Когда-то кто-то сказал ей, что месть лучше подавать холодной. Но в её случае это будет довольно горячее блюдо. Пусть она отправляется в ад, но у нее останется достаточно времени, чтобы придержать открытой калитку в пекло всем остальным. Жирдяй заплатит за всё. За предательство, за боль, за все дни и ночи, что она барахталась во всем этом дерьме… За сыночка. С потолка подвала снова посыпались пыль и сажа. Перекошенный, застывший в гримасе боли рот женщины растянулся в горькой улыбке. Подцепив пластик ногтем большого пальца, Верука откинула в сторону защитный колпачок. Осторожно коснулась удивительно гладкой и теплой, приятно ласкающей кожу кнопки, прикрыла глаза и утопила ее в корпусе прибора. Раздался чуть слышный щелчок, и у Веруки на миг потемнело в глазах. Десять минут. Ей осталось жить десять минут. Импульс, что испустил микроскопический пластиковый цилиндр, не смогут остановить ни тонны земли, ни радиоглушилки, буде такие работают сейчас наверху. Эту машинку сделали еще до войны, и сделали на совесть. Детонатор тоже не подведет. Да что там. Взрыв детонатора сам по себе, несмотря на размеры, вызовет такие разрушения, что мало не покажется никому. А то, к чему он прикреплен, то, что она нашла под ареной толстяка… Нановзрывчатка и вакуумные заряды буквально созданы друг для друга. Для бункеров и нор, то, что доктор прописал. Подземному комплексу конец. Как и арене, навершию. А еще взрыв наверняка вызовет подвижки почвы и обрушит ей на голову горящий дом. Она поджарится заживо. Не так уж и плохо. Большинство людей никогда не смогут похвастаться столь точным знанием времени и способа собственной смерти. Большинство людей — бесхребетные овцы. Пододвинув к себе старую потертую винтовку, Верука, не обращая внимания на сыплющиеся на лицо угли, приложила щеку к деревянному ложу и начала ждать.
****
Чтобы разобраться с управлением, у наемницы ушло около получаса. Сильно помогло то, что в свое время Элеум училась управлять геликоптером, и даже один раз поднимала машину в воздух. Если честно, она и планировала угнать вертолет. Устроить небольшой подрыв любимой игрушки Аладдина, и попробовать под шумок пролезть в кабину одной из винтокрылых машин. Дальше все было бы делом техники. Броня кабины геликоптера достаточно крепка, чтобы выдержать огонь из большинства ручного оружия. А вот от крупнокалиберных гатлингов и лобовая защита танка не всегда спасет… Но судьба повернулась к ней лицом. Даже как-то подозрительно. Может, стоит попробовать помолиться, как Магда делала? Чуть слышно хихикнув, Элеум покосилась на снующих по бетонному полю, словно муравьи, людей. Большинство рабов, все же нашло в себе достаточно смелости, чтобы попытать счастья и свалить из узилища. Подбирая всё, что на их взгляд представляло хоть какую-то ценность, мужчины и женщины малыми группами расходились в разные стороны и скрывались в переулках. Двое рабов о чем-то быстро переговорив, подхватили брошенную Элеум пушку, взвалив ее на плечи, потащили прочь. Ллойс улыбнулась. Плевать. Теперь хотя бы не так обидно, что через половину города эту штуку тащила. Пусть в оружии только один снаряд, но это всё равно, шанс. Неплохой шанс. Одиннадцать бараков. Тысячи полторы. Может, две. Если выживет хотя бы треть… Болт назвал бы это глупостью. Засыпал бы её кучей аргументов, доказывая, что её поступок не более, чем блажь и самодурство, и ничего хорошего из этого не выйдет. Что освобождать рабов в осажденном городе, все равно, что убить их собственными руками. Что половина тех, кто выйдет из Бойни, попадут в руки Стае и закончат жизнь в котле. А вторая — уже через пару дней снова попадет в рабство, но уже к кочевникам. Карлик всегда был прагматичным и умным ублюдком. Но никогда не носил ошейник. Натянув на голову висящий на подлокотнике кресла гермошлем, Ллойс скрестив на удачу пальцы, щелкнула тумблером пуска и, положив руку на матово светящуюся сенсорную панель, подслеповато прищурившись принялась изучать отображающиеся прямо на щитке визора показания. А не так уж все и сложно. Нет, летать она, конечно, не сможет, но ей и без надобности. Пулеметы… боезапас… все не то… Вот! Губы Ллойс разошлись в кровожадной улыбке. Одной ракеты почему-то нет, но ещё три на месте. Система захвата слегка сбоит, слишком сильные помехи, но, чтобы засечь то, что ей нужно, мощности вполне хватает. Видимо, дает о себе знать то, что склады находятся вплотную к арене, почти что в самой высокой точке города. Установив координаты для всех трех ракет, Ллойс с улыбкой хлопнула ладонью по кнопке пуска. Ничего не произошло. Нахмурив брови, Элеум принялась вчитываться в высветившийся на визоре текст.
— Так… Что тут у нас… Предупреждение: пуск ракет с земли повлечет за собой немедленное разрушение машины… Вероятность детонации боезапаса… Уровень топлива… Отказ… Черт… — Раздосадовано засопев, наемница, прикусила губу и механически слизнув выступившую из ранки кровь, покачала головой. Видимо, ей всё же, придется поиграть в героя… Возможно, удастся, хотя бы покатить эту штуку. Или исполнить что-то типа прыжка… Черт… Остается только надеяться, что эта дрянь не рассыплется при запуске… — Прости, кисонька. Видимо, не судьба… — Рука наемницы потянулась к тумблерам пуска двигателя.
Неожиданно в бронепластик кабины, оставляя за собой кровавые разводы, ударила искореженная, лишенная больше половины пальцев ладонь, и на Элеум, злобно сверкая глазами, уставилось серое от потери крови, обильно покрытое бисеринками пота лицо.
— Что ты задумала, стерва?
— Аладдин?.. — Неверяще моргнула наемница.
— Что ты задумала? — Еле слышно прошептал командир наемников и, выплюнув на подбородок огромный сгусток черной крови, громко закашлялся. Глаза командира стрелков закатилась. Тело содрогнулось в агонии. — Что… Ты… Задумала…
— Долго объяснять, сладенький. Мегатрак. Минометы… — Чуть привстав, Элеум обхватила начавшего сползать по корпусу почти потерявшего сознание мужчину за плечи и, кряхтя от натуги наполовину втянула его в кабину. — Больше не могу, сладенький, — простонала она и, откинувшись на спинку кресла, прикрыла глаза. — Ты слишком тяжелый. — Изо рта девушки протянулась тонкая ниточка крови.
— Да… — Бросив рассеянный взгляд на наемницу, пилот усмехнулся. — Минометы… — Неожиданно мужчина вновь содрогнулся, и его обильно вырвало прямо на колени Ллойс.
— Плохо дело, — отдышливо простонал он, и неожиданно широко улыбнулся. — При других… обстоятельствах… я бы… пустил тебе пулю… в лоб, но… — Сделав небольшую паузу, мужчина, со стоном повернув голову, буквально впился взглядом в лицо Элеум.
— С двумя… глазами… тебе шло… больше… — Прошептал он и снова закашлялся. — Черт… Похоже, разрыв печени… и селезенки… А
