— Так это, если булгары уйдут, мокшанам же будет нечего делать! — Обрадовался он! — Вот и помогут нам искать в лесу тверди эрзян!
Эта мысль всем очень понравилась. Люди в шатре стали выражать согласие с Ярославом. Великий князь, слушая их, сурово посмотрел на брата. Тот будто бы не замечал его взгляда. Говорил с боярами. Добрым словом и дружеской улыбкой поощряя их воинственный пыл. Тогда, Юрий Всеволодович, обратился к собравшимся. С выражением глубокой печали на лице, он сообщил, что поиск лесных укрытий эрзя, в любом случае займет очень много времени, которое войску придётся провести на морозе. А этого ему, великому князю, хотелось бы избежать. Ибо холод уже делает своё дело. Ночёвки в шатрах не прошли даром. В дружинах хватает заболевших воинов, и с каждым днём их число будет расти.
— Сейчас лучше нам всем возвращаться домой. Отдохнуть, отогреться. — Скорбные морщинки на лице князя разглаживались. — Но следующей осенью, мы сюда вернёмся! С еще большим войском! И уже будем знать, где искать Пургаса! Заплатит он нам за кровь наших братьев! За каждую каплю, всею своею и всех своих близких!
Дружный рёв одобрения стал ему ответом и наполнил сердце Лютобора едким, но таким сладким предвкушением будущей мести. Всей душою ликуя, он обернулся к дяде, желая с ним разделить это чувство. Путислав, мрачно угрюмый, исподлобья глядел на великого князя. Тот, скрестив руки на груди, возвышался над столом и недоверчиво косился на Ярослава. Его младший брат сидел, длинными пальцами лаская свою черную, густую, ухоженную бороду. Взгляд задумчиво скользил по лицам собравшихся, а губы кривились лукавой улыбкой. Путислав смотрел, какое-то время, потом хмыкнув, сплюнул на пол и зашагал вон из шатра.
* * *Лютобор спешил со всех ног, стараясь не отстать от дяди. Тот шагал по проходу между шатрами и отрок несколько раз порывался перейти на бег. Чекан, заткнутый за пояс, стеснял движение. Лютобор нарочно туда его пристроил. Он опасался что кто-нибудь, может усомниться, в его праве присутствовать на воинском совете. В таком случае, Лютобор собирался показать этот топор и поведать о том, как он ему достался. Это произвело бы впечатление на великого князя что, несомненно, пришлось бы по душе дяде. Но, к сожалению, на совете чекан не пригодился, а теперь стал помехой. Замедлив шаг, Лютобор вытянул топорик из-за пояса, почувствовал в руке приятную тяжесть оружия и чуть не уронил его. Он вдруг сообразил, что свой первый трофей, он добывал как раз в то время, когда эрзяне убивали его отца. Вспышка гнева разогнала печаль, так же как молния рассеивает кромешный мрак ночи. Злость на врага захлестнула рассудок, унося прочь постылое горе. Лютобор обрадовавшись этому чувству, поспешил отдаться ему всей душой. И тут же придумал, как отомстить. Пусть враги сбежали и до них не добраться. Один из них здесь и никуда не денется. Рука Лютобора, крепче и удобней перехватила топорище.
«Нет, не так!» — Понеслись в голове быстрые мысли. — «Надо как они отца, по горлу ножом! Только вызнать у дяди, где он держит пленника! Спросить!» — Озарило. Лютобор бегом рванулся за Путиславом. Догнав, схватил его за рукав, чего никогда себе не позволял и с жаром выкрикнул о том, что знает, как можно найти твердь Виряса.
— Князь и бояре еще не разошлись! Пойдем, расскажем им про нашего эрзянина!
Путислав неожиданно резко обернулся.
— Молчи! Молчи ты! — Выдохнул он. Лютобор снизу вверх глядя в его горящие гневом глаза, вновь почувствовал себя маленьким и слабым.
— Что думаешь, что я про него забыл? Или разумею меньше твоего? Нет? — Дядя, грозно шепча, навис над племянником. — Видишь я о пленном никому ни слова? Вот и ты так же! Понял ли?
Лютобор порядком оробел от такого напора, но его собственное озарение всё еще было ярким.
— Мы можем найти твердь Виряса! — Собравшись с духом, принялся настаивать. — За отца отомстим и ростовцев вызволим вместе с Ерохой!
Путислав смотрел на него с удивлением. Потом недоумевая, поинтересовался, когда это племянник стал печься о ростовцах.
— Что тебе до них? Кто они тебе? Ероха же тот и вовсе предатель! Казнят и поделом собаке! — Голос его дрогнул от гнева. — А за отца нужно мстить не Вирясу… — Тут Путислав прервал себя на полу слове. Глядя на Лютобора с сомнением, снова молчал какое-то время. Потом досадливо скривился.
— Сказал бы тебе, да не поймёшь ведь! Все же таки мал ты! А я уже думал тебя мечом опоясывать. — Путислав сплюнув, велел Лютобору отправляться спать. Сам, взметывая поземку быстрыми шагами, направился в сторону суздальского стана.
* * *Векша появился в шатре только вечером и Жилята ему очень обрадовался. Друг мог помочь ему отвлечься от тревожных мыслей, навеянных словами Лавра. Он с порога принялся расспрашивать о походе князей на Пургаса. Векша на вопросы отвечал неохотно. Догадавшись по его мрачному виду, что дело не только в усталости, Жилята поинтересовался причиной плохого настроения, но как раз в это время появился холоп, приставленный к нему лекарем. Векша дал понять, что при постороннем говорить не будет. Слуга, принёс с собой толстую и крепкую клюку, которую вырезал для Жиляты. С низким поклоном поднеся её раненому, он робко сказал, что её нужно опробовать. Жиляте не хотелось к этой вещи даже прикасаться. Он решил холопа прогнать, но тут вмешался Векша.
— А что, дело-то нужное! — Сказал он и, показав на клюку, усмехнулся. — А как её испробовать? Вдоль спины штоль, али поперек?
Слуга, сосем молодой парень, оробев больше прежнего, залепетал о том, что раненый должен пройтись с её помощью. Тогда он сам поймёт, по руке она ему или нет. Векша, хмурость которого уже совсем улетучилась, выслушав его, кивнул.
— Ну, раз так, то давай, помогай мне. Поднимем увечного, сам-то он на это, как видишь, не способен!
Жилята опираясь на них, встал и осторожно, стараясь не трудить больную ногу, принялся ходить по шатру. Сначала к выходу, затем назад к ложу, а потом снова к выходу. При этом холоп, всё настойчивее просил как можно сильней опираться на палку. В итоге Жилята не выдержав, прикрикнул на него и в раздражении всё-таки потревожил рану. Вскрикнув от боли, он выронил клюку и потерял опору, но не упал, поддержанный руками помощников. Вцепившись в их плечи, он осыпал бранью омертвевшего от страха слугу. В таком виде всех троих и застал, появившийся в шатре Путислав.
Увидев их, он покачал головой.
— Ну и ну! — После чего внимательно присмотрелся к холопу.
— А он почто здесь?
Выслушав ответ Жиляты, криво ухмыльнулся:
— Вольно же Лаврухе над моей челядью верховодить! Ну да это ничто! — Глядя
