— Тебе показалось, — на корню срезаю все подозрения, пусть он и прав — я не скажу ничего, поэтому меняю тему разговора немного в другое русло. — Так вот почему ты предложил встать на мою сторону, чтобы одолеть врага в лице Марка? — улыбаюсь, потому как в мыслях возникает образ Демида в доспехах и на коне. Тоже мне защитничек.
— Да, именно так. Я знаю, каким чудовищем он может быть. Но также помню, что он умеет любить, и знает, что такое преданность. И у меня закрадывается подозрение, что ты больше знакома с его темной стороной, хотя совсем не этого недостойна. И мне очень жаль, если я прав.
— А поначалу мне казалось, ты его слишком сильно ненавидишь и готов использовать меня в своих целях, только бы ему навредить. Поэтому я и накричала на тебя, думала — вы заодно с Марком. А на тот момент твой брат и правда много кровушки из меня выпил.
— Нет. В свое время я и так причинил ему непоправимый вред. По моей вине он стал таким циничным, с головой ушел в работу и случайные связи.
— Ты пугаешь меня. Что между вами произошло?
— Это не моя тайна, Лера. Ты узнаешь об этом, только если Марк сам захочет тебе обо всем рассказать. Могу сказать только одно: я забрал самое дорогое, что было в его жизни. И его ненависть ко мне вполне обоснована. Только я виноват в том, что разрушил жизнь брата. И больше всего мне хочется вернуться в прошлое и исправить все ошибки. Но это невозможно. Поэтому мне ничего не остается, кроме как жить с этим и надеяться, что рану, которую я ему нанес, все же кто-то излечит. — Парень замолчал и, допивая ром, уставился вдаль.
Я аккуратно протянула руку и чуть сжала его плечо, давая понять, что я рядом, поддерживаю его и больше никаких вопросов на эту тему не посмею задать. Мы просидели в тишине ещё какое-то время, в течение которого я прокручивала в голове всевозможные варианты этой трагедии. Было понятно, что речь идет о смерти близкого человека Марка. И что в этой смерти виноват его младший брат. Больше, к сожалению, мне ничего не суждено узнать об этой истории. Но что бы ни произошло — страдают оба. Демид искренне раскаивается и винит себя во всем. Сейчас он выглядит разбитым, я чувствую, как ему тяжело дается этот разговор и какой груз сожаления и боли на его плечах. Марк же, в свою очередь, возненавидев брата, закрылся ото всех и стал холодным ко всему.
— Я хочу не просто предостеречь, но и попросить тебя, — вдруг нарушает тишину парень, продолжая смотреть вперед, и медленно переводит взгляд на меня, — попытайся увидеть в нем настоящего Марка. Я не просто знаю, а уверен, что у тебя это получится.
Виновато улыбаюсь краешком губ и хочу спросить — «Как?», но он продолжает:
— И знаешь что? — внимательно смотрю на него, ожидая ответа. — У меня есть хорошая новость, — указательным пальцем показывает в мою сторону, — ты единственная претендентка на эту роль.
— Почему ты так думаешь? — издаю нервный смешок, потому что парень выглядит очень милым. Не хочу, чтобы он и дальше печалился, поэтому готова даже наврать, обещая спасти не только Марка, но и, если потребуется, всю нашу планету.
— Я помню утро, когда застал вас в кабинете. Это был не тот замкнутый и холодный Марк, коим я видел его последние несколько лет. И когда он говорил о тебе, я понял, что ты для него значишь намного больше, чем просто случайная девушка, имя которой он забудет наутро. Ты вызываешь в нем эмоции и чувства, которые он с трудом контролирует. И это объясняет только одно — ему не плевать на тебя, а совсем наоборот.
— Не думаю, что ты прав. Марк очень сложный человек. Не скрою, поначалу, он был мне не просто неприятен, я возненавидела его.
— Иногда он бывает мудаком, — парень понимающе кивает головой, и я слышу что-то похожее на ухмылку.
Черт возьми, как ему удалось меня разговорить? Но слова сами льются. Ведь помимо Демида мне больше не с кем поделиться всем, что я чувствую к его брату:
— А то, что происходит между нами сейчас. Если честно, я и сама пока не понимаю. За последние несколько дней наши отношения в корне изменились, я даже не успела понять, как это произошло. Он всегда казался мне заносчивым эгоистом, а теперь… — смотрю на стакан в руке. — Эй! Это все алкоголь? Да? Я слишком разболталась. Не хочу об этом больше. Правда. Сжалься надо мной, — смотрю на него умоляющим взглядом и сжимаю губы.
— И так все ясно, можешь не рассказывать.
— Что тебе ясно? — толкаю его в плечо, смеясь. Давай же Демид, хватит грустить.
— Что ты без ума от моего брата, — увиливает от еще одного толчка в плечо и подскакивает на ноги.
— Не Ваше дело, уважаемый, — хитрая улыбка расплывается на моем лице.
— Хорошо, раз на мои вопросы не отвечаешь, задавай свои, что тебя интересует?
— У меня много вопросов.
— Задавай.
— Они о Марке.
— Не удивительно.
— Начни с того — сколько ему лет?
— Серьезно? — на его лице застыло удивление, и он подошел ближе.
— Что?
— Как так получилось, что ты даже не в курсе его возраста?
— Все забывала спросить, — пожимаю печами, а сама матерю себя за глупый вопрос.
— Ему скоро 32 исполнится. А чем он занимается и о семье нашей что-нибудь знаешь?
— Не-а.
— В интернете вся информация есть, — он тяжело вздыхает и снова опускается на одеяло.
— Как-то не было времени заглянуть, — не скажу же, что до этого момента мне было плевать на все, что касается Марка.
— Ром остался?
— Еще немного, — показываю ему бутылку, на дне которой плескается немного жидкости.
— Отлично, усаживайся удобнее. Рассказ будет длинным. Итак, отец наш занимался…
Глава 26
Марк.
— Власов? Что ты здесь делаешь?! — Першина пытается быть невозмутимой, но я слышу, что ее голос дрожит.
— Вот как ты встречаешь старого друга? — войдя в кабинет, закрываю за собой дверь и не торопливо направляюсь к столу, за которым она сидит. — Вторые сутки ищу тебя. Телефон не берешь. В московском офисе никто не в курсе, куда ты подевалась, — уверен: она сама дала указание не разглашать ее местонахождение. Вчера я весь день искал ее по Москве, но она как сквозь землю провалилась. И только к вечеру стало известно, что она улетела в Питер. Слишком много времени я на нее потратил.
Остановившись возле стола, присаживаюсь на край:
— Дай, думаю, смотаюсь в твой питерский офис. И не зря: все же нашел тебя здесь. Ты ведь этого
