Они здесь сделали почти профессиональный ремонт и на этом не остановились. После отъезда Гарри обратно в школу друзья будут приводить это гнездышко в порядок. Гарри знал, что хотел услышать Сириус. Мальчик, естественно, не был против соседства. Он был не в обиде на бедного Ремуса, не его вина, что он оборотень. Крестный заметно расслабился, а Ремус повеселел.
Сириус с Гарри провел несколько по-настоящему веселых дней. Они очень много говорили и практически заново узнавали друг друга. Общение письмами не могло дать того эффекта, что общение вживую. Гарри очень многое узнал о бурной молодости Сириуса, о его похождениях, о родителях, конечно, и о том, как его мама отшивала его папу целых четыре года. Они не только веселились, но и разговаривали на важные подростковые темы.
А самой, наверное, животрепещущей темой для Гарри было взаимоотношение с одноклассниками, в том числе с уже бывшим другом — Роном. Гарри пытался узнать, как же ему стоит вести себя с ним и со всеми другими, которые сегодня носят тебя на руках, а завтра готовы собственноручно пустить Аваду в лицо.
— Я действительно не знаю, на каком месте я стою в жизни некоторых людей… Иногда они обращаются со мной как с кем-то особенным, а потом так, как будто я ничего не значу, — такими словами начал свой разговор юный волшебник.
Ремус, оказавшийся превосходным психологом, успокаивал его, говоря, что его слава и известность идут против него. Люди, особенно слабые люди, в любых непонятных для них ситуациях скидывают свои проблемы на других, на более сильных, умных, тех, кто, по их мнению, сможет их защитить. Однако это не всегда выход. Его одноклассники стали относиться к нему плохо только после того, как поняли, что определенную проблему они не смогут решить сами, а виновного в их неудачах и бедах нужно было найти. Это психология людей, и ее не изменишь. Эти слова успокоили мальчика.
В целом, это были познавательные каникулы, но Гарри все равно ощущал, какую-то недосказанность между ними, как будто Сириус не сказал самого главного и до сих пор не решился сделать это. Да и мальчик долго собирался с силами, чтобы рассказать свой замораживающий секрет. Однако все тайное всегда становится явным.
Двадцать седьмого декабря после отлично проведенного Рождества в кругу своей новой семьи мальчик наконец-то решился. Он опустил взгляд и, нервничающий, не постучал при входе в комнату Сириуса. Это стало ошибкой. Гарри наткнулся на довольно странную картину. Его крестный обнимал за талию Ремуса, при этом прислонив его к стене, и страстно целовал. Мужчины не заметили Гарри и продолжали самозабвенно наслаждаться своими ощущениями, пока Ремус не отвлекся и не простонал: «Сириус, хватит, Гарри может зайти в любой момент» — и тут же охнув, постарался отодвинуться, потому что как раз заметил Гарри, стоящего с открытым ртом у двери. Гарри не знал от чего он оцепенел. От того, что у Сириуса и Ремуса роман или от того, что впервые увидел, как целуются двое мужчин. Он, честно говоря, был совершенно не против личной жизни крестного, и его даже обрадовало, что это Ремус, так как посторонняя женщина могла отнять его крестного отца. Мальчик понимал, что думает несколько эгоистично, но ничего с собой поделать не мог. Сириус тут же отстранился от любовника и направился к Гарри.
— Гарри, я давно хотел тебе все объяснить. Понимаешь, мы с Ремусом были парой еще в Хогвартсе и после долгого расставания приняли решение снова быть вместе. Я понимаю, что ты думаешь, но…
— Сириус, ты можешь не оправдываться. Я понимаю тебя. Я рад за тебя и Ремуса. Ты мог не скрывать это от меня. Я ни в коем случае не буду против. Если вы счастливы, то и я тоже, - словно скороговорку проговорил мальчик, еще не отошедший от шока, но уже взявший себя в руки.
— Гарри, это правда? Я очень надеялся на твое понимание. Это важно для меня. Я люблю тебя, как своего родного сына, для меня ты и являешься именно им и твое мнение очень важно для меня и Ремуса, правда, Рем?
— Да, Гарри, спасибо, что не осудил нас. Я люблю твоего крестного и мне не хотелось бы стать причиной вашей ссоры.
— Нет проблем, Ремус. Я совершенно спокойно к этому отношусь. Я, честно говоря, рад, что парой моего отца стал ты. Я боялся, что какая-нибудь женщина отберет у меня крестного.
— Гарри, тебе совершенно нечего боятся. Я рад, что ты принял наши отношения. И кстати, ты что-то хотел, раз зашел сюда?
— Да, крестный, ну, и ты, Ремус, тоже давайте пройдем в голубую гостиную, — юноша глубоко вздохнул и направился в другую сторону особняка.
Голубая гостиная была голубой только номинально. Просто именно там были голубые портьеры, и они хорошо гармонировали с присутствующей там мебелью. Как только пришедшие расселись в кресла, Гарри начал свой рассказ.
— Я хочу кое-что рассказать вам о случившемся в прошлом году, в конце прошлого года. Я вам доверяю, но все равно хочу, чтобы вы пообещали никому не рассказывать то, что узнаете.
— Гарри, это очень серьезный разговор. Ты уверен, что тебе не нужна помощь? Я, Сириус Орион Блэк, обещаю, что то, что я услышу от моего крестника Гарри Джеймса Поттера, никому не передам в устной, письменной или ментальной форме.
— Я, Ремус Джон Люпин, обещаю, что-то, что я услышу от Гарри Джеймса Поттера, никому не передам в устной, письменной или ментальной форме.
— Спасибо, это очень важно для меня. Так вот, в тот роковой день, когда мы спасли тебя, произошло одно событие, которое сильно повлияло на мою жизнь… — с этими словами Гарри выдохнул холодный пар и поднялся над полом, по которому начал ползти морозный узор. Когда мальчик опустился обратно, он заметил, как двое мужчин с ужасом в глазах смотрят на него.
— Сириус, ты не подумай, я ничего не смогу тебе сделать и не собираюсь, но это событие очень сильно повлияло на меня. Я пытался вызвать Патронуса, которому меня научил Ремус, но у меня не получалось. Крики мамы становились сильнее, и я отчаялся. Думал, что все, это конец. Простился с тобой. А когда открыл глаза, увидел, что я становлюсь монстром, таким же, каких боялся всегда. Их главный заговорил со мной. Он объяснил, что в глубине души я всегда был готов стать дементором, вот почему они очень сильно на меня влияли, а тогда я
