Те русские, которые замечали в ней происходившие перемены и воспринимали её как свою, стали первыми приближёнными Екатерины и её доверенными людьми. Это они впоследствии поддержали великую княгиню в борьбе за власть, за корону великой империи и в июле 1762 года возвели её на трон. Это был очередной государственный переворот в России, когда главной жертвой заговора стал сам российский самодержец. Пётр III был убит заговорщиками, о планах которых была хорошо осведомлена его жена. Не пройдёт и сорока йот, и сценарий этого государственного переворота повторится, но только с другими действующими лицами.
VII
ес в эту жаркую июльскую пору замер под палящими лучами солнца. Тадеуш Костюшко, возвращаясь домой, остановился и прислушался, как птицы переговаривались между собой на только им понятном языке. Птахи беззаботно щебетали, если было всё спокойно, или немедленно прекращали свои птичьи переговоры, если слышали голос сородича, извещающий им о возможной опасности.
По лесной тропе рядом с Тадеушем молча шагал четырнадцатилетний подросток Фома, или Томаш, как его все звали в семье Костюшко, который жил в усадьбе со дня смерти отца Тадеуша, выполняя различную мелкую работу по дому. Мальчишка был сыном именно того самого Петра, который семь лет назад убил Людвига Костюшко. После того как казнили Петра за убийство хозяина, в его семье осталось пятеро детей. Тэкля пожалела вдову и предложила отдать в услужение её семилетнего сына Томаша. Всё-таки одним ртом в семье станет меньше.
Вдова не заставила себя долго уговаривать: остаться без мужчины в доме в крестьянской семье с кучей детей на руках — врагу не пожелаешь такого. К тому же она, как и все крепостные крестьяне Костюшко, с уважением относилась к Тэкле, за глаза ругая при жизни её мужа. Маленький Томаш переехал в усадьбу Костюшко и довольно быстро свыкся со своим новым местом жительства. Тем более, что все относились к мальчишке с пониманием, работой по дому сильно не загружали и отцом, который поднял руку на хозяина, не попрекали.
Особенно маленький Томаш привязался к Тадеушу и всегда с радостью выполнял его мелкие поручения. Тадеуш тоже с симпатией относился к этому смышлёному мальчишке и в свободное от работы по дому время учил того грамоте, с удивлением наблюдая, как быстро ученик начинает читать свои первые предложения.
Вот и сегодня Томаш увязался за Тадеушем и сейчас нёс за плечами двух куропаток, которые попали в силки, ловко им расставленные недалеко от их гнезда. Выйдя из лесной чащи на просёлочную дорогу, они увидели приближающуюся карету, которую сопровождали несколько верховых гайдуков. В карете сидела женщина лет 30, а рядом с ней — две девочки лет 10—12, одетые в нарядные светлые платья. Все трое держали в руках небольшие зонтики с кружевами. Эти чудные предметы роскоши, которые польские аристократки недавно стали приобретать во Франции, защищали их головы и нежную белую кожу от жарких солнечных лучей.
Тадеуш узнал карету с гербом и догадался, кто в ней едет: карета принадлежала Юзефу Сосновскому, а женщина и девочки, вероятнее всего, были его женой и дочерьми. Карета поравнялась на мгновение с Тадеушем, и все сидящие в ней обернулись к юноше, застывшему как изваяние перед увиденной им картиной. Женщина была удивительно красива. Тадеуш успел разглядеть её в течение тех мгновений, когда карета проезжала мимо него. Когда же карета отдалилась от молодого человека, он тряхнул своей лохматой головой с застрявшими в его полосах сосновыми иголками, кивнул Томашу и быстрым шагом поспешил с ним домой.
Уже прошло почти семь лет с того времени, как Тадеуш с Иосифом вернулись из школы в Любешове. С тех пор они полностью посвящали свои будни домашним заботам. А их было столько, что молодым парням просто не хватало дневного времени, чтобы сделать всё, что они планировали с вечера. Материальное положение их поместья ещё больше ухудшилось, а Тэкля не смогла заменить своего покойного мужа. Ей было тяжело справляться со всеми обязанностями хозяйки поместья, и она постепенно передала сыновьям в руки всю заботу о хозяйстве, помогая им, чем могла.
За эти годы Тадеуш вырос, возмужал, стал красивым и стройным девятнадцатилетним парнем. Он не раз ловил на себе внимательные взгляды молодых девушек, когда ему приходилось бывать в Сехновичах или в поле во время жатвы. Когда же он замечал, как смотрят на него стеснительно девушки или прямым оценивающим взглядом женщины, Тадеуш начинал краснеть и отворачиваться в другую сторону, чтобы они не видели его пылающего юношеского лица и красных ушей.
Его родные сёстры вышли замуж за местных шляхтичей. Они были счастливы уехать из дому, где командовал и заправлял всем хозяйством Иосиф. Он по праву мужчины и старшего брата принял на себя всю ответственность за судьбу поместья. Тадеуш же исполнял все его указания, не споря с ним и понимая, что в доме должен быть один хозяин, чтобы вести все дела, как это делал когда-то отец. Иосиф был похож на отца не только внешне: походка, манера разговаривать и давать указания тоном, который не оставлял даже желания сказать что-либо против, — во всём старший сын напоминал покойного Людвига Костюшко.
Когда солнце стояло уже в зените, Тадеуш подошёл к крыльцу дома и встретил пожилую кухарку, которая отвечала и за все дела в доме.
— Вот, Софья, вся наша добыча за день, — сказал Тадеуш кухарке, снимая с плеча Томаша и передавая в её полные руки двух куропаток для решения их дальнейшей судьбы.
Софья приняла куропаток, подняв их вверх перед глазами, осмотрела и вынесла свой приговор:
— Не очень, конечно, но хороший суп из них на обед я успею приготовить.
Довольно быстро для своего возраста и комплекции кухарка развернулась и пошла на кухню готовить обед, а Тадеуш, ладонью ударив по входной
