— В воду нельзя! — крикнул Ниардо, но поздно.
Я уже шагнула вперед, приподняла юбку, наслаждаясь мягким покачиванием волн, ласкающих кожу.
— Успокойся! — Я беззаботно рассмеялась. — Что мне может грозить здесь, на… ой!
Острая боль пронзила ногу до самого колена. Пальцы разжались, отпустили подол, который тут же оказался в воде, ткань окрасилась в более темный цвет.
— Что произошло?
Виттор тут же оказался рядом, прямо в обуви бросился в воду, подхватил меня на руки и вытащил на берег.
— Ракушка, — пробормотала я и поморщилась, почувствовав, как соленые капельки пробрались в открытую ранку. — Как глупо. Все-таки порезалась. А думала, что мэр все предусмотрел.
Изогнувшись, я увидела длинную, узкую, набухшую кровью полоску раны на стопе и тонкую струйку, которая медленно стекала по ноге.
— Нет, нет. Этого просто не может быть.
— Ранка совсем пустяковая. Так что можешь меня отпустить.
— Этого просто не может быть! — продолжал бормотать Виттор и быстро нес меня в особняк мэра. — Один шанс из тысячи. Невозможно!
Его тревога передалась и мне.
— Да что случилось? Ну подумаешь, ранка. Не умру же я от этого.
— Тревога! Трубите тревогу!
— Виттор? — Навстречу нам вышел пожилой кароссиканец, тот самый, который запомнился мне во время обряда. Его звали Гордиан Стенз, он считался первым помощником моего мужа. — Что произошло?
— Я не виноват… Я не думал, что так произойдет, — забормотал Ниардо, ставя меня на пол и отступая в сторону.
Его трясло в прямом смысле этого слова.
Я поправила юбку и улыбнулась:
— Ничего страшного. Просто немного поцарапала ногу о ракушку.
— О какую ракушку? Ты водил ее к океану?
— Она попросила. Просто прогулка… Этого не должно было произойти. Случайность.
Стенз ответить не успел. Громко зазвонили колокола на главной башне. Послышался испуганный крик:
— Беда! Океан волнуется! Беда!
Прихрамывая, я бросилась к окну и застыла, отказываясь верить собственным глазам.
— Этого просто не может быть. Невероятно! — прошептала едва слышно и тяжело сглотнула.
Только что гладь океана была спокойной, а теперь появились волны, которые с каждой секундой становились все больше. Они накатывали на берег, обрушивались, пенились и сметали все на своем пути. Небо почернело, солнце скрылось за тяжелыми тучами.
— Он идет, — мрачно констатировал Стенз.
— Кто? — не поняла я.
— Отродье Темного бога. Кракен.
Надо сказать, хоть образование у меня среднее, многого я не знала, а об обычаях островитян подавно, но слово «кракен» оказалось более чем знакомым. И так же, как у всех, у меня оно вызвало жуткий ужас и панику.
— К-как кракен? — пробормотала я, пятясь от окна и путаясь в мокром подоле.
Завертела головой, пытаясь понять, в какую сторону бежать. Даже забыла о ранке на ноге. Все-таки инстинкты и чувство самосохранения у меня имелись, жить хотелось очень сильно.
— Моя ошибка, моя… если бы я только знал, — продолжал бормотать Ниардо, не обращая на меня внимания.
— Молчи, — прервал его Стенз. — С тобой Сандер разбираться будет. Ты знал. Знал, что ей нельзя подходить к воде…
— Одну минуточку, — подала я голос, сглотнула и быстро продолжила: — Совсем-совсем нельзя подходить к воде? А как же собственный дворец с окнами на пляж? Как же путешествие на корабле? Там же кругом вода?
— Дело в том, дорогая жена… — произнес Сандер, возникая у меня за спиной. Я чуть не упала, подпрыгнула от неожиданности и едва не поскользнулась в воде, натекшей с мокрого подола. Супруг удержал меня, но почти сразу отпустил, отошел в сторону. — Что на корабле вас поместили бы в специальную каюту, без доступа на палубу.
— Проще говоря — в тюрьму? — подсказала я.
— Зачем так грубо. Все для твоей безопасности, — ответил муж совершенно спокойно, после чего повернулся к застывшему Ниардо.
— Замка тоже нет? — никак не могла я успокоиться, перетягивая внимание на себя.
— Отчего же, есть. С видами на океан.
И тут я начала понимать.
— На океан, к которому мне нельзя подойти?
Им не надо было отвечать, я и так поняла, что угадала. Вспомнила о том, что папа никогда не возил нас к морю, хотя я просила, рассматривая детские книжки с яркими картинками. О путешествиях императорской семьи к океану тоже никогда не говорилось.
— Кажется, теперь, Ниардо, я понимаю, что значат слова о том, что наступит день, когда я возненавижу океан и все, что с ним связано, — произнесла едва слышно. — Видеть изо дня в день такую красоту, слышать шум прибоя и не иметь возможности подойти ближе.
Я говорила и по их глазам видела, что права. Вот что мне приготовили — идеальную тюрьму с окнами, но без дверей, золотую клетку, из которой не выбраться, как ни старайся.
— Каждый из нас чего-то лишен в своей жизни, а проживание во Фриасторе не самая худшая участь, — ответил Сандер, после чего опять повернулся к Ниардо: — Виттор?
— Я понимаю степень своей вины и готов понести заслуженное наказание. Могу встать на первую линию обороны, — быстро заговорил тот, покорно склонив голову.
— И напрасно погибнешь. Мне и твоему отцу эта жертва совершенно не нужна. На Кароссе совет решит твою судьбу и выберет наказание. А теперь слушай мой приказ: забирай Тьяну и уезжай как можно дальше от береговой линии. Мы должны отбить запах крови, запутать следы.
— Крови? — тут же уточнила, почти придя в себя от обрушившихся на меня сведений.
Наверное, надо было помолчать, но я не удержалась. Тут такие дела творились, а подробности от меня так тщательно скрывали…
— Опять кровь? — еще раз повторила, сжимая кулаки.
— Тьяна, поговорим потом.
— Дай догадаюсь: сейчас не время и не место. А тебе не кажется, что, если бы ты с самого начала мне все рассказал, этой ситуации могло бы и не быть?
Ну все. Не получилось из меня послушной и верной жены. Характер вылез. Тот самый —
