скупать подобные товары у жен российских бизнесменов. Несмотря на эту неудачу, чрезвычайно коммуникабельная Амалия осталась у Оксаны в приятельницах, а потому и пригласила их к себе на фуршет вдвоем с Алексеем.
В тот день, когда вечером надо было идти на вечеринку к Дагерт, Пылаев явился в «Новый взгляд» в строгом темно-сером костюме-тройке, серебристой рубашке и полосатом галстуке в тон рубашке и костюму. Потрясенная его элегантностью Оксана с трудом оторвала от него взгляд и весь рабочий день изо всех сил старалась не смотреть ему вслед.
На фуршете Алексей Пылаев казался Оксане лучшим из всех присутствующих мужчин. Сама Амалия так беззастенчиво кокетничала с ним, что ее муж, веселый, плотный и уже начавший слегка лысеть здоровяк Анатолий, заявил, что вызовет Алексея на дуэль, если жена немедленно не прекратит к нему приставать. Амалия хохотала, говорила, что вызывать на дуэль надо не Пылаева, а ее, поскольку именно она и пристает, со звоном чокалась бокалами и с Оксаной, и с Пылаевым, и с собственным мужем, и целовалась со всеми по очереди. Все эти «приставания» и звонкие поцелуи были всего лишь светским развлечением и шуткой, но Оксану при этом терзали самые страшные муки ревности. Алексей танцевал и с той же Амалией, и с другими женщинами, а она изнывала от тоски и с удовольствием в кровь расцарапала бы всем этим дамочкам накрашенные лица. В конце концов, Алексей пригласил потанцевать и Оксану. Он так нерешительно спросил: «Можно вас, Оксана Юрьевна?», что она поняла: Пылаев опасается, что танец с ним будет ей неприятен. Если бы он знал… Если бы он только знал, что сейчас с ней творится!!!
Оксана таяла в руках Алексея от невысказанной мучительной любви к нему, но он об этом даже не догадывался. Он очень осторожно держал свои руки на ее спине, но даже этого легкого прикосновения было достаточно для того, чтобы у нее заходилось и выпрыгивало из груди сердце. Оксана понимала, что не имеет права раскисать и впадать в истерику, потому что он может подумать, будто она опять собралась его соблазнять, как… в тот раз… Он же не знает, что теперь все изменилось… Он вообще ничего не знает…
Как Оксана ни старалась держать осанку и приличествующее случаю выражение лица, Амалия все же заметила, что с хозяйкой «Нового взгляда» творится что-то неладное. Она смело бросила своего Анатолия в объятиях весьма сексапильной блондинки и подошла к Оксане.
– Слушай, Оксюш, по-моему, ты сегодня не в себе, – сказала Амалия и обняла ее за плечи. – Знаешь, если бы я не была в курсе того, что вы уже давным-давно работаете вместе с Алешкой, то решила бы, что ты его ревнуешь ко всему моему фуршету целиком!
Губы Оксаны непроизвольно дернулись, а глаза наполнились слезами. Она хотела сказать что-то вроде: «Ерунда какая», но вместо этого ей пришлось как можно незаметнее вытереть слезинку, которая собиралась вот-вот выкатиться из глаза.
– Нет… я что… права, что ли? – изумилась Амалия. – Так ты из-за него… – И она показала себе за спину, где Пылаев обменивался любезностями сразу с двумя очень стильно одетыми женщинами, – в таком взвинченном состоянии?
Оксана и хотела бы сказать, что не из-за него, но сил у нее хватило только на то, чтобы кивнуть.
– Отлично!! А он что?!!
Оксана звонко шмыгнула носом и очень содержательно ответила:
– А он ничего…
– Да ну?!! – красиво выгнула брови Дагерт.
– Нет, ты неправильно поняла… – заторопилась Оксана. – Он не виноват… Это я во всем виновата… Я сначала сама от него отказалась, а теперь не знаю, что и делать…
– То есть ты влюбилась?
– Вроде того…
– Так «вроде того» или влюбилась?
– Слушай, Маня, тебе-то какая разница? – рассердилась вдруг Оксана, у которой от возмущения даже слезы пропали. Они с Амалией, конечно, в последнее время так близко сошлись, что панибратски позволяли себе называть друг друга смешными именами: Оксюша и Маня, но это не давало Дагерт никакого права лезть в душу.
– Как это какая мне разница?! – возмутилась Амалия. – Вы, поди, мне оба не чужие!
– И что, ты сильно удивлена? – с вызовом спросила Оксана.
– Удивлена? Нет… Вот он… вроде бы нестандартно рыжий, но… В общем, в него всегда влюблялись. И в институте… Не многие, конечно… Но если уж влюблялись, то чуть ли не до смерти, честное слово! Я и сама не устояла, но… понимаешь… он ни на кого не смотрел. Сам был в кого-то сильно и безответно влюблен. Потом вроде бы каким-то образом все-таки умудрился жениться на этом своем предмете… Злые языки говорили, что она… ну эта красотка… сногсшибательная блондинка… от него ушла, потому что он, когда добился своего, стал изменять ей направо и налево, но я не верю… Алешка… он не такой… Он порядочный и правильный. Он бы не стал. Мне кажется, что, если бы он даже и разлюбил, все равно мучился бы с женой, раз уж женился… Вон он как со своей дочкой возится!
– Как же его жена смогла ребенка оставить?
– Как-как… А вот так! Бывают такие стервы! – заклеймила бывшую пылаевскую жену Амалия, потом взяла Оксану под руку, отвела к стойке с напитками, всунула ей в руки фужер с коктейлем и предложила: – Хочешь, я поговорю с ним?
– Нет! – испугалась Оксана и выплеснула чуть ли не половину своего коктейля на ярко-красную юбку приятельницы. – Только не вздумай с ним ни о чем говорить! Умоляю! Я должна сама!
– Ну… смотри-и-и-и… – протянула Амалия, с интересом рассматривая безобразное темное пятно на своем наряде. – Сама так сама… но если что… я могу…
В конце концов Дагерт вынуждена была идти переодеваться, а Оксана опять осталась одна со своими невеселыми мыслями. Она с трудом терпела этот несносный фуршет, когда под прекрасную музыку с ее Алексеем танцевали другие женщины. И уйти она не могла, чтобы он ничего такого не подумал… И еще очень боялась, что Амалия не утерпит и выдаст Алексею ее тайну. Никогда в жизни она еще не была так измучена и выпотрошена обычной вечеринкой.
Когда Пылаев привез ее к дому на такси, Оксана стрелой бросилась к подъезду, потому что иначе… иначе она могла сойти с ума от его присутствия рядом и натворить каких-нибудь бед, которые потом никогда и не расхлебаешь. Спать в эту ночь она вообще не могла. Прометавшись в постели и сбив ее к утру в безобразный ком, Оксана поняла, что совершенно не в состоянии идти в магазин. У нее болела голова, руки тряслись, а глаза окаймили темно-синие круги. Она никогда не думала, что от неутоленной любви можно самым натуральным образом заболеть.
Владелица магазина «Новый взгляд» отключила телефоны, стационарный и мобильный, приняла таблетку от головной боли, две таблетки снотворного, привела в порядок постель, опять забралась под одеяло и заставила себя лежать не двигаясь. В конце концов ее измученный организм сморил искусственный тяжелый сон, и она, часто просыпаясь и опять впадая в тягучую дрему, промучалась до пяти часов вечера. Когда наконец окончательно проснулась, поняла, что голова так и продолжает болеть, а все мысли по- прежнему заняты одним лишь Алексеем Пылаевым. Оксане подумалось, что если она сейчас же не разрешит мучившие ее сомнения и вопросы, то у нее никогда не пройдет головная боль. Она должна была немедленно увидеть Алексея. Если она опоздает, то на его душу может найтись еще какая-нибудь Нелька, или Амалия, или Ирочка… Эта продавщица тоже как-то подозрительно на него смотрит, особенно после того, как Оксана выгнала из магазина ее воздыхателя, предателя Третьякова. Ирочкины взгляды надо немедленно пресечь. Пылаев предназначен судьбой для нее, Оксаны. Именно для того, чтобы они встретились, в ее жизни и случился этот магазин. Вовсе не для того, чтобы освободиться от Корнеева, а чтобы рядом оказался Алексей. Да что там рядом… Он давно уже внутри ее, она только о нем и думает и разорвется на куски, если в ближайшее же время не прикоснется губами к его золотистой щеке.
Оксана схватила телефонную трубку и быстро, чтобы не передумать, набрала номер своего магазина. Алексей откликнулся через минуту, и у нее огнем вспыхнули щеки от звука его голоса.
– А-алексей Дмитриевич! – чуть дрогнув, но тут же собравшись с силами, самым начальственным тоном сказала она. – Это я, Оксана… Юрьевна… Мне нужна папка с платежками за последний месяц! Срочно!
– Что случилось? – встревоженно отозвался Пылаев. – Вас не было в магазине… мы звонили, звонили…