Ночь давно опустилась на столицу Давора — Диссу, и дворец спал. Редкие слуги с почтительными низкими поклонами прижимались к стенам, освобождая дорогу. Мужчина изредка рассеяно кивал головой в ответ. Позади него, словно тени, беззвучно следовали два телохранителя-курсора, в вареной коже со стальными пластинами и с короткими мечами у пояса, удобными для боя в тесном помещении. Поглощенный своими мыслями, мужчина и не заметил, как пришел к своей цели — широкому коридору, ведущему в главную часть дворца, где располагались покои королевской семьи.
У входа стояли четверо рослых воинов, по двое с каждой стороны. Они были с ног до головы закованы в отполированную до блеска броню, в свете настенных факелов казавшуюся красной. Руки безмолвных охранников покоились на рукоятках мечей. При приближении людей они одновременно лязгнули стальными перчатками, вытаскивая сталь из ножен ровно на палец, посылая этим недвусмысленное предупреждение. Посторонним вход сюда был закрыт даже днем, не то, что ночью. Нарушителя могли убить, даже не поинтересовавшись, с какой целью он приблизился к королевским покоям. Мечи задвинулись обратно, стоило только троице приблизиться достаточно близко, чтобы их могли разглядеть, но руки стражников остались на рукоятках.
Мужчина повернулся в пол-оборота к сопровождающим его телохранителям и кивком головы отпустил их. Курсоры тут же отступили в сторону, покидая коридор. Оставшись наедине с молчаливой стражей покоев, мужчина поднял правую руку вверх и слегка повернул ладонь, на тыльной стороне которой тускло блеснул королевский перстень с гербом Давора — парящим орлом с извивающейся змеей в когтях. Таких перстней было всего три, и каждый его обладатель мог беспрепятственно проходить в любое помещение дворца Трэйдоров, даже покои самого Виамара Трэйдора.
— Доброй ночи, господин курсорус, — раздался приглушенный голос из-под шлема стражника, вышедшего из-за скрытной ниши и замершего за спинами своих четверых сослуживцев. — Желаете пройти в Королевские покои?
Это был мастер-капитан королевской стражи, прозванной Мечами Короны, или кирасирами за неизменные кирасы на груди. Долимар узнал его по голосу. Элфор Крой — Твердая Рука. Мастер-капитан стал лично дежурить каждую ночь у покоев его величества после последнего покушения, едва не закончившегося успехом. Курсорус был уверен, что Элфор понял, кто именно идет в покои, задолго до того, как он подошел в зону видимости, услышав и различив его прихрамывающую походку. Хотя, скорее всего, ему успели передать о приближении курсоруса наблюдатели-шпионы, прятавшиеся в искусно замаскированных нишах и тайниках на всем протяжении коридора, ведущего к королевским покоям.
— Да. Его Величество вызвал меня.
Мастер-капитан отступил в сторону, пропуская Долимара вперед.
Курсорус скользнул взглядом по остальным четверым кирасирам. Все они были одинакового роста и крепкого сложения, и все носили одинаковую форму — доспехи, шлем и плащи. В такой защите не было большой необходимости, но мастер-капитан, не давая своим подчиненным ни минуты расслабления на службе, заставлял надевать все обмундирование даже ночью, когда посетителей у короля не было. Долимару была по душе такая ответственность.
Но, несмотря на одинаковые закрытые шлемы, курсорус за несколько мгновений узнал каждого стражника. Вот тот, что слегка ссутулился, был не кто иной, как Боки Паксдор, лучший мечник из всех кирасиров. А тот, слева, который периодически качал головой, словно ему жал ворот — Лиак Шер, самый старший из Мечей, служивший еще прошлому королю Давора. Малика Сора вообще нельзя было спутать ни с кем. Стражник настолько тщательно полировал свою кирасу, что она сверкала гораздо ярче, чем у других, даже при таком скудном свете. Последним был Рокур Большой Кулак. И эти лапищи в стальных перчатках тоже невозможно было не признать.
Его они тоже хорошо знали, да и сложно было бы найти во дворце того, кто не знал Долимара Трэйдорга, третье лицо страны после короля и канцлера. Курсорус прошел в коридор, в конце которого была лестница, ведущая наверх. У лестницы тоже стояла охрана — двое стражников в таких же доспехах. Долимар узнал их обоих и молча кивнул. Воины держались прямо и не обращали на курсоруса никакого внимания, действуя строго по уставу Мечей Короны. Он миновал по лестнице малый приемный зал, где король принимал наиболее значимых людей лично, и малый пиршественный зал на втором этаже. Третий был отдан королеве и маленькой принцессе, а также их фрейлинам и слугам. Четвертый занимал сам король Виамар, каждый раз с улыбкой отмахивающийся от вопросов, почему король забрался так высоко и не сложно ли ему каждый раз спускаться и подниматься по лестнице на четыре этажа. Такие переходы неплохо помогали поддерживать форму, не говоря уже о дополнительной защите, которую Долимар ценил превыше всего. Убийцам было бы сложнее пройти незамеченными четыре этажа, где на каждой площадке стоял один, а то и два кирасира, чем сразу прорваться на первый этаж.
У дверей в главные покои, как и у всех дверей в Голубой Башне, получившей название за цвет наружных стен, тоже стояли стражники. Но курсорус не прошел мимо них, а замер в ожидании. Никто не имел права входить в сами покои без разрешения личного секретаря короля, который и вышел навстречу ночному гостю из-за широких спин кирасиров.
— Рад видеть вас, господин курсорус, в добром здравии в столь поздний час, — изящно поклонился секретарь, едва не задев руками носки своих туфель. — Король ожидает вас.
Долимар последовал за ним, сдерживая дыхание — пахло от секретаря так, словно он отмокал в бочке розового масла с ложкой мака минимум неделю. Они прошли кабинет, занимаемый секретарем, и вошли в опочивальню его величества.
Перед дверьми секретарь на мгновение замер.
— Господин Трэйдорг, — не поворачиваясь, шепотом обратился он к Долимару, — после посещения канцлера король был в ярости. Что-то его знатно разозлило.
Курсорус мысленно сделал себе пометку. Как и большинство обитателей дворца, личный секретарь короля был в числе «ленивых доносчиков», как называл их сам Долимар за то, что они сообщали ему что-то интересное только когда сами становились свидетелями этому, в отличие от простых доносчиков, которые рыскали в поисках сведений.
Долимар нетерпеливо подтолкнул секретаря в спину, давая понять, что не желал задерживаться.
— Курсорус Трэйдорг, — негромко объявил помощник посетителя и ловко исчез за его спиной, притворив дверь и оставляя после себя густой шлейф духов.
Долимар окинул покои беглым взглядом, но ни одна мелочь не укрылась от него. В дальнем углу стояла высокая девушка в голубом платье и такой же голубой накидке — символе лекарей из ордена магов Давора — эффи. Она стояла спиной к двери и медленно смешивала содержимое самых разных склянок и колб, в огромном количестве занимающих
