«Будут драться за меня?» Парню показалось, что ему должно хватить сил откатиться и забиться в щель. «Но я же – не добыча», – вспомнил сталкер о своей роли чистильщика. Что они тут делают? Мелкое насекомое мелькнуло между гигантскими фигурами, и ближайший куропат вскинул короткую лапу, чтобы отмахнуться. Он случайно зацепил второго, но тот, видимо, мухи не заметил, потому ударил обидчика лбом, перепрыгнув через лежащего Женю. Соперники замерли в боевых стойках друг напротив друга, а сталкер быстро-быстро пополз, надеясь найти тень, щель… хоть что-то, пригодное для убежища. Он прополз десяток метров, прежде чем понял, что происходит что-то странное. Куропаты сопровождали его, почтительно держась на одинаковом расстоянии по обе стороны. Евгений усмехнулся в маску. Было бы у зверюг чувство юмора, они бы посмеялись над его способом передвижения.
– Так вы не жрать меня пришли? – спросил Женя хищников и осознал, что вибрация не пугала его вольных и невольных спутников только на реке. – Так вы что? Охраняете меня?
В тупых глазах куропатов ответа он не увидел.
– Извините, братаны, но я спекся.
Куропаты, когда не ковырялись в развалинах в поисках добычи, передвигались прыжками, а Жене не удавалось удержаться на ногах. Так, кто скачками, кто ползком, они преодолели приличное расстояние и сейчас топтались перед полуразрушенной эстакадой, зависшей над железной дорогой. Зверюги собирались идти понизу, но парень устал от их вонючего общества и намеревался перейти на сторону Автозаводской коротким верхним путем.
– Никто меня ронять не будет, – объявил Женя и двинулся вперед. Куропаты равнодушно смотрели ему вслед.
– А почему спекся? – сам себя спросил сталкер и попытался подсчитать, сколько прошло времени из отведенного Аленой на поиск врача. Под резиной противогаза противно зачесалась голова. Волосы выпадают, что ли? Дело – дрянь.
Дикие собаки преградили ему путь в конце моста, Женя скомандовал им: «Кыш!» и дурашливо помахал рукой. Псы чуть помедлили и… подчинились.
Евгений спустился с моста, повернул налево и увидел прямоугольный коллектор, ничем не прикрытый. Коллектор манил перспективой оказаться в туннеле метро. Женя без сил опустился на землю, свесился вниз, чиркнул кресалом.
Даже отходов жизнедеятельности, которыми обитатели поверхности обильно удобряли любую щель, в коллекторе не было. Аккуратно заваленное дно. Если это и коллектор, то как ходом им не пользовались. И есть ли тут метро? Женя решил соваться в любую дырку: идея спуститься ему нравилась.
Но через сотню метров его постигло разочарование. Привычных полуразрушенных строений в этом районе не было. Дома были снесены полностью. Дальнейшая дорога в сторону Автозаводской представляла собой каменистые холмы с расщелинами, присыпанными снегом. Между холмами вилась тропинка. И кто эту тропинку протоптал? А ведь это наверняка короткий путь к нужной станции. Женя оглянулся и напряг память. Куда могла вести тропа, если начиналась на Автозаводской? Что тут может быть поблизости? Кожуховская, Конфедерация Печатников, водоочистные сооружения, захваченные бандитами?
Он влип. Попал между двух огней. «Но вряд ли люди пользуются тропой днем, – подумал Женя. – Это я один такой волшебный. И с куропатами за спиной».
Вибрация уже ощущалась, но спутники сталкера держались на расстоянии по одним им понятной причине. Женя решительно направился по тропе в сторону Автозаводской. Запаха гари он не мог почувствовать, но увидел вьющийся из неприметной щели дымок. С правой стороны находился единственный уцелевший во время ядерного удара вход на станцию. Второй, дальний, был погребен под рухнувшим зданием.
Идти дальше означало нарваться на тех, кто блокировал станцию снаружи. Женя задумался и решил, что снаружи могут быть только бандиты, значит, его друзья сумели захватить станцию. Иначе он слышал бы бой на поверхности, и мирного костра не было бы. Сталкер чуть помедлил и, хотя силы были на исходе, принял решение обойти возможную засаду. Выйти к реке там, где высадились потерявшие его друзья, и пробраться к Автозаводской с другой стороны, поискать оставленные следы, понять, как команде Русакова удалось проникнуть внутрь.
Передохнуть бы до темноты. Женю удивило, сколько он сумел пройти после того, как решил сдаться и рухнуть на землю.
Близилась очередная ночь, когда взгляд парня уперся в люк, формой отличающийся от обычного канализационного. В воспаленном мозгу больного сталкера мелькнула надежда: вот сейчас открою его и окажусь в туннеле метро! Он даже чуть было не решился пожертвовать стволом автомата, чтобы расчистить пазы.
– Пятнадцать! – Женя объявил себе номер попытки проникнуть в метро через люк. Его потряхивало от нетерпения, но он взял себя в руки, отыскал подходящий металлический штырь и, орудуя им, как ломом, открыл крышку люка. Спустился по скользким ржавым ступенькам и оказался в абсолютной темноте. Фонаря-то нет! Женя чиркнул кресалом и снова не увидел рельсов под ногами. Не метро! Но глубина туннеля показалась ему достаточной, чтобы защитить от радиации. Хотя чего теперь от нее укрываться? Парень на ощупь прошел вглубь туннеля, стянул осточертевшие ОЗК и противогаз, вдохнул сырой воздух, привалился спиной к стене.
Песок, на котором в непроглядной тьме лежал Женя, был сырым. Сырость, отвратительная даже по меркам метро, не позволила парню считать себя мертвым. Во рту с того момента, как он наглотался радиоактивной воды, оставался привкус тины.
«Это ирония судьбы? – спросил себя Евгений. – Три дня назад я был ужасом животного мира. И вот валяюсь в канализации гниющей падалью. Герой-одиночка!»
Он потрогал голой рукой мокрый песок. Одежда тоже промокла.
Женя перевернулся на бок, не обращая внимания на резкую боль пониже спины.
– Сколько я тут валяюсь? И что это задница так болит? Пролежни, что ли?
Он заерзал, силясь сесть на больную попу, но в глазах потемнело. Задышал часто, чтобы восстановить ясность сознания.
– Да что ж это меня кусает-то? – вслух возмутился он, догадавшись просунуть руку под себя.
Рука нащупала что-то колючее, маленькое, живое. Женя поранил пальцы о жабры, но вытащил кусачее существо. Мелюзга вырывалась, лупила коротким хвостом по руке, но сталкер держал добычу цепко.
– Что ж ты за паскуда такая неведомая, что отважилась меня кусать? Почему не боишься меня? – спросил он, ощупывая тварь свободной рукой. – Хвост, чешуя, держу я ее за жабры, гребень острый – рыба!
Женя вздрогнул. В их мире рыбы были чудовищами, сталкеру упасть в Москву-реку – гарантированная смерть, сожрут, даже если за веревку успеешь схватиться. Он изо всех сил ударил рыбу кулаком:
– Угомонись!
Та обмякла.
– Опаньки! – удивился он. Вместо плавников у рыбы оказались лапы. И в этот момент следующая тварь ужалила его в ягодицу.
Женя совсем не по-мужски взвизгнул, перевернулся на четвереньки, но добычу не выпустил.
– Надо выбираться, пока не сожрали, – решил он. И принялся свободной рукой шарить вокруг себя в поисках оружия или рюкзака. Попытался встать, но низкие своды не позволили это сделать.
Руки нащупали стену. Евгений решил ползти влево, но скоро впереди послышался плеск воды
