— Эй, хиляк, ну чего ты там еле-еле пыхтишь? Мэнди даже не чувствует, что ее кто-то наказывает. Опять придется помогать.
Крик официанта невольно заставил меня обернуться. Зря я это сделала.
Опять Роб голый. Картина такая. Мэнди животом на полу, сзади в нее вошел официант, а за спиной официанта сам Роб — парень придавил первых двух и с азартом вставляет официанту в задний проход, задавая темп парню, изъявившему желание наказать Мэнди.
Во мне проклевывается цинизм. Вот уже и официанта наказывают. За инициативу. Вернее учат, как правильно и с какой силой эту инициативу проявлять.
Вновь отвернулась, сжавшись в комок, на этот раз зажав себе еще и уши руками, чтобы не слышать все эти стоны и крики.
Чувствую, как Марк поднимается с места. Фейбер держит меня на руках.
Мне страшно представить, куда меня несет Марк.
К счастью, обошлось. Фейбер шел долго, а в итоге мы вышли на улицу.
Свежий чистый воздух. Глубоко вздохнула.
— Марк, ты псих.
— И теперь ты знаешь, насколько, — Фейбер посадил меня в машину и повез в неизвестном направлении.
— Зачем, Марк, зачем? Для чего ты все это делаешь? Неужели тебе все это доставляет удовольствие?
Фейбер кивнул.
— Отчасти нравится. Но не столько физическая сторона. Мне доставляет удовольствие испытывать и подчинять людей, играть с ними, смотреть, на что они способны. Сегодня ты узнала еще и эту сторону моей жизни, как раз ту, что мне привычна. Именно таким меня знают остальные. Находишь все это отвратительным?
— Да!
— Ничего, привыкнешь.
— Никогда.
— Тогда изменишь ситуацию, если сможешь.
— Как так изменю?
— Если нам что-то не нравится, то мы либо меняемся сами, подстраиваясь и меняя отношение к ситуации, либо меняем все под себя. Ты какой вариант предпочитаешь?
— Я предпочитаю уехать отсюда и забыть все как страшный сон.
— А если не получится?
— Уехать?
— Забыть меня.
Машина остановилась. Мы приехали к Марку.
Парень открыл мне дверь и помог выйти.
— Что теперь? Будешь и меня наказывать?
— Тебя — только лично. К тому же я не представляю, что ты такое можешь совершить, чтобы мне вдруг захотелось тебя именно наказать. Удивительно, но ты меня совершенно не раздражаешь. А все твои выходки почему-то не злят меня. Да, заставляют беспокоиться. Злиться, но опять же не на тебя. Кристиан вот даже не представляет, как долго ходил по очень опасной грани.
— Зачем ты меня сейчас тащишь к себе? — прямо спросила я. Хотя в принципе знаю ответ — переспать. Марк и так долго ждал и играл хорошего мальчика, теперь можно и не играть. Но хочу услышать ответ от Фейбера.
Парень пожал плечами.
— Фильм посмотрим, если хочешь.
— Что сделаем?
— Ну, можно сразу лечь спать. Понимаю, ты и так сегодня много чего насмотрелась.
— Поспать я бы могла и дома.
Марк хмыкнул.
— Нет, ну если ты очень настаиваешь, может и кое-чем другим заняться, я совершенно не против. Но ты ведь сейчас взбудоражена. Хочешь меня как минимум побить, как максимум — убить. А домой я тебя одну не отпущу. Сейчас опять сгоряча наделаешь глупостей, попытаешься сбежать, а там пропускной путь теперь закрыт железными воротами… поранишься, устанешь, еще больше обидишься. Так что о тебе же забочусь.
Марк привел меня в свою комнату и, вполне всем довольный, как ни в чем не бывало отправился в душ.
Как все бесит. Мечусь по комнате, размышляя, что предпринять. Душа требует протеста и побега, но теперь мне реально страшно совершать что-нибудь в этом духе. Марк меня может и не накажет, а моих родителей? Тех же Джил и Адама тоже может. А уж сколько у меня друзей за пределами долины. У волчьего клана длинные лапы, при желании, Фейберы могут до любого добраться.
Надо попробовать переговорить с отцом Марка, он показался мне вполне нормальным, хотя практика показывает, что я могу сильно ошибаться в своей оценке людей.
Марк вышел из душа.
— Пойдешь мыться? — интересуется парень.
Сухо киваю и спешу уединиться. Хорошенько отмыться от всей этой грязи мне сейчас не помешает.
Фейбер пропускает меня в ванную и… заходит вслед за мной.
Остановилась. Настороженно смотрю на Марка.
— Что тебе?
— Да вот, помочь думаю. Спинку тебе потру, — в глазах парня горит нехороший голодный огонек. Что бы ни говорил Фейбер о своих благих намерениях, но возбуждение после сцен с Мэнди еще явно не ушло.
Марк делает шаг мне навстречу, я тоже делаю шаг. Назад.
— Я хочу помыться одна, — говорю твердо, стараясь не допускать панических ноток в голосе. Этот гаденыш опять со мной играет.
— Раздевайся, — приказывает мне Марк тем же тоном, что недавно Мэнди.
Схватила то, что первое попалось под руку — увесистый стеклянный стакан для щеток — и запустила им в голову Марка. Увы, парень ловко увернулся, и стакан ударился в дверь, разбившись вдребезги.
Фейбер расхохотался.
— Ладно, я понял. Жду тебя в кровати.
— Убью!
— Конечно. Только не плачь тут, вся такая голая, под горячим душем, давясь слезами, а то все-таки приду утешать.
Гадский гад, псих!
На Марка ругаюсь последними словами и исключительно про себя. Залезла в душ и провела в нем не меньше часа. То и дело прокручиваю в голове увиденные сцены. Нет, мир мой не рухнул и не перевернулся. Я в сети и не такое видела, причем в куда раннем возрасте — всегда была очень любопытным независимым ребенком с неограниченным доступом к компьютеру. Так что когда пришла пора, успокоила родителей, что мне ничего объяснять не нужно.
Да… все равно жутко все это неприятно.
Когда вышла, обнаружила, что Марк развалился в своей постели и, судя по всему, мирно спит.
Подошла, залезла на кровать, взяла подушку и подобралась к Фейберу вплотную. Примериваюсь. Хватит сил на удушение или нет?
— Так и знал, что ты добрая и на убийство человека не способна, — упустила момент, когда Марк открыл глаза. Ухмыляется еще. — Мучаешься в сомнениях, размышляешь. Хорошая девочка Лиза.
— Я вообще-то не сомнениями мучилась, а размышляла, где буду закапывать и прятать тело.
Сейчас я сотру эту веселую самодовольную улыбку. Подушка все-таки достигла лица Марка. Оружие выстрелило. Со всей силой вдавливаю свое орудие убийства в голову парня. Фейбера под моими руками нещадно трясет. Кажется, парень хохочет.
Вжимаю подушку еще сильнее. Понимаю, что дело не выгорит, но все равно лично мне так приятно.
Вскоре оказываюсь прижатой спиной к кровати, а сверху на меня навалился Марк.
— Я тут, видите ли, делаю вид, что сплю. Все ради ее спокойствия. А она, значит, пакостить решила. Ну все, не будет тебе пощады, маленькая, обольстительная, коварная девчонка.
Только не это! Не-е-ет!
Марк нещадно меня щекочет, что сбивает меня с убийственного настроя.
— Не смей! Не-е-е… — смеюсь, извиваюсь ужом, пытаясь избавить себя от этой пытки. — Не прикасайся ко мне своими грязными ру…
Это
