У тропинки, ведущей на вершину, мы спешились. Я оглянулся. Люди Кору торопливо спрыгивали на землю и стаскивали с коней какие-то мешки. Все мы сейчас находились под защитой оплывшего земляного вала. Когда-то эта штука была выше меня, но время и погода на треть уменьшили размер ограды. Впрочем, выбирать не приходилось.
Монахи не стали заезжать внутрь, а цепью выстроились перед входом. Каждый святоша держал круглый щит и длинное копье. Их главный стоял перед строем и что-то вещал. Возможно – молитву, возможно – напутствие. Трудно было разобрать из-за приближающегося топота.
Тем временем те мальчики Нарима, которые не занимались загадочными мешками, согнали всех лошадей и привязали друг к другу. Потом поставили у входа в ограду. Получилась своего рода живая стена. Хитрый Уркаган лягался и клацал зубами, пока на него не плюнули и не оставили в покое. Конь тотчас удрал подальше от опасного места. Ну что же, у хитрой бестии появился шанс пережить нас всех.
– Что они делают? – спросила Вайолетта. Ее голос почти не дрожал.
– Что-то зарывают в землю, – сообщил я то, что она могла видеть сама. – Похоже, делают какую-то ловушку.
Пока часть людей Кору закапывала плоские шкатулки, другие вытаскивали из мешков части непонятных предметов и собирали их в странные штуки. Больше всего это походило на охапку дров с рукоятью. Одну такую хрень поставили у подъема на холм. Нарим, руководивший всей этой суматохой, заметил, что мы стоим без дела, и тотчас вызверился на меня:
– Какого ты тут торчишь, comment peut moron?[45] – видимо, от волнения он перешел на родной язык. – Дуйте наверх и оставайтесь там.
– И все же, – сказал я. – На что надеешься?
– La chance es[46]. – Он свел указательный и большой пальцы. – Вот такой, но есть. Главное, продержаться нужное время. А сейчас – валяйте отсюда.
С нами вверх по тропинке отправились пятеро бойцов с большими боевыми самострелами. Но на середине подъема они остановились и сообщили, что немного отдохнут возле этого очаровательного валуна. Ну что же, позиция тут действительно очень удобная.
Как и та, где решил задержаться Шу. Совсем узкий проход. С одной стороны – крутой обрыв, с другой – отвесная каменная стена. При должном умении тут можно достаточно долго сдерживать даже большое количество атакующих.
– Удачи, граф. – Думаю, правильно, что я не стал открывать мальчишке грязную тайну его рождения. Пусть умрет настоящим графом.
– Си. – Вайолетта протянула руку, но Сигон отрицательно покачал головой.
– Все сгорело, – тихо сказал он. – Ничего не осталось. И меня тоже. Прощай, Вайю.
Я молча потащил девчонку дальше. Кажется, она несколько раз хлюпнула носом, но истерики, которой я ожидал, устраивать не стала.
Обломки башни теперь еще больше напоминали обычную кучу камней. Да и те почти исчезли под покровом ползучего кустарника. Сама площадка плоской верхушки немного уменьшилась: ветер и дожди понемногу откусывали кусочки горы и уносили их прочь. Ветер… Да, тут он набросился на нас, словно обезумевший зверь, развевая волосы и пытаясь сорвать одежду.
Впрочем, я свой плащ снял сам и, сложив в несколько раз, положил в траву у груды камней. Предложил принцессе присесть. Девушка отрицательно качнула головой и подошла к краю обрыва. Я встал рядом.
– А если они все же прорвутся сюда, – тихо сказала Вайолетта, и это был вовсе не вопрос. – Несмотря на все эти смерти и усилия, прорвутся и схватят меня?
Я молчал. Внезапно Вайолетта схватила меня за рукав куртки и повернула к себе.
– У меня не хватит сил. – Девушка тяжело дышала. – Но ты, ты же всегда этим занимался… Если они будут здесь – убей меня!
Я продолжал молчать, и тогда Вайолетта сдернула с пальца кольцо и вложила мне в ладонь. Сжала пальцы.
– Это контракт, – сказала она. – Если гунны придут сюда, я нанимаю тебя, чтобы ты убил принцессу Вайолетту Фернимарскую.
Я разжал пальцы, и кольцо упало на землю.
– Посмотрим, – глухо сказал я. – Да и цена слишком мала для принцессы.
Девушка всхлипнула и вдруг начала смеяться. Потом смех вновь сменился рыданиями, и мне пришлось обнять несчастную дуру, которая за эти несколько дней успела подняться от самых низов до сияющих вершин королевской власти. А теперь ей предстояло стать безвестным трупом на вершине Одинокой горы.
Я же был никем, никем и сдохну.
Продолжая обнимать Вайолетту, я посмотрел вниз. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как два больших отряда гуннов соединились в настоящую армию. Не ошибусь, если предположу, что там было не меньше тысячи конников. Тысяча против сотни монахов и полусотни шпионов. Кору очень ошибался, когда показывал пальцами наши шансы.
Их не было.
Гунны не стали тянуть время. Объединившись, они тут же атаковали. Даже здесь я слышал рев тысячи глоток и ощущал дрожь земли, когда копыта тысячи лошадей долбили ее поверхность. Чудес не бывает, и эта неудержимая лавина просто обязана была снести черную полоску монахов.
Послышался резкий треск, какой можно услышать, когда стадо кабанов ломится через сухостой. Этот странный хруст шел снизу, оттуда, где люди Кору готовили свою линию обороны. И вдруг что-то изменилось. Замедлился неостановимый бег конницы гуннов. Похоже, что первые ряды конников наткнулись на невидимую преграду. Лошади и всадники падали на землю, а те, что неслись следом, спотыкались об их тела и тоже падали.
– Что происходит? – Вайолетта оторвалась от моей груди и смотрела на поле боя.
– Жирдяй не так прост, как… Впрочем, я всегда знал, что он хитрая бестия. Жабоед, что тут еще скажешь!
К сожалению, что бы ни трещало, скосив конных гуннов, но оно смолкло чересчур быстро для того, чтобы нанести значительный урон. Тем не менее запал нападавших оказался сорван, и тут же атаковали монахи. Всадники в черном стремительно приблизились к армии врага и вошли в нее, как нож в дряблое тело. Сказалась временная растерянность гуннландцев, да и монахи дрались, точно дьяволы.
Но святош оказалось слишком мало. Нет, они продолжали сражаться, и, судя по тому, что мы видели, весьма успешно. Просто количества гуннов оказалось достаточно, чтобы просто обойти черных воинов и атаковать бойцов Кору.
И снова загадочный треск, и падающие тела. И вновь чересчур быстро все закончилось, и спешившиеся гунны полезли на стены укрепления. Отсюда я плохо видел, что происходило у самого подножия, поэтому, когда внизу несколько раз оглушительно громыхнуло, мы с принцессой подпрыгнули от неожиданности.
– Не знаю, – пожал я плечами. – Даже не спрашивай. Возможно, какая-то магия.
И снова треск. Крики ярости и опять громкие взрывы. Вопли внизу становились все громче. Я посмотрел на поле боя. Монахи держались, сражаясь в полном окружении, и их оставалось совсем немного. Крики, доносящиеся от подножия, звучали громче и ближе. Ну что же, этого следовало ожидать.
Я проверил самострел, мешок с шоганами и убедился, что меч легко выходит из ножен. Потом подошел к тропинке, ведущей вниз, и посмотрел на Сигона. Парень держал обнаженный меч двумя руками и стоял,
