– Рэйчел, – прошептал он.
– Я должна была сделать что-то, чтобы почувствовать себя виноватой, скрыть мысли от Блума. – Она поняла, насколько безумно это звучит. – Я сделала это без размышлений и колебаний. Неделю назад я поцеловала русского перебежчика, чтобы скрыть его лицо от прессы. А еще меня чуть не застрелили. Я выкрала документы из картотеки, чтобы завоевать доверие Блума. Теперь они у Советов. Ты не имел на войне выбора, Джо, но у меня выбор был, и я все это сделала. Разве я не хуже тебя? Я размышляла о тех твоих словах, что ты не можешь жить без войны. Так вот, Советы для меня – это как твоя война, и даже еще до ребенка. Речь не о том, чтобы бороться с русскими или раскрыть заговор. Мне хотелось доказать, что я не хуже других. Но знаешь что? В конце концов оказалось, что я не бросаю это дело не из-за своего провала и не из чувства долга, а чтобы спасти тебя. А после этого для меня все закончится.
– Рэйчел…
– Не говори ничего. Я просто хочу, чтобы ты остался здесь на ночь перед отъездом. И вернулся живым.
Джо встал перед ней на колени, взял ее руку и поцеловал. Рэйчел наклонилась и прижалась лбом к его лбу. Ей хотелось передать мысли в его мозг, как делают призраки в эфире.
Возможно, она уже это сделала.
– А ты знаешь, что в клуб «Альба» не впустили даже королеву? – наконец заговорил Джо.
– А ты предпочел бы, чтобы на моем месте оказалась королева?
– Нет, – улыбнулся Джо.
– Вот как, капитан Уайт. Как это непатриотично.
В его зеленых глазах замерцали золотистые искорки.
Рэйчел поднесла его руку к груди и поцеловала его.
И тут затрещал эктофон.
– Вот черт, – пробормотала Рэйчел и включила аппарат.
Роторы завертелись и выдали надпись: «Готово».
– Прости, Джо. Мне нужно идти. Это в последний раз, обещаю.
– Нет, – сказал Джо. – Что бы это ни было, я иду с тобой.
22. Ловушка для канареек, 6 декабря 1938 года
По брезентовому верху машины барабанил мягкий дождь. Рэйчел с мужем сидели внутри, дожидаясь, когда Роджер Холлис сделает закладку. Сердце Рэйчел сжимали тиски нервного предвкушения.
Некрополь Метрополитен в Примроуз-хилл был огромной стоэтажной пирамидой, где лежали почти пять миллионов покойников. Роджер только что скрылся в ее чреве. Они припарковали машину на склоне огромного вертикального кладбища, у главных ворот. Хелен и Джоан мокли снаружи, сторожа другие выходы.
В воротах появился силуэт Роджера – высокая, долговязая фигура под зонтиком. Рэйчел слышала его кашель даже на фоне жужжания электромотора и шепота дождя.
Они вели Роджера от его квартиры. Он вернулся из Бленхеймского дворца (работал в ночную смену, когда проще связаться со Страной вечного лета), переоделся и снова вышел с папкой в руках.
Вскоре после того, как он скрылся за углом, в машине открылись двери, и в нее сели Хелен и Джоан. Джоан – рядом с Джо сзади, а Рэйчел уступила водительское место миниатюрной шотландке и передвинулась влево.
– Получилось, – сказала Хелен. – Оставил ее в ячейке камеры хранения. Меня не заметил, я зажигала свечи у могилы какого-то бедняги.
– Спасибо, дамы, – сказала Рэйчел. – Вы понимаете, что мы вот-вот совершим преступление, возможно, государственную измену или что-то вроде этого?
– Он сказал бы так же, – отозвалась Джоан. – Будь он жив, сейчас он бы раскурил трубку и, попыхивая, как сам дьявол во плоти, прочитал бы лекцию о чем-то в таком роде.
– Все лучше, чем сидеть с детишками, – сказала Хелен. – Благослови Господь детей, но мне они поперек горла. Люблю попугать мальцов.
Джо вытаращил глаза. Рэйчел подмигнула ему.
Джоан завела машину, не включая фары, и они медленно покатили вслед за Роджером.
В руке Рэйчел лежал тяжелый электрошокер. Она нажала на кнопку, и между электродами заискрила крохотная электрическая дуга.
– Осторожней с ним, – сказала Хелен. – Достался мне от одного америкашки в Ист-Энде. Производства «Теслы». И недешев, кстати.
– Обещаю, я буду осторожна.
Роджер шел впереди, опустив голову. На улице было пусто.
– Пора, – сказала Рэйчел.
Джоан включила фары и прибавила скорости. Бывший помощник Рэйчел оглянулся и зажмурился от слепящих фар. Джоан вильнула вправо, нажала на тормоза и остановилась рядом с Роджером.
Рэйчел распахнула пассажирскую дверцу, ткнула Роджера электрошокером в живот и нажала на кнопку. Оружие завибрировало, заискрило и потухло, выдав облачко едкого дыма. Короткое замыкание. Она выругалась, но Роджер все-таки рухнул на крышу машины. Джо выскочил и помог Рэйчел затащить его на заднее сиденье.
– Тощий-то какой, – хмыкнул он. – И на том спасибо.
Хелен изучила сломанный шокер и выкинула его на обочину.
– Эти сраные америкашки ничего толком сделать не могут, – объявила она.
Они помчались в темно-синюю лондонскую ночь, поднимая волны из свежих луж.
* * *– Ты!
– Привет, Роджер.
Они были одни в маленькой и пустой комнате конспиративной квартиры Макса в Ист-Энде – Хелен присматривала за несколькими его квартирами. На стенах – драные обои, и время от времени все дрожало от проезжающей электрички. Джоан сидела в машине, а Хелен стерегла коридор. Поначалу Джо настаивал, что останется, но Рэйчел уговорила его присмотреть за задним двором и отдала эктофон, чтобы при необходимости вызвал подмогу.
Привязывать Роджера к стулу было бы слишком театрально, и потому Рэйчел пристегнула его наручниками к кровати. К его лбу прилипли спутанные кудри.
– Рэйчел, ты что, совсем свихнулась? Выпусти меня немедленно, и мы придумаем, как…
– Ох, прекрати, – прервала его Рэйчел. – Я все знаю.
Роджер стряхнул с глаз мокрые волосы. Наручники звякнули о металлический остов кровати.
– Рэйчел. Мы еще можем все уладить. Объясним про твоего ребенка, и все поверят, что у тебя истерика из-за потери…
– Ты лучше скажи, откуда ты это знаешь.
– Кэтлин заметила признаки и сообщила. А когда… ничего не произошло, я сложил два и два.
– Ты же ведешь досье на сослуживцев, верно? Именно об этом просил меня Блум. Чтобы иметь рычаги. Весьма полезно.
– И что ты будешь делать с этими безумными выдумками? Какие у тебя доказательства?
– Доказательства скоро появятся, как только твой куратор заберет закладку.
Роджер поморщился.
– А если я просто отдавал дань уважения покойным родственникам?
– Кто в наши дни ходит на кладбище?
– Очень слабо, Рэйчел.
– Вовсе нет, когда НКВД пошлет отряд убийц в то место в Мадриде, которое было указано в записке, полученной тобой сегодня ночью.
– Если это «ловушка для канареек», Рэйчел, то почему бы не подождать исхода?
Рэйчел сделала глубокий вдох.
– Потому что я хочу заключить с тобой сделку. Ты сдаешь мне своих кураторов, и сообщение из камеры хранения исчезнет, и тогда ничто не связывает тебя с ним. Ты уходишь в отставку, берешь на себя провал с Джугашвили и отправляешься обратно на Восток или хоть к черту на рога, мне плевать. Вот что я думаю. Тебя готовили на замену Блуму, после того как его раскрыли из-за Кулагина. Макс рассказывал про тактику жертвоприношения – когда одного агента вот-вот раскроют, то
