- Садись. Чем богаты... - сапожник указал открытой ладонью на стол со скромным ужином: две миски с кашей, хлеб, колечко колбаски, отваренные овощи и молоко. Джай мимоходом заметил, что правая рука хозяина чуть повыше запястья перевязана.
- Сам ужинаешь? - спросил Джай.
- Разве не видишь - две миски, две чашки - не сам... С дочкой!.. Асия! - крикнул сапожник, обернувшись к занавешенному входу. - Иди сюда! Подай еще одну миску гостю!
Ничего не происходило, ни звука, ни шороха, ни отклика не раздалось из другой комнаты. Хозяин молчал несколько минут, угрюмо уставившись на свой ужин, затем произнес тихо и мрачно:
- Она у меня... разум утратила... Но не совсем... Людей боится... Ты уж прости... Не выйдет она. Я сам миску тебе дам.
Бирбис поднялся, Джай открыл рот, чтобы сказать, что он сыт, и в этот момент штора, прикрывающая вход в другую комнату, приподнялась. Джаю открылся вид на кровать, устланную желтым покрывалом с пирамидами пухлых подушек в вышитых наволочках. Асия выглянула из-за шторы осторожно, испуганно тараща при этом огромные глаза на него.
- Ты мне поможешь? - вдруг произнесла она так тихо, что легче было бы разобрать комариный писк.
Но Джай услышал, и отец девушки... тоже...
- Иди, лучше, Асия... Гость не может тебе помочь.
- Отчего же? - Джай обрадовался: если девушка говорит о помощи, то не будет противиться исцелению.
Отец сердито зыркнул не него:
- Тоже считаешь ее ведьмой? Знаю я вашу помощь - веревка на шею и на сук! Нет уж, братец! Не пойдет! Иди, откуда пришел!
- Я не причиню ей вреда, - умиротворяюще произнес Джай, но Бирбис не верил и распалялся все больше.
- Ты случаем не из Рыцарей? То-то ты мне странным показался! Я же вижу, что ты не тот, за кого себя выдаешь! Ты пришел с востока, где людей вовсе нет, кроме тех, кто князю служит. Друг твой - Мастер Меча, такие тоже в наших краях только у князя! И женщину из Бродов совсем недавно повесили... тело еще вороны не поклевали... Это твоя работа! Теперь Низинку пришел очищать?
- Она мне верит, - Джай кивнул на девушку, все еще скрытую наполовину шторой, - А ты нет?
- Она полоумная! Она много чего делает непонятного! А я еще разум не растерял! Знай, что ее ты заберешь, только когда переступишь через мой труп! У твоего Мастера Меча, который ждет на улице... это не займет много времени... Так что хватит плести языком всякие враки, - прибереги их для мужиков в корчме, особенно для мельника - он их любит, - и кончай поскорее с этим!
- Я пришел один, Бирбис... - Джай не ожидал такого оборота.
- Опять враки! Что ж вы за люди такие! Ну, хоть что-нибудь сделайте, не сдобрив брехней! Никто после захода солнца по улице у нас в одиночку не ходит! Даже такой как ты - прихвостень Истребителя, на это не решится! Синяя смерть не спрашивает, кому ты служишь!
"Что же это, смарг их сожри, за синяя смерть?.."
- Слушай ты, - Джай разозлился, он пришел помочь, а не спорить, - баранья твоя башка! Я этого твоего смаргового князя - Истребителя, знать не знаю! Рыцарей очищения ни разу в жизни не видел! Да и что такое эта "синяя смерть" не догадываюсь! Но в исцелении я кое-что смыслю! И я бы на твоем месте не гнал такого гостя, а изо всех сил упрашивал остаться! Если я ее не исцелю, то не сегодня-завтра с ней сделают то же, что с женщиной из Бродов! Не я это сделаю - другие!
Но сапожник по-прежнему глядел хмуро исподлобья. Ну не драться же с ним... Убедить упрямца могла лишь демонстрация.
- Что это у тебя? - Джай указал на забинтованную руку.
- Какое тебе дело?.. Поранился!..
- Руку поранил или голову?.. - Джай усмехнулся, призывая потоки Исцеления. Порез был глубоким, давним и плохо обработанным, отчего уже начинал гноиться.
Бирбис дернулся, видимо, почувствовав холод Отсечения, удаляющего гной и тепло Созидания, закрывающего рану... Для сапожника Джай мог сделать это на расстоянии, а вот, чтобы исцелить девушку, нужно положить руки ей на голову, иначе он давно бы совершил все необходимое, не растрачивая время на пререкания с, безусловно, любящим, заботливым, но бестолковым отцом.
- Развяжи повязку и посмотри.
Хозяин дома смерил его долгим недоверчивым взглядом, затем, все же размотал тряпицу и с шумом выдохнул, поглаживая пальцами левой руки чистую и ровную кожу, что была под повязкой.
- Кто ты? - изумленно спросил он.
- Я Целитель.
Сапожник замолк надолго, впав в ступор.
- Я - Це-ли-тель! - повторил Джай, выделяя слоги. - Ты понял?
Бирбис кивнул. Пошевелил губами, пытаясь что-то сказать, глянул на дочку, теребящую шторку, и, наконец, воскликнул громко, надсадно:
