– Но пылесосит-то все равно хуже робота, – задумчиво протянула я.
Тогда мы посмеялись и продолжили наслаждаться закатом с вином и фруктами. А сейчас я вдруг вспомнила этот разговор и сама не знаю, чего испугалась. Наверное каждая невеста боится накануне свадьбы, но не каждая невеста – набор микросхем и электрических сигналов.
Да-да, я знаю, что живой организм работает по таким же принципам, но это я умом знаю. А чувства – те самые, которые отличают меня от пылесоса бассейнов, – говорят другое. И очень сложно им противиться, сложно вообще заставить себя перестать ныть. Ну вот кто вложил в меня это качество? Неужели само развилось?
Но вернемся ко сну.
Киборг не может хотеть спать, а я все же хотела. И одновременно не могла. Бывает же. Глаза закрывались, ноги гудели после сумасшедшего дня, голова трещала – будь проклята эта реалистичность. Я лежала, закрыв глаза, но вместо сна – тысячи картинок в голове, сотни фраз. Какая-то мешанина. Может, мои микросхемы выходят из строя?
– А может, ты просто паникуешь перед свадьбой? – вдруг раздался чей-то голос в темноте.
Я поняла, что сказала последнюю фразу вслух, и поднялась. В полумраке с трудом различила фигуру императора. Он стоял у окна, поэтому лунный (так и не избавилась от привычки называть звезду и спутники солнцем и луной) свет очерчивал его контуры.
– Что вы здесь делаете?
Хотелось спросить, не выгнала ли его жена, но постеснялась. Император, конечно, юмор понимал, но меру-то надо знать.
– Так и подумал, что ты всю ночь проведешь без сна, решил тебя поддержать.
– Спасибо. – Я улыбнулась. – Обычно невест успокаивают матери жениха.
– В нашей семье я ответственен за маленьких потерянных девочек.
– Я не потерянная. Я просто… немного сложно принять себя, понимаете? И мне все время кажется, что я вашему сыну не подхожу.
– Вы друг друга любите, так какая разница, кто и кому подходит?
Он сел в кресло. Удивительно, как Александр был похож на отца. Неуловимо, но в то же время так узнаваемо. Жесты, походка, позы, взгляд, речь. Практически копия, только чуть более… мягкая? У них очевидно разные судьбы и разное отношение к окружающему миру. Хочется верить, что одинаковое – ко мне. По крайней мере рядом с Александром я чувствую себя любимой, а рядом с его отцом… не знаю, так, как не чувствовала себя рядом со своим. Который в одночасье из папы превратился в создателя и механика. Он больше не был тем, с кем я делилась печалями. Он был нужен лишь для того, чтобы подкрутить нужную гайку, если она сломалась.
А вот почему он не подкрутил гайку, отвечающую за предсвадебный мандраж?
– Знаешь, Бриллиана, вы с моим сыном очень интересная пара. И я сейчас говорю не о том, что ты не человек, – он, по сути, тоже не самый обычный. А о вашей истории. Я как-то говорил Паулине, еще до рождения сына, что в любых отношениях ценны не страсть, не желание, даже не любовь, а именно история. Ты влюбляешься в свою историю, в человека – ее неотъемлемую часть. И просто не видишь себя без всего этого. Прошлое без встречи, настоящее без него, будущее без совместного. И каждая история уникальна. Александр наш первый ребенок. Я не хотел делать Паулине татуировку, понимая, что она может умереть. Но она настояла, сделала, подарила мне сына, потом еще и дочь. Мы связаны до конца жизни, как были связаны вы. И никогда в жизни у меня не возникало даже мысли о том, чтобы пожалеть о сделанном. Я никогда не думал, что было бы, не встреть я Паулину. Никогда не думал, как бы мы жили, не сделай она татуировку, не родись у нас Александр. Даже когда он выл, проклинал меня за то, что случилось с Селлой, ненавидел себя и меня за сущность, я не мог жалеть о том, что все сложилось так, как сложилось.
– Он так и не оправился от смерти Селлы. И, кажется, до сих пор ненавидит себя.
– Я много перепробовал, чтобы вернуть его прежнего. Последней моей попыткой стал Шератан. Мне казалось, что если Александр увидит свою родину, давно погибшую землю, он осознает, как важно остаться последним дгнарном. Как важно принять свою сущность.
– Теперь это бесполезно. Я ведь не смогу родить ребенка. И шансы дгнарнов возродить расу станут совсем небольшими.
– Не сбрасывай нас со счетов, Бриллиана. Кровь очень сильная. У Адрианы все впереди, а еще есть император Денебский с женой, которые настрогали уже кучу шипастых детей. Рептилоидов, как Паулина любит говорить.
Я фыркнула. Знакомое слово.
– Я говорю как раз о том, что понял, как ошибался, только познакомившись с тобой. Не нужно возвращать прежнего Александра. Нужно сделать счастливым нового. Я дурак, детка, я забыл о собственных трагедиях, почему-то решив, что у сына все будет по другому. Но на самом деле нас меняют все события в нашей жизни. Это нужно принять и двигаться дальше. Все мои попытки примирить Александра с судьбой были идиотскими. Ты – его будущее. Он сам тебя выбрал. И поверь, этот его выбор я одобряю всецело. Потому что знаю, как надо выбирать женщину, с которой проведешь остаток жизни. За нее надо эту жизнь быть готовым отдать. В любой момент, каждую секунду существования. Александр может без колебаний за тебя умереть.
– Я надеюсь, это не понадобится.
– И я. Поэтому мы сохраним твой секрет, никто и никогда не узнает вашу тайну, для всех ты будешь принцессой Бриллианой, а Александр – принцем, передавшим трон сестре. Ну или – я все еще на это надеюсь – он одумается и примет корону. А что касается детей… я думаю, мы сможем договориться с Градвином и Брайаном, чтобы у тебя все получилось. Это дело не одного года, но разве нам есть куда спешить?
– Спасибо вам, – вздохнула я. – Мне порой очень не хватает такой уверенности. И неизвестно, как вообще понять, кто я такая.
– Сейчас ты чем-то напоминаешь подростка, который понятия не имеет, что будет дальше. Он примеряет на себя разные образы, пытается найти свое место. Так и ты. Дай себе время, рано или поздно ты поймешь, чего хочешь. На осознание себя как личности, на определение своего пути человеку порой не хватает всей жизни, а ты хочешь сразу после осознания быстренько определиться. Так не получится, Бриллиана. Тебя ждет много увлекательного. Не потому, что ты киборг. А потому, что ты девушка, которая еще ничего в этой жизни не видела. Но мне хочется верить, что хотя бы с мужем ты определилась.
– Да! – горячо заверила
