— Здесь еще комната, — донесся голос Драго. — Мой правитель! Можете подойти?
Адэр пошагал между лежаками. То там, то тут возвышались ящики и коробки. Вошел в смежную комнату — кругом ящики. Возле стен стояли замотанные в тряпки плиты разного размера.
— Я здесь, — произнес Драго, придерживая одну из плит за верхний угол. — Это картины, мой правитель.
Горя негодованием, Адэр принялся разматывать чем-то пропитанные полосы ткани — кощунство… столько лет держать полотна в этом ужасном месте… кощунство… Направил на картину луч фонаря и глубоко вздохнул — он нашел то, что искал.
— Их здесь столько… — пробормотал Драго и побрел вдоль стены. — Тут еще ящики. Тяжелые. Что-то звякает. Может, серебряная посуда?
— Возвращаемся, Драго!
Моранда бежал впереди. Но Адэру уже не надо было указывать путь. Он пройдет по нему в полной темноте. Глаза, горевшие неудержимой злобой, могли бы осветить дорогу и испепелить Урбиса, Эша и всех ветонов вместе взятых.
Адэр первым перемахнул через решетку и схватил старосту за грудки:
— Ты знал, что там!
Урбис выпучил глаза и замотал головой.
— Ты знал, и ничего не сказал мне!
Эш вцепился Адэру в плечи:
— Нельзя…
Моранда поднялся на задние лапы, навалился командиру на спину и стиснул в пасти шею у основания черепа. У Драго и Мебо заблестели охотничьи ножи. Эш отпустил Адэра и, сгибаясь под тяжестью Парня, широко раскинул руки.
— Ты надеялся, что я сгину в тюрьме? — сквозь зубы процедил Адэр.
— Там тюрьма?
— Не зли меня, Урбис!
— Чертежи подземелья утеряны. Возможно, сгорели с архивом или с библиотекой. Это правда. Я не знал, что там тюрьма. Клянусь!
Адэр оттолкнул Урбиса, поправил на животе пропитанную кровью рубашку:
— Что загорелось первым — библиотека или тюрьма?
— Библиотека.
— В подземелье есть вход из города?
Урбис кивнул:
— Был. Во время землетрясения там рухнул свод. Разобрать завалы нереально.
Адэр посмотрел в мертвенно-белое лицо командира, согнувшегося под морандой, щелчком подозвал Парня и быстро пошел по коридору.
В особняке ждал сюрприз. Точнее, ждал Крикс.
Пока Адэр принимал душ, пока Мебо заваривал какую-то траву на кухне, пока доктор накладывал на раны швы, главный страж Порубежья загораживал мощной спиной выход из гостиной и молча взирал на командира защитников и старосту. Расправив плечи и вздернув подбородки, Эш и Урбис стояли возле нестерпимо жаркого камина, устремив на Крикса ледяные взгляды. Они не знали, о чем думает мрачный как туча великан, но догадывались, что если доктор выйдет с неприятными новостями, им придется держать ответ за чужое безрассудство.
В кресле сидел Вилар и, постукивая пальцами по подлокотникам, смотрел то на глыбу, то на две скалы.
Доктор забинтовал раны на животе и откланялся.
Малика протянула Адэру чистую рубашку:
— Вы не умеете жить без приключений.
Он скомкал рубашку и бросил в угол:
— Так получается.
— Слава Богу, это последняя резервация.
Адэр лег на кровать, притянул к себе Парня:
— Но не последний народ.
— Куда еще вы собрались?
— Еще не собрался, но думаю.
Малика села на краешек дивана:
— Куда?
— Придумаю, скажу. Что здесь делает Крикс?
— Он ездил по охранительным участкам с проверкой. Добрался до Нижнего Дола.
Адэр потер лоб:
— У него есть для меня новости?
— Нет. Он даже не знал, что вы здесь.
— Скажешь ему, что я разрешил защитникам носить холодное оружие. И пусть с Эшем проверит охрану города.
— Хорошо, — с толикой удивления промолвила Малика.
Адэр провел рукой по лицу:
— Чем меня напоил Мебо?
— Самым лучшим лекарством.
Адэр закрыл глаза:
— Крикс приехал один?
— С ним четверо стражей.
— Скажешь, что утром я заберу их во дворец. И Вилара.
— Вы что-то нашли?
— Нашел.
Малика долго молчала. Не вытерпела:
— Что?
— Грасс-дэ-мор. — Адэр повернулся на бок. — Ступай, Малика.
Она укрыла его пледом и тихо вышла из комнаты.
Часть 29
Грот встретил привычной тишиной и торжественностью. Адэр прошел по Звездной Дороге плечом к плечу с Виларом. Немного постоял в конце мостика. Притронулся к неподвижной воде. Дождался, пока истончатся упавшие звезды, и на черном глубинном небе вновь засверкают россыпи светил. Устремился в мраморный туннель. Шагнул на горное плато, освещенное не по-осеннему ярким солнцем. Помедлил, пока к свету привыкнут глаза. Направился к лестнице, но вернулся к мраморному баляснику на краю плато.
Вилар облокотился на белоснежные перила:
— Ты плохо себя чувствуешь?
Адэр оторвал взор от плачущих чаек, посмотрел через плечо — возле лестницы вытянулись стражи и защитники; Урбис с нестерпимо надменным видом стоял чуть поодаль.
— Нет.
— Я же вижу.
Адэр перевел взгляд на Вилара:
— Я завидую тебе.
— Чему ты завидуешь?
— Ты можешь все бросить и уехать. Ты можешь отказаться от кресла советника и смешаться с праздной толпой. А я не могу. Но самое страшное… — Адэр повернулся к морю и умолк.
Мысли смешались. Что самое страшное? То, что его затягивает эта страна? Что правление начинает ему нравиться? То, что он жаждет окунуться в историю Грасс-дэ-мора, раскрыть все тайны и мечтает дотянуться до каких-то непонятных высот? Страшно, что куда-то исчезает презрение, и появляется ранее неизведанное понимание людей. Что еще страшит? Он не хочет наказывать Эша, и даже неисправимый лгун Урбис успел стать частичкой его жизни. Что еще? Он ждет встречи с ветонским Советом, которому нужен не временный, а законный правитель.
Внутренний голос горестным хохотом отогнал все страхи, но оставил один: он готов предать друга детства. Готов растоптать его чувства. И не слово Вилара привело Адэра в Порубежье. Если б Моган не хотел, никакая сила не забросила бы наследника престола Тезара в эту глушь. А Вилар еще винил себя. Может, даже до сих пор изводится от чувства вины. Вилар виноват лишь в одном — он позволил правителю возжелать свою женщину.
Из раздумий вывел бархатный голос:
— Что самое страшное?
Адэр натянуто улыбнулся:
— Я не могу все оставить и самое страшное — уже не хочу.
Он побежал по лестницам, будто его подхватил шквальный ветер. Промчался по площадям мимо замков. Пролетел по коридорам дворца. Пришел в себя только возле решетки.
— Ну, ты и бегаешь, — произнес Вилар, переведя дух. — А доктор сказал, что любое движение будет причинять тебе боль. Вот и верь докторам.
Адэр запрокинул голову и вознесся туда, к арочному своду, но разум остановил — разойдутся швы и приключения закончатся.
— Не надо, — тихо промолвил Вилар.
Адэр жестом подозвал Драго:
— Не заблудишься?
— Я нарисовал чертеж.
— Где?
Драго постучал пальцем по виску. Посмотрел на моранду:
— Парень, ты с нами?
Звереныш улегся у ног Адэра и широко зевнул.
— Понял, — сказал Драго и вслед за Лайсом, Мебо и Ксопом перелез через решетку.
— Могу только представить, что вчера думал Урбис, — прошептал Вилар.
— Наверное, то же, что и ты, — произнес Адэр.
Желания продолжать разговор не было. Адэр мысленно шел по темному коридору, глядя на прыгающий луч фонаря. Открывал двери в тюрьму, в мертвецкую, бродил между каменными лежаками.
Скрестив на груди руки, Урбис прохаживался взад-вперед. Стражи Крикса и защитники сидели на корточках под стеной. Адэр до рези в глазах всматривался в сумрак по ту сторону
