А уже на первом занятии нового семестра скандальный Ежедневный пророк, который частенько выпускал про Поттера нелицеприятные статьи, разразился еще одной. КОЛОССАЛЬНАЯ ОШИБКА ДАМБЛДОРА. Каким-то образом стало известно, что Хагрид — полувеликан. Мари так и не поняла, в чем прикол подобного известия. Конечно, было слегка непривычно видеть разумного великана, поскольку считалось, что великаны жестоки и кровожадны, весь прошлый век они воевали между собой и едва не истребили себя полностью, но тем не менее. Во Франции порядки были мягче. Там никто не судил за твою принадлежность к магическим существам, помня, что только благодаря им и произошли маги. По крайней мере, на это указывали все хроники. А вот Англия со своей войной, кажется, лишилась не только четверти населения, но и огромного пласта знаний.
— Скиттер, — прошипел Поттер, с такой ненавистью взглянув на подпись корреспондента. К этой Рите у него был особый счет.
Не появлялся Хагрид долго. До второго тура осталось чуть больше месяца, а Гарри молчал как партизан, намереваясь сам решить свою проблему. Мария тоже. Она не так давно, наблюдая за нырянием Крама в ледяном озере, мечтая о неплохом водоеме с теплой водой, открыла для себя ванну старост. Проблема состояла в том, что часто эта ванна пользовалась не только старостами, но и их друзьями, поэтому найти свободное время не удавалось. Решение обнаружилось в окне между занятиями в первой половине дня. Дюпен Чен тайно прокралась в мальчишескую спальню и без зазрения совести одолжила яйцо Гарри на пару часов. Все-таки мальчишка с ней не делился подробностями, а узнать, что же такого в этом яйце, жутко хотелось уже сейчас. Она даже вынула дефицитный набор жаброслей, привезенный отцом из летнего путешествия.
Просторная комната была выложена белым мрамором. С потолка свисала великолепная люстра с горящими свечами. Посередине комнаты прямоугольный бассейн — тоже из белого мрамора, по краям него около сотни золотых кранов, украшенных самоцветами, у ближнего края трамплин. На окнах льняные занавеси почти до пола; в углу большая стопка белых пушистых полотенец. На стене единственная картина в золотой рамке — на скале спит русалка, светлые волосы разбросаны по лицу и мерно вздымаются от ее дыхания.
Эти краны использовались по разному назначению. Из одного вылетала пена, из другого розовые и голубые мыльные пузыри. Некоторое время Мария просто наслаждалась, открывая краны по очереди и любуясь мыльными конструкциями. Наконец, вода полностью наполнила немаленький бассейн. Сбросив одежду и оставшись в одном купальном костюме, Мари окунулась. Затем переплыла бассейн несколько раз и оценила его глубину: она едва касалась ступнями дна.
Наконец, остановившись у бортика, Дюпен Чен взяла яйцо в одну руку, а в другую небольшой комок склизкого средиземноморского растения.
— Твое здоровье, Поттер, — зажмурилась Мари и проглотила твердый комок. Больно стало через несколько секунд. Горло обдало резью, аж слезы пошли из глаз, грудь сперло, и дышать стало нечем. Дюпен Чен резко нырнула вниз. Прохлада тут же наполнила ее легкие. Нос больше не мог вдохнуть воздуха — работали жабры.
И тут же ужасный визг, едва оказался в воде, превратился в чарующий голос подводных жительниц:
Ищи, где наши голоса звучать могли бы,
Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.
Ищи и знай, что мы сумели то забрать,
О чем ты будешь очень сильно горевать.
Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали
На возвращение того, что мы украли.
Ищи и помни, отправляясь в этот путь,
Есть только час, потом пропажи не вернуть.
В чем был минус жаброслей — Марии пришлось целый час плавать в бассейне без возможности вынырнуть обратно, зато, кажется, она выучила песню русалок наизусть. Все-таки ее логическая цепочка подтвердилась даже без яйца.
***
— Русалки! — в начале февраля Поттер таки соизволил раскрыть компании заговорщиков тайну.
— Очень содержательно, Поттер. Почти как пересказать Библию коротким — «там умер Христос», — ехидно прыснула Мари в ответ на заявление гриффиндорца. — Ты влюбился в русалку? Твоя подруга оказалась очередной полукровкой? Может быть, русалки решили организовать собственное восстание и напасть на Хогвартс из Озера?
— В Озере все таки живут русалки и тритоны? — воскликнул Гарри. — Я разгадал загадку. Моей задачей будет нырнуть в Озеро и за час, найти дорогую мне вещь, которую у меня похитят.
Промучившись еще около месяца, Поттер все же последовал совету Седрика. Вернулся он однажды в гостиную мокрый, но какой-то воодушевленный, и тут же поспешил к своим сообщникам. Сама Мария так и соизволила сделать шаг навстречу, справедливо предположив, что если Гарри все-таки додумается попросить ее помощи, то подойдет сам.
— Метлу? Фотоальбом?
— Карту? Мантию? — принялся сочинять дальше Рон.
— Не знаю, — огорченно заметил гриффиндорец. — Об этом ничего не сказано было.
— Нам обязательно нужно отыскать нужное заклинание. Ты говоришь час? Как можно не дышать целый час под водой? — принялась бубнить Гермиона, уже вытаскивая свой пергамент и строча какие-то идеи.
Холод все еще пробирал до костей. Хагрид вернулся из своего запоя-депрессии и вновь принялся преподавать, сменив старушку Грабли-Дерг. Дурмстранговский корабль оттаял, Крам продолжал закаляться (двинутый — твердил Рон), а на дорогах появилась первая слякоть. До испытания оставалась неделя.
— Все без толку, — безнадежно сказал Рон из-за своей книжной баррикады. — Ни одного подходящего заклинания, вообще ничего. Есть заклинание осушения, но оно только для луж да прудов годится, а озеро осушить таким способом и думать нечего.
— Не может быть, чтобы совсем ничего не было! — пробормотала Гермиона, пододвигая поближе свечу к толстому тому «Забытых старинных заклинаний». От усталости у нее, скорее всего, уже болели глаза, поскольку она непрестанно их терла ладонью. — Задания для Турнира для того и придумывают, чтобы их можно было выполнить.
— Ну, а это задание, значит, выполнить нельзя, — возразил Рон. — Иди-ка ты, Гарри, к озеру, сунь в него голову и крикни погромче этим русалкам да тритонам, чтобы поскорее вернули то, что у тебя украли. По-моему, ничего лучше мы, все равно, не придумаем.
— Можно! — сердито буркнула Гермиона. — Должно быть!
— Мои юные падаваны, если вы
