– Не принимай близко к сердцу, брат, сэр.
– Что?
– Моряки не любят, когда на борту находится священник. Они говорят, что его присутствие лишает корабль удачи. В прежние времена священника иногда выкидывали за борт во время сильного шторма или когда чудовища килпы начинали наседать со всех сторон, в надежде, что это поможет. – Он заметил выражение лица Этана. – О нет, теперь так не поступают, сэр. Во всяком случае, близко от берега.
Этан закрыл глаза и начал молиться, а моряки отвязали канаты, маленькая лодка направилась к выходу из бухты и вскоре вошла в Кинслаг.
Пасеваллес отыскал сэра Порто в бараках стражников, где у старого солдата все еще имелась койка, несмотря на то, что годы его службы давно закончились. В отличие от многих рыцарей Порто не происходил из семьи дворян-землевладельцев – рыцарский титул он получил за благородные деяния в давно прошедшей войне с норнами – так что без места в бараках ему было бы просто некуда деваться. Это, а также скудные выплаты, которые продолжали получать старые солдаты после того, как уже не могли сражаться, оказалось одной из самых удачных идей короля Саймона – так считал Пасеваллес – и во многом позволяло обеспечить верность стражников.
– Я уверен, ты уже слышал новость, – сказал Пасеваллес.
Порто сидел на своей койке, на которой лежала скромная кучка его вещей, но встал, чтобы преклонить старое колено.
– Мне предстоит ехать на восток, лорд-канцлер, вместе с принцем. Мы будем искать фейри.
– Ты говоришь так, словно это наказание, а не честь, – заметил Пасеваллес.
Порто беспомощно махнул рукой:
– Я только вернулся с севера. Я старый и уставший человек, милорд.
– Да, ты стар, но считается, что возраст приносит мудрость. Тебе известно, что сам король выбрал тебя из всех друзей принца?
Лицо Порто немного прояснилось.
– В самом деле? Посланец что-то такое говорил, но я ему не поверил. Я посчитал, что это лишь немного меда на толстом куске жесткой говядины.
– Да, это правда. Принца отправляют с миссией в том числе и для обретения мудрости. У тебя еще осталась мудрость, которую ты не использовал?
– Я надеюсь, милорд. – Плечи Порто снова поникли. – Но у меня всего одна лошадь, и она почти такая же старая, как я. Боюсь, моему скакуну не перенести второго путешествия.
– Тогда возрадуйся, потому что я добыл для тебя нового жеребца. Красивый, сильный, молодой, из стэнширских степей, я выбрал его в моих собственных конюшнях. Если хочешь, можешь пойти взглянуть на него.
– Правда? Милорд, вы слишком добры. – Порто заметно приободрился. – Надеюсь, я смогу доказать, что заслужил такое великодушие с вашей стороны.
– Я в этом не сомневаюсь, если ты внимательно меня выслушаешь. – Пасеваллес присел на корточки, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Порто – странная и немного непривычная поза для аристократа, занимавшего столь высокую должность. – Принц Морган должен вернуться домой. Целым и невредимым.
– Ну да, конечно, милорд.
– Слушай меня, Порто. Я позволил тебе, Астриану и твоему высокому молчаливому другу Ольверису провести принца по всем опасным переулкам, поскольку знал, что эти два воина из Наббана превосходные мечники и смогут справиться практически с любой опасностью. Но на этот раз они останутся дома. Безопасность принца будет зависеть только от тебя.
– От меня одного? – Порто выглядел не просто удивленным – он пришел в ужас. – Но ведь с ним будет отряд стражников, лорд Пасеваллес. Что может сделать один старик, чего не сумеют совершить их мечи и храбрые сердца?
– Ты можешь быть внимательным. Ты можешь за ним приглядывать. В это я верю. Вот. – Он протянул старику мешочек, который тот принял трясущимися руками.
– Что это?
– Посмотри, если хочешь.
Порто развязал бечевку и высыпал из кошеля пригоршню монет.
– Пять серебряных башен! – сказал он. – Для меня?
– И это только часть награды, которую ты получишь, если принц Морган благополучно возвратится домой. И еще двадцать таких же монет, если принц вернется, не получив серьезных ранений и сохранив разум. Кроме того, у тебя останется лошадь, и каждый год до конца жизни тебе будут выдавать по двадцать пять серебряных монет.
Порто разинул рот. Довольно долго он молчал, но на его ресницах дрожали слезы.
– Милорд, я не знаю, что сказать…
– Тогда ничего не говори. Сделай то, о чем я тебя прошу, и награда твоя. Защищай принца Моргана любой ценой. Он жизненно важен для королевства и всего Светлого Арда, и это известно всем. Передай ему накопленную тобой мудрость, но, что еще важнее, подари все свое внимание. Лес Альдхорт и окружающие его земли очень опасны, там полно варваров тритингов, и лишь милосердный бог знает, какие чудовища рыщут в самом лесу. Даже ситхи могут быть непредсказуемыми, если вы сумеете их найти. Они и прежде убивали людей.
Порто медленно опустился на пол, поскрипывая точно разводной мост, и распростерся у ног Пасеваллеса.
– Я буду верно служить вам, милорд, и у нашего принца будет самый лучший спутник. Ведь я люблю мальчика, вы же знаете. Он хороший парень, что бы про него ни говорили. В его груди бьется доброе сердце.
– Ну, тогда мы договорились. Главное, чтобы все его части остались на месте, поэтому присматривай за ним как следует. И не пейте слишком много – оба. Ты меня понял?
– Я буду как святой Сутрин, молящийся за островитян.
– Хорошо. Когда захочешь взглянуть на своего нового скакуна, сходи на конюшни и попроси главного конюха тебе его показать.
Порто удивленно потряс головой, снова забираясь на свою койку.
– Столько серебра! Я даже забыл про лошадь. И она останется у меня? – Пасеваллес кивнул, и морщинистое лицо старого рыцаря расплылось в широкой улыбке. – Когда я вернусь, я стану богатым человеком. И даже смогу нанять оруженосца, чтобы он за мной ухаживал. Возможно, даже найду себе жену.
– Твои мечты осуществятся, если ничего плохого не случится с молодым принцем, – сказал Пасеваллес. – Помни, что я сказал. И повторяй каждый день во время утренней молитвы.
Лорд-канцлер ушел, а Порто сидел, пересыпал серебряные монеты из одной ладони в другую и что-то бормотал себе под нос.
После долгого и утомительного подъема по ступенькам волнолома, когда Тиамак уже добрался до самого верха, он заметил новый корабль, который приближался к гавани Эрчестера и уже находился совсем близко, – гордое, красивое и быстрое на вид торговое судно, с более высокой рулевой рубкой, чем обычно. Корпус был выкрашен в синий и красный цвета, на мачте трепетал вымпел, Тиамак вроде бы его узнал, хотя даже представить не мог, как такой корабль мог здесь оказаться.
– Эй, там! – позвал он молодого парня, который чистил петли морских ворот внизу. – Ты видишь корабль?
Паренек повернулся и, прищурившись, посмотрел в сторону Кинслага.
– Мне этот символ не знаком, милорд! – крикнул парень в ответ.
– А какой он?
– Зеленая ветка с ягодами или что-то
