«Тахо» Гарпуна, пришедшего в себя и колдовавшего со следующей стрелой, порыкивал сбоку, подпрыгивал на размозженной плитке и утопленных в асфальте трамвайных путях. Помирать от стрелы Хаунду не хотелось. Только вот его руки почему-то безвольно мотались из стороны в сторону. И…
Они пронеслись мимо засыпанных мусором низких фонтанов, снесли остатки остановки, оказавшись почти на самой площади, украшенной лежащим Паниковским.
Гарпун, наконец-то справившийся с арбалетом, навел металлический клюв на Хаунда. Снова показал средний палец и прищурился, подняв на лоб маску-очки. Шайссе…
Вдруг со стороны Строяка, обгоняя «медведя», вылетел красно-черный болид «гончей» и врезался в «Тахо» всеми своими усиленными килограммами.
– Думкопф! – заорал Хаунд, видя, как мотнулся за рулем Зуб, который по плану должен был стрелять из РПГ и который вместо этого решился пойти на таран, чтобы спасти…
«Волк» Гарпуна, жутко хрустнув, подлетел в воздух, перевернулся, крича ломающимся и рвущимся железом. С диким воплем из люка вывалился Гарпун, успевший только поднять руки, прежде чем «Тахо» похоронил его под собой.
«Фейт», подскочив на метр, перевернулась на крышу, тонко загудев разлетающимися экранами и решетками.
А Хаунд, услышав рык КрАЗа, успел повернуться, мазнуть глазами по тарану, вдруг занявшему все видимое пространство.
Удар.
Грохот.
Визг тормозов и металла, влетевшего в огромную статую.
Темнота.
Глава двадцатая. Точку ставят восемь миллиметров свинца
Хаунд, лежавший на чем-то твердом и холодном, пошевелился. Покосился в сторону, заметил смотрящее на него в упор каменное лицо воина в шлеме. Памятник.
Мутант кивнул ему и встал.
Над площадью, примотанный двумя канатами к руке Паниковского, низко болтался дирижабль. Самый настоящий, пусть и не очень большой.
«Ураган» смятой мордой грустно смотрел на своего незадачливого хозяина. Кулибин, связанный по рукам, с отломанными карбоновыми ногами, сидел у колеса вездехода. Маску с него сорвали. Калека зыркнул на Хаунда и промолчал. Зуб, лежавший куском сырого мяса рядом, не шевелился.
УАЗ торчал в тени КрАЗа, а прямо перед ним… стоял Чиф.
Высокий, узкоплечий, сутулый, с татуировкой на бледном лице, с черными выпученными глазами, скалящий серо-синие губы, открывая кривые острые зубы.
– Пришел в себя, падла лохматая?! – поинтересовался Чиф. – А у меня для тебя сюрприз.
Воронов с ним оказалось пятеро. Верно, двое с КрАЗа и те, с криво стоящего «волка», направившие на Хаунда три коротких ствола, снаряженных картечью. И Девил между ними. Его Девил.
Красноволосая, в короткой куртке, длинной юбке-хвосте, кожаных штанах и высоких ботинках, с черным вороньим черепом на щитке левого плеча, с завязанным ртом. Красавица, удерживаемая руками Воронов. Она зло смотрела на Хаунда.
– Порадовался? – лениво поинтересовался Чиф. – Это хорошо. Смотри, скот, как сейчас я ее продам.
Сбоку весело хохотнули. Хаунд посмотрел на покупателя. Вот как, значит… хорошее знакомство вышло с летунами из Курумоча.
Летная куртка, свитер с горлом, респиратор, очки на пол-лица, щегольские синие брюки. Кобура на боку, светлые веселые глаза. И десять бочек под присмотром двух стрелков, вооруженных… ППШ.
– Это, как я понимаю, влюбленный сэр Ланселот, только без телеги? – Летун снова хохотнул. – Сложно не понять, она такая… такая… ух, просто. Продешевил ты, Чиф, надо было требовать пятнадцать, отдал бы.
– А если не отдам? – поинтересовался глав-рейдер.
– Ничего не получишь. – Летун кивнул. – Договор дороже денег, договорились на десять – так их я и привез.
– Эй, ты, в наморднике…
Кулибин, морщась, потер разбитое лицо.
– Это кто? – поинтересовался летун.
– Покойник… – пожал плечами Чиф, потянувшись к поясу, баюкающему нож.
– Нет-нет, подожди… так даже интереснее.
Летун подошел к Кулибину. Попинал культяпки с торчавшими из них карбоновыми обломками.
– Ты почему такой невежливый, инвалид?
Кулибин, прищурившись, смотрел снизу вверх.
– А с чего бы мне быть вежливым с работорговцем? Я б тебя повесил.
– Не любишь, когда торгуют мутантами?
– Не люблю, когда люди становятся зверями. Такими вот бандерлогами, как ты.
– Хочешь полетать?
– Это на твоем раздолбанном корыте с надутой грелкой, что ли?
– Не… на нем ты поднимешься. А полетаешь вниз, сюда, своей тупой башкой. Хотя… лучше полетаешь в Волгу. Чиф, заверните мне это тело с собой.
– Легко. – Главрейдер сплюнул. – Ты ему только чо потяжелее привяжи, а то такое говно не тонет.
– Спасибо за совет. Так, ладно… хватит мелодрам с прощаниями, пора лететь. Или ты, Чиф, хочешь прихлопнуть эту бородатую обезьяну у нее на глазах?
Чиф открыл рот, и…
– Я тебе горло выдеру… – прохрипел Хаунд.
– Он дурачок, да? – Летун хохотнул. – У вас тут, как я погляжу, одни клоуны…
– Сейчас ему будет очень весело, – пообещал Чиф. – Я тебя, Хаунд, убивать стану медленно. Прострелите ему колени…
– Поединок. – Хаунд сплюнул красным, засунул пальцы в рот, пошевелил ими и, хрустя, вытащил зуб. – Чиф, паскуда, я из-за тебя пятерку сломал.
– Чо ты там ляпнул? – Тот прищурился. – О каком таком поединке, ты, урод ушастый, мне тут трешь?
– Я мутант… – Хаунд подмигнул Девил. – И я бросаю тебе вызов, как у вас, долбаных романтиков, принято. Поединок – или твои люди будут знать, что ты струсил.
– Да не вопрос… – Чиф ухмыльнулся, кивнул летуну. – Дело много времени не займет, раз так. Оружие выбираю я… Ты, Хаунд, дебил, если думаешь, что я стану рубиться с тобой сталью. И это не трусость, а верный выбор.
Хаунд, проследив за его руками, оскалился. Чиф достал свой любимый ТТ, украшенный позолотой.
Мутант вынул из рукава два коротких метательных ножа, взял их в левую руку, выставил правую на Чифа, изображая большим и указательным пальцами пистолет.
– Совсем крыша поехала… – Главрейдер усмехнулся. – Ну, давай, стреляй.
Йа… сейчас.
Большой палец курком отогнулся назад, чуть задержался, пошел вперед и…
Банг!
Голова Чифа разлетелась брызгами белого и красного.
Хаунд, бросившись вбок, метнул ножи в автоматчиков у бочек.
Банг! Банг! Банг! Банг!
Вороны разлетались в стороны, получая каждый ровно по пуле в голову.
Зуб, все же не полностью вырубленный, связанными ногами подсек летуна, бросая его к Кулибину. А тот, как настоящий технарь все верно рассчитав, дождался момента и, бросившись всем телом вперед, ударил головой в лицо летуна, рассекая собственный лоб о респиратор с очками, потом ударил еще, еще…
Девил оказалась рядом в три прыжка, добавила летуну ногой в пах, в живот.
Хаунд, уже сцапав ППШ, целился вверх, ожидая, когда с дирижабля начнут стрелять. Но…
– Канаты! – рявкнул Кулибин. – Канаты!
Поздно…
Перерубленными змеями те упали вниз. Раскоряченная черепаха, несомая ветром, плавно полетела в сторону реки.
– Стреляй, стреляй!
Кулибин, размазывая кровь по лицу, брызгал слюной.
Хаунд сплюнул и сказал:
– Не рви душу, друг. Не стоит убивать тех, кто просто крутит руль. Мало ли, йа… вдруг пригодятся.
Он повернулся в сторону, откуда стреляли. Поднял руку с большим пальцем вверх и кивнул. И только потом отправился развязывать Девил.
– Хаунд! – красноволосая злилась. – Кто стрелял?
– Швед, йа… – Хаунд пожал плечами.
– Какой еще швед?
– Который финн, майне либе.
– Да ну… – протянул Кулибин. – А откуда он тут взялся?
Хаунд пожал плечами.
– Швед работает с Прогрессом. Попросил Савву сообщить где будут передавать ее…
И кивнул на Девил. А та все злилась.
– А почему он не начал стрелять сразу?
Хаунд хмыкнул.
– Чиф
