от этой женщины так просто не отделаться. Лучше разделаться с этим сразу, быстро и снова взяться за дела.
– Ну, полагаю…
Ее лицо просияло.
– Чудесно.
Она села на стул напротив него и сунула руку в сумку, доставая блокнот и небольшой диктофон, который положила на стол.
– Для начала я хотела бы спросить, можно ли узнать о вас немного личного, в качестве основы. Я мало что смогла найти о вас, а в пресс-центре университета мне не сильно помогли.
– Этому есть причина. Я человек непубличный, совершенно.
– Я уважаю ваше право на это. Но людям интересно знать, что за человек стоит за открытием, согласитесь? Мир смотрит на вас, профессор.
– На самом деле, мисс Трипп, я не слишком интересный человек. Уверен, вы сочтете меня достаточно скучным.
– С трудом могу поверить в это. Вы просто скромничаете.
Она быстро пролистала блокнот.
– Вот, из того, что мне удалось узнать, вы родились в… Хэдли?
Безобидный вопрос, чтобы было, с чего начать.
– Да, мои родители разводили лошадей.
– И вы были единственным ребенком?
– Точно.
– Похоже, вас это не слишком волновало.
Очевидно, его выдала интонация.
– Обычное детство, как у всех. Было и хорошее, и плохое.
– Слишком изолированная жизнь?
Логан пожал плечами.
– Когда доживете до моих лет, поймете, что такие чувства сильно ослабевают со временем, хотя, вероятно, тогда я воспринимал это именно так. В конечном счете, та жизнь была не для меня – вот и все, что я могу сказать на самом деле.
– Однако Хэдли – очень традиционалистское место. Некоторые даже назовут его отсталым.
– Не думаю, что люди, там живущие, воспринимают его таким образом.
Мимолетная улыбка.
– Возможно, я неправильно выразилась. Я имела в виду, что от конефермы в Хэдли до главы канцлерской сводной группы по заселению другого континента лежит дистанция огромного размера. Будет ли правильным сказать так?
– Возможно. Но у меня никогда не было сомнений в том, что я пойду учиться в университет. Мои родители были людьми деревенскими, но они позволили мне самому выбирать судьбу.
Она с теплотой посмотрела на него.
– Значит, вы были книжным мальчиком.
– Можно и так сказать.
Снова быстрая пробежка по записям блокнота.
– Так. У меня тут написано, что вы женаты.
– Боюсь, ваша информация несколько устарела. Я разведен.
– Да? И когда это случилось?
Вопрос показался ему несколько неудобным, с другой стороны, вся информация об этом общедоступна; нет причин не ответить на него.
– Шесть лет назад. Все прошло очень мирно, мы до сих пор дружим.
– А ваша бывшая жена, она же судья, так?
– Была, в Судебной Палате Шестой Семьи. Но теперь оставила эту работу.
– И у вас есть сын, Рэйс. Чем он занимается?
– Он пилот воздушных сил.
Ее лицо просияло.
– Просто чудесно.
Логан кивнул. Совершенно очевидно, что она все это и так знает.
– А какое у него мнение по поводу ваших открытий?
– На самом деле мы это не обсуждали уже некоторое время.
– Но он должен гордиться вами, – сказала она. – Его отец, возглавляющий целый континент.
– Вам не кажется, что это некоторое преувеличение?
– Хорошо, перефразирую. Возвращение в Северную Америку – признайтесь, это достаточно спорный вопрос.
О, вот оно, подумал Логан.
– Для большинства людей – нет. Если исходить из данных опросов.
– Но для некоторых – определенно. Например, для церкви. Как вы можете прокомментировать их возражения?
– Никак не могу.
– Но вы же наверняка об этом думали.
– Я не вправе ставить голос одних выше голоса других. Северная Америка – не просто место на карте, сама мысль об этом месте находилась в сердцевине самоосознания человечества в течение тысячелетия. История Эми вне зависимости от того, является ли она правдой, принадлежит всем, а не только политикам и духовенству. Моя задача лишь в том, чтобы мы там оказались.
– А как вы считаете, где здесь правда?
– То, что думаю я, не имеет значения. Людям предстоит самим оценить найденные свидетельства.
– Это звучит слишком… бесстрастно. Я бы даже сказала, отстраненно.
– Я бы так не сказал. Мне вовсе не все равно, мисс Трипп. Но
