- Мы говорим про затонувшие сокровища? – спросил у Шейна Лайнус.
- Понятия не имею, о чем мы говорим, - ответил Шейн. Это была неправда. Неловко, но он вспомнил свои мысли, мелькнувшие, когда он закрыл за Хьюпертом дверь. Хотя тут было кое-что большее. Слова Хьюперта о том, что ему кажется, будто давно ушедшая жена и друзья ждут в соседней комнате… Он не хотел понимать, но понимал, и хотя в этом не было никакого смысла, он был тронут. Черт, да он даже почти задыхался от этого. От чего?
- Видимо, ответ отрицательный, - сказал Лайнус. – Вы не можете игнорировать решение владельца недвижимости только потому, что это для вас важно.
Хьюперт отвернулся.
- Знаю, - как-то придушенно ответил он.
- Я не такой уж занятой и важный, - угрюмо сказал Шейн. – И не буду ничего выкидывать, не показав вам. Так достаточно справедливо?
Хьюперт повернулся и уставился на него.
- Но не пытайтесь снова вламываться в мой коттедж, - безжалостно добавил Шейн. – Это меня не обрадует.
- Нет! Нет, это был просто порыв. Я никак не мог избавиться от этой мысли. Когда я узнал, что документы еще там, и все время были там, я подумал, что не должен надоедать вам, потому что вы могли разозлиться и все выкинуть.
- Нет, - Шейн покачал головой и положил отвертку Хьюперта на стол.
- И что это было на самом деле? – тихо спросил Лайнус, когда они вышли из маленькой калитки на тротуар.
Жалюзи на переднем окне Хьюперта слегка раздвинулись, он стоял в темноте, глядя, как они уходят.
- Кто знает, - ответил Шейн. – Воспоминания о прошлом? Прощание? Второй шанс? А может, он по-прежнему ищет затонувшие сокровища.
- И ты собираешься позволить ему рыться в бумагах Лейси?
- Да, - Шейн бросил взгляд на профиль Лайнуса.
- Никогда бы не заподозрил в тебе такую мягкотелость, - улыбаясь сказал Лайнус.
- Я не такой. Это просто способ заставить другого человека разбираться во всем этом мусоре. У меня нет ни времени, ни желания.
- Конечно, - шутливо сказал Лайнус. И все же Шейна не покидало ощущение, что он не одобряет его решение спустить Хьюперта с крючка.
- Я знаю, о чем ты не рассказал мне тогда.
- И о чем же?
- Ты был полицейским, прежде чем стать следователем по страховым случаям, - сказал Шейн, когда они шли назад по продуваемой ветром улице.
- Был. Как ты догадался?
- По твоему поведению… Теперешнему, когда ты – это ты.
- Можно забрать мальчика из армии, но нельзя забрать армию из мальчика, - легко отозвался Лайнус.
- Почему ты ушел из полиции?
Лайнус коротко хохотнул.
- Тебе правду? Я перегорел. Понял, что бы я ни делал, в долгосрочной перспективе от этого никакой пользы. Система правосудия сломана.
- Есть, конечно, некоторые слабые звенья, но…
- Нам не позволялось трогать «крупную рыбу». Ловили только всякую мелочь, но и то в половине случаев наказание не соответствовало преступлению. А тем временем крупная рыба плавала себе на свободе и все больше отжиралась.
Неожиданно мрачный взгляд. Шейн не нашелся с ответом. В любом случае, они дошли до коттеджа, и Лайнус сменил тему.
- Жаль, что так вышло с ужином, - сказал он. - Приглашаю тебя к себе. Уверен, что смогу нас чем-нибудь накормить. Это, конечно, будет не «буффало бургер», но уж лучше так, чем ложиться спать на пустой желудок.
Шейн почти согласился. Он хотел ответить «да». Но странная встреча с Брэдли Хьюпертом оставила впечатление неправильности, какой-то грусти. Ему нравился Нортон. Может, он даже был влюблен в него, независимо от того, что там себе думал Лайнус. Все, что ему было известно о Лайнусе – он из тех парней, которые уходят и никогда не оглядываются. Провести каждый день – и каждую ночь – в течение двух недель, а потом даже не вспоминать. А если по какой-то случайности ваши пути вдруг пересекутся, Лайнус с радостью продолжит то, на чем остановился в прошлый раз, потому что для него это в любом случае ничего не значит.
Почему Шейн находил это столь удручающим – не понятно, ведь и сам всегда был таким же.
- Пожалуй, на сегодня мне уже хватит волнений, - сказал он. - Но спасибо. Я ценю твое предложение.
Наступила странная пауза.
- А, - очнулся Лайнус. – Ну ладно, - и торопливо добавил: - Тогда в другой раз.
- Конечно, - ответил Шейн. Он же не сумасшедший отказываться совсем, в конце концов, и скорее всего в ближайшие дни ему захочется напомнить Лайнусу про это подразумевавшееся приглашение.
Лайнус направился было к своему коттеджу, но вернулся:
- Как насчет завтра?
- Завтра?
- Рождество же. Не хочешь зайти на индейку? У меня есть индейка весом почти восемь килограмм. Сам я ее съесть не смогу, - Лайнус казался непринужденным, даже веселым. В тусклом свете Шейн видел его улыбку. И все же… Похоже, Шейн успел узнать Лайнуса и потому видел, что тот готов к дальнейшему разочарованию.
- Ну хорошо, - в самом деле, кому захочется провести Рождество в одиночестве, даже если первоначальный план был именно таков. – Во сколько?
Плечи Лайнуса расслабились.
- В два? Три? Когда захочешь.
- Буду к трем. Мне, правда, нечего принести с собой, но…
- Об этом не беспокойся, - Лайнус пару секунд смотрел на Шейна, а затем сказал: - Увидимся завтра, - и, развернувшись, пересек улицу и скрылся в своем коттедже.
Шейн зашел в свой дом и направился прямиком на кухню, где сделал себе бутерброд с сыром и прикончил его в три укуса. За первым последовал второй, и было искушение сделать третий, но появилось предчувствие, что он пожалеет об этом. Вместо этого, Шейн зажег камин и налил себе виски, подаренный Хьюпертом. Алкоголь, как правило, не влияет на антибиотики, и если виски поможет ему уснуть, что ж, это даже хорошо. Других планов все равно не было.
Чего он, кстати, и добивался. Так что глупо сомневаться в решении отказаться от приглашения Лайнуса.
В виски чувствовался сладковатый дымок. Намек на херес? Земляной привкус? Похоже на то, что могли бы пить пираты, утонченные пираты.
Он только-только устроился в одном из кожаных кресел перед камином, когда дверь вздрогнула от энергичного стука.
- Вашу мать,
