А в долине Нила цари правили народом с доисторических времен. Недавние раскопки раннего царского некрополя в Абджу выявили захоронения, датируемые периодом около 3800 года. В одном из них найден керамический кубок, украшенный изображением царя, которое можно считать самым ранним из найденных. Мы видим высокую фигуру человека с пером, воткнутым в волосы; в одной руке он держит булаву, в другой – веревку, которой связаны три пленника. Покоренные враги, сочетание булавы и пера в прическе – которое встречается также на доисторических наскальных рисунках Восточной пустыни – позволяет идентифицировать изображенного как царя, даже если он, вероятно, правил лишь небольшой территорией. Царственность появилась примерно в то же время, насколько можно судить, и в Верхнем Египте. Это следует из находки в пустыне близ Нехена фрагмента керамики из Нубта, украшенной изображением венца и монументального здания с колоннами[22].
Примерно к 3500 году уже сложилась характерная для царской власти иконография; она ярко выражена в одном из захоронений в Нехене, известном под названием «Гробница с росписями». Одна из внутренних стен ее погребальной камеры была оштукатурена и расписана: сцены, оформленные в виде фриза, повествуют об участии царя в различных ритуалах. Особое место отведено впечатляющей процессии лодок, но в углу этой композиции показан царь, повергающий трех связанных пленников. Этот мотив, уже присутствовавший на сосуде из Абджу, стал основным образом египетской царственности. Мы встречаем его начиная с палетки Нармера, а затем на стенах храмов до самого конца цивилизации фараонов. Символы ранних царей были не только жестокими… но и устойчивыми.
Корона и скипетр
В процессе формирования государства быстро развивалось и искусство, которое должно было выражать идею царственности по мере ее развития и оформления. Мы можем проследить эти изменения на ряде церемониальных предметов и памятных надписей. Особенно впечатляет так называемая Львиная палетка, схожая с палеткой Нармера, но датируемая примерно столетием раньше[23]. Если памятный знак Нармера показывает на самом видном месте царя в человеческом облике, то на более старой палетке правитель имеет вид огромного льва, топчущего и грызущего врагов, лежащих ниц на поле боя. Художник явно стремился показать царя как силу природы. В том же духе трактуется победоносный египетский царь на надписи, вырубленной примерно тогда же в местности Джебель Шейх-Сулейман вблизи от Второго порога Нила в Нубии: он показан как гигантский скорпион, держащий в своих жвалах веревку, которой связан побежденный нубийский вождь. От времени Нармера до нас дошел цилиндр из слоновой кости, где царь имеет вид злобного нильского сома, побивающего большой палкой ряды пленников. Суть иносказания ясна: царь – не простой смертный, правящий благодаря своим способностям и происхождению; он также обладает силой и свирепостью диких животных, сверхчеловеческой мощью, дарованной ему милостями богов. Чтобы подняться над своими подданными, правители доисторического Египта стремились приобрести богоподобный статус.
Кульминацией этих тенденций стала палетка Нармера. Ее форма напоминает о временах, когда скотоводы-полукочевники носили всё свое имущество с собой и могли проявить художественные склонности, только разрисовывая собственное тело. В ритуальной жизни такого общества раскраска лица играла важнейшую роль, и косметические палетки были любимым и ценным предметом. Но ко времени Нармера они стали уже чем-то вроде памятного знака, отмечающего важнейшие события, в данном случае – проявление всемогущества и божественности царя.
Отделка палетки Нармера также соединяет два мира, два века. Плоское углубление посередине, напоминающее о ее практическом назначении, обрамлено сплетенными шеями двух сказочных созданий, которых слуги держат на поводках. Эти «змеепарды» (леопарды со змеиными шеями) – не египетские по происхождению. Они принадлежат к художественному канону Древней Месопотамии. Заимствование произошло в период интенсивного обмена между двумя великими культурами на рубеже истории, когда идеи и влияния с берегов Тигра и Евфрата достигали отдаленной долины Нила. Додинастические правители Египта были заинтересованы в укреплении своей власти и влияния. Им требовались проверенные и надежные способы демонстрации того и другого, и они охотно заимствовали за рубежом то, что им подходило. Поэтому на протяжении нескольких поколений культура египетской элиты усвоила ряд месопотамских изобразительных мотивов, позволяющих выразить сложные, отвлеченные понятия – например, царственность (розетка) или соглашение между противоборствующими силами (два сплетенных зверя). Но как только заимствованные идеи давали желаемый эффект, их вытесняли местные изобретения; пожалуй, единственное, что не было отброшено, – это месопотамский стиль в архитектуре царского дворца и других общественных зданий. В палетке Нармера отражен этот момент поворота в истории культуры: месопотамские мотивы на одной стороне, чисто египетские – на другой. Египетская цивилизация достигла совершеннолетия и обретала собственный голос.
Доисторические и исторические приемы выразительности сочетаются и в изображении самого Нармера. С одной стороны, он показан в виде дикого быка, проламывающего стены мятежной крепости и топчущего поверженного врага. Но, перевернув палетку, мы видим правителя уже не в животном облике: победоносный царь – человек, и этот образ становится господствующим. Идеология царской власти не изменилась, но способ ее выражения претерпел глубокую трансформацию. Отныне изображать царя как животное становится неприлично. Божественность требовала более возвышенных и изысканных образов.
Монархи всех времен пользовались различными способами, чтобы отличаться от своих подданных. Царские регалии воплощают различные атрибуты царственности, они служат чем-то вроде наглядного пособия по действующей идеологии. В христианских монархиях корона с крестом напоминает о том, что власть короля или царя – преходяща, над нею есть власть высшая, божественная, а скипетр является символом справедливого суда. В Древнем Египте регалии тоже указывали на характер царской власти. Многие из их элементов также происходят из доисторической эпохи. Самый ранний из найденных в Египте атрибутов власти датируется периодом около 4400 года – более чем за четырнадцать веков до возникновения династической традиции. Это простой деревянный жезл около фута длиной, с утолщениями на концах. Его нашли рядом с владельцем в захоронении Эль-Омари близ Каира. Большая палка, несомненно, является главным символом власти, и она оставалась знаком высокой должности на протяжении всей древнеегипетской истории.
Однако монархия требует изысканности. Поэтому на раннем этапе развития египетской системы простая палка превратилась в нечто более сложное – скипетр. Как мы уже упоминали, в одной из додинастических гробниц Абджу был найден скипетр из слоновой кости в форме изогнутого пастушеского посоха; эта форма так прочно ассоциировалась с властью, что она стала иероглифом со смыслом «правитель». В сочетании с цепом или стрекалом – пучок веревок с завязанными узелками или нанизанными бусинами, закрепленный на рукояти, – посох стал символом царского достоинства, точнее, обязанности монарха и сдерживать, и защищать свое стадо.
Эти основные царские регалии свидетельствуют о доисторических корнях египетской цивилизации. Они уводят нас в прошлое, где основой пропитания было скотоводство, где человек,
