дальше – наши проблемы.
– А как же деньги? Они же будут ждать деньги?
– Деньги они с меня потом вытрясут. Ты за них не беспокойся. Я же с ними собираюсь и дальше иметь дело, и они об этом знают. Так что давай! Вперед! – и она довольно сильно подтолкнула Сергея к выходу, что было еще одной ее тактической ошибкой.
Сергей с бледным от негодования лицом медленно развернулся, выхватил у нее сумочку и вытряс ее содержимое на журнальный столик. Среди всяческой женской мелочовки он отыскал ключи от своей квартиры, потряс ими у нее перед носом и сказал:
– Ты последний раз здесь была, Юлия! Ясно?
Она поняла, что проиграла, но расстраиваться ей было некогда: белорусы ждать не будут. Она окончательно спрятала улыбку и металлическим голосом произнесла:
– Разумеется, мне все ясно, а сейчас – марш на вокзал! Ты мне обещал, и не вздумай отказываться, а то вообще никогда не увидишь Петьку!
Светлана Аркадьевна Тарасова остановила машину у подъезда входящей в моду питерской модели Сабины. Она специально надела лучший свой костюм из натурального шелка цвета бордо, чтобы девчонка не заносилась. Этот эксклюзив существует в одном экземпляре. Татьяна Кравец сшила костюм специально для Светланы и при ней разорвала в клочья лекала. Конечно, такому асу своего дела, как Кравец, ничего не стоит и без лекал сшить точь-в-точь такой же костюм, но она, конечно же, не станет этого делать. Светлана Аркадьевна – ее главный спонсор, вернее, не она, а Мишка, что дела не меняет. Через несколько лет Кравец не нужны будут никакие спонсоры, потому что она – грандиозный талантище, и клиенты станут к ней записываться, но пока о ней знают немногие. Ее открыла Светлана. Однажды ее неожиданно пригласили на презентацию с последующим банкетом, и ей срочно нужно было платье, да такое, чтобы не ударить в грязь лицом перед женами питерских бизнесменов. Она вспомнила, что в старом доме на Загородном проспекте, где они с Тарасовым начинали свою супружескую жизнь, жила Татьяна, которая здорово и, главное, быстро, шила. Именно эта Танька сшила юной Свете потрясающий наряд к свадьбе. Светлана перерыла весь дом, нашла старую записную книжку и позвонила бывшей соседке. К счастью, как потом оказалось обоюдному, Татьяна никуда не переехала и даже обрадовалась срочному заказу, поскольку очень нуждалась в деньгах, а Светлана посулила ей весьма неслабый гонорар. К следующему вечеру наряд был готов. У Светланы перехватило дыхание, когда она, одевшись в голубое с дымкой платье, подошла к зеркалу в тесной Татьяниной комнатушке. Платье было очень простое и в то же время стильное. Оно красиво облегало крупную, но стройную Светланину фигуру. Впереди оно не имело никаких украшений, если не считать узкой гофрированной полоски, пришитой чуть ниже талии. Фишка была в необычном крое спинки в виде деформированной, вытянутой вбок капли. Внутри этой капли от шеи к талии тянулась серебристая нитка, унизанная голубыми, в тон платью, стразами. Татьяна Кравец в тот главный в своей жизни день получила удвоенную сумму гонорара, а вечером от зависти к Светланиному платью зеленели и чахли жены абсолютно всех питерских бизнесменов и банкиров. Одна из них даже не выдержала и спросила Светлану, не может ли она пристроить ее к своему мастеру, поскольку у дочери скоро свадьба, и им хотелось бы иметь к этому дню эксклюзивные наряды. Светлана не стала жаться. Она сосватала их Татьяне, а потом купила Кравец помещение и помогла оснастить его. С тех пор она имела бесплатную портниху, которая одевала ее, как в лучших домах моды мира, а Михаил Иннокентьевич Тарасов считался официальным спонсором салона модной одежды «Татьяна», что тоже было немаловажно.
Светлана Аркадьевна бросила в зеркало заднего обзора последний взгляд на себя и осталась довольна. Колье и, как всегда, крупные серьги из темно-розового халцедона здорово подходили к костюму. Они были на несколько тонов светлее ткани и безупречно гармонировали с помадой, сумочкой и туфлями. Пожалуй, Сабинка треснет от зависти.
Сабина сразу отметила костюм. Светлана поняла это по слегка вытянувшемуся лицу девушки и дрогнувшим губам и специально задержалась в прихожей у большого зеркала. Она небрежно поправила рукой камни на груди, одернула короткий пиджачок с эффектными сборками на рукавах и даже чуть-чуть крутанулась на каблуках, чтобы легкая юбка метнулась в стороны, и Сабинка увидела ее модно-«рваный» подол с полупрозрачными вставками на клиньях годе. Удовлетворившись произведенным эффектом, Светлана Аркадьевна прошла в комнату, которая больше походила на игрушечный домик куклы Барби: горы мягких игрушек, розовых подушечек, занавесочек с бантиками и фотографий в рамочках. И на всех, разумеется, она, ослепительная модель Сабина. Не спрашивая разрешения, Светлана уселась в кресло и уставилась на девушку. Конечно, она хороша, ничего не скажешь: мини-юбочка обнажает длинные ноги, облегающая белая футболка демонстрирует пышную грудь, разумеется, без бюстгальтера. Сабина либо отдыхала на юге, либо загорала в солярии, и ее кожа была ровного золотисто-медового цвета. Светлана подумала, что она специально выставила его на обозрение, чтобы уесть престарелую предпринимательницу. Ну и напрасно! В двадцать лет – все прекрасны, а вот выглядеть так, как Светлана, в сорок – это надо очень постараться, и у Сабинки, таскающейся на все модные ночные тусовки, где черт знает что курят и чем ширяются, вряд ли получится.
– Я не стану ходить вокруг да около и сразу скажу, зачем пришла, – заявила Светлана. – Я хочу знать, что задумал против нас с Михаилом твой Ленчик Волосов.
Сабина соорудила на прекрасном лице что-то вроде с трудом сдерживаемой улыбки и, слегка растягивая слова, ответила:
– Откуда мне знать, Светлана Аркадьевна? Я в его бизнес не лезу.
– Все ты знаешь, – с угрозой прошипела Светлана, – и тебе лучше мне сказать, потому что в противном случае… – В этом месте она решила выдержать эффектную паузу. Сабина тут же на нее клюнула и уже более бодрым голосом, без всякой томности, спросила:
– И что же будет в противном случае?
– В противном случае Ленчик узнает, что параллельно с ним, пятидесятилетним жирным и лысым мужиком, ты живешь еще и с юным знойным Рашидом из варьете «Аладдин». Волосов, конечно же, вышвырнет тебя из этой кукольной квартирки, и ты вместо Сабины опять превратишься в обыкновенную Ирку Собину, которой место не на подиуме, а на какой-нибудь прядильной фабрике.
Светлана надеялась, что после такой ударной информации Сабина замечется по комнате и, ломая руки, расскажет все, что знает, но девушка расхохоталась ей в лицо.
– Рашид из «Аладдина» – это вчерашний день, Светлана Аркадьевна! Ваши сведения устарели! – сказала она, нагло улыбаясь и закуривая длинную черную сигарету. – Курите! – она протянула пачку Светлане.
– У меня свои. – Светлана достала из розовой сумочки любимые сигареты с шоколадным вкусом и, закуривая, судорожно обдумывала создавшуюся ситуацию. Как на грех, в голову ничего путного не лезло. Прокололась она с этим Рашидом, ох прокололась. Информацию надо проверять. Говорят же, семь раз отмерь, а потом отрежь.
– Допустим, что эти сведения устарели, – наконец сказала она, выпустив в сторону Сабины длинную струю дыма. – Но ведь я могу собрать и новые. Вряд ли ты долго пролежишь под жирным стариканом Волосовым! Захочется, поди, молодого тельца-то, а!
– А вдруг не захочется, а? – повторила интонацию Светланы Сабина. – Может, у меня такие извращенные вкусы, Светлана Аркадьевна! Не допускаете? Я, может быть, потому и кинула Рашида, что от толстых жирных мужиков получаю больший кайф!
– Все, конечно, может быть, Ирка, – вздохнула Светлана. – Признаю свое поражение. Но ты все-таки знай, что я буду рыть дальше, потому что мой магазин – это мой магазин, и твоему толстопузому Ленчику я его за просто так не отдам!
Светлана еще долго сидела в машине возле подъезда Сабины и курила одну сигарету за другой. Да-а-а… Сорвалось мероприятие. Девка оказалась кремневой. Пообтерлась в кругах питерского бомонда. Голыми руками не взять. Светлана Аркадьевна загасила сигарету и, резко выдохнув, прогоняя тем самым сковавшую тело слабость, взялась за руль.
Она на автопилоте ехала по забитым машинами улицам и думала о том, что в последнее время почему- то все у нее идет наперекосяк, все из рук вон. Она посмотрела на часы. Скоро Павлик пойдет к Муромцевым чинить компьютер. Лишь бы там не сорвалось! Только бы он клюнул на Ляльку! До чего же она, Светлана, устала от этого бешеного ритма жизни, от того, что приходится все за всех решать, все за всех продумывать
