Кровожадность Влада нашла себе выход и после его заточения в темницу. Габриэль Рангони, епископ Эгера, обвинявший Влада в убийстве 100 тысяч валахов (цифра, как видим, значительно возросла), после 1476 г. сочинил анекдот о мышах, которых Дракула отлавливал у себя в камере, разрывал на части или втыкал в них куски дерева. Выдумки Бехайма и Рангони популяризовал Курицын.
В «Сказании» Влад услаждается (слово lust, использованное Бехаймом) кровью убитых людей, а в тюрьме, кроме мышей, расправляется с птицами.
В 1476 г. Матьяш выпустил Влада на свободу. Король Венгрии повзрослел, и его начала беспокоить ситуация на восточных границах королевства, лишенных сильного правителя, способного противостоять туркам. К освобождению Влада приложил руку и мудрый молдавский господарь Стефан Великий. Однако долго Влад не провоевал. За 15 лет тюремного заключения многие навыки оказались утеряны, к тому же против него был составлен боярский заговор, инициированный турками. В декабре 1476 г. (январе 1477 г.) Дракула был убит в бою при невыясненных обстоятельствах, а через пять лет султан узаконил за собой право утверждения господаря в Валахии.
Выход из темницы и гибель Влада в свою очередь породили ряд легенд, удостоверивших его вампирскую сущность. Предположительно одним из условий освобождения Влада был его переход в католичество. Согласно версии М.П. Одесского, перемена веры серьезно повлияла на посмертную репутацию Дракулы, ведь румыны считали вампиром того, кто отрекся от православия. Их поверье было теоретически оправдано: православные причащались Кровью Христа, а католики — нет. Следовательно, лишившийся Крови вероотступник должен был стремиться компенсировать «ущерб» с помощью дьявола, в чью власть он отдался. Хотя в XV в. упыря воспринимали скорее как колдуна и чернокнижника, чем как кровососа, Дракула вполне мог претендовать на это звание.
Поверье с течением времени менялось. Если верить П. Мериме («Константин Якубович»), в XIX в. вампиром мог стать даже православный, погребенный на католическом кладбище. Откуда нам известно, как воспринимали смену веры современники Дракулы? С неменьшим основанием можно предположить, что римскую веру принял отец Влада — Влад II. Об этом свидетельствует не только его пылкая преданность ордену Дракона, но и составленный им список привилегий монахам- францисканцам, дающий право на свободное исповедание католичества в Валахии (версия М. Казаку). Однако «дракона» валахи не подозревали ни в сделке с дьяволом, ни в вампиризме.
Обстоятельства смерти Дракулы в точности не установлены. Согласно данным его современника Леонардо Ботта, посланца герцога Миланского в Вене, Влад был «порублен» вместе со своей маленькой армией превосходящими силами противника. По мнению польского хрониста Яна Длугоша, Дракулу предал один из его слуг — турок, подкупленный Мехмедом II. Во время сражения он подкрался к Владу со спины и снес ему голову ударом сабли. Турецкий источник тоже говорит об отрубленной голове Влада, посланной султану. «Анналы» монастыря Мелка (1477), не вдаваясь в детали сражения, уверяют, что Дракула был «убит своими же приближенными». Наконец, в «Сказании» Курицына люди Дракулы, по ошибке приняв своего вождя за турка, пронзают его «многими копьями». Протыкающие тело копья и отделенная от него голова дали повод Одесскому сравнить смерть Влада с фольклорной расправой над вампиром.
Неясна также ситуация с могилой валашского господаря. Большинство специалистов сходятся в том, что он был захоронен в православном монастыре Снагов на одноименном озере. Но позднее там были обнаружены две или даже три могилы! Первую демонстрировали посетителям монахи в XIX в. Она представляла собой камень, врезанный в плиточный пол монастырской церкви. Надпись на нем давно стерлась, но, по заверению монахов, под камнем покоились останки Влада, положенные туда для того, чтобы входящие попирали прах грешника. Вторую могилу, расположенную напротив алтаря, раскопали археологи в 1932–1933 гг. В ней не было ничего, кроме мусора и костей «невиданных зверей». Археологи решили исследовать пространство вблизи пустой могилы и на глубине трех метров наткнулись на склеп.
Дальнейшая информация проверке не поддается. По словам ученых, в склепе находился прекрасно сохранившийся труп мужчины (с головой на плечах), одетого в роскошную одежду по моде XV столетия. Рядом с его руками лежала золотая корона, украшенная фаянсовыми пластинами с золотыми оттисками бирюзового цвета. Как только воздух проник в склеп, труп рассыпался в прах, его даже не успели сфотографировать. Ну а корона и другие сохранившиеся предметы впоследствии исчезли, и в музее остались только пуговицы и фрагменты ткани.
Из истории с могилой были сделаны очередные «вампирские» выводы. Осквернение пустой гробницы приписали монахам, перезахоронившим останки вампира на рубеже XVIII–XIX вв. Рассыпание в прах, напротив, было многими воспринято как свидетельство отсутствия в трупе вампирской нетленности. Но мы уже знаем, что свойства «ходячего» покойника не всегда присущи вампиру. Участь мертвеца из Снагова постигла, к примеру, красавицу Кларимонду, вампиршу из повести Т. Готье, после окропления ее тела святой водой: «Едва эта Божья роса коснулась бедной Кларимонды, как ее прекрасное тело рассыпалось в прах; осталась лишь ужасающе бесформенная кучка пепла и наполовину обуглившихся костей»[47]. В русской сказке Маруся, поговорив с упырем, «как плеснет на него святой водою — он так прахом и рассыпался».
Влад Дракула — праотец современного вампира- мужчины. Елизавета (Эржебет) Батори (1560–1614) по прозвищу Кровавая Графиня — одна из прародительниц вампира-женщины. Знаковый роман о ней не был написан, поэтому розыск о питии крови графиней всерьез не проводился. Однако подробности кровавых оргий Елизаветы позволяют включить ее в элиту мифических любителей крови. Дракула и Салтычиха действовали открыто и в основном на свежем воздухе. Елизавета по примеру Жиля де Рэ вершила свои злодеяния тайно, в молчаливых стенах Чахтицкого замка (ныне в Словакии).
Жиль отдавал предпочтение детишкам, Елизавета — юным девушкам. Как и Салтычиха, она активизировалась после смерти мужа Ференца Надашди в 1604 г., хотя есть версия, что начало убийствам было положено еще при его жизни. Говорят, Ференц даже обращался к жене с увещанием, предлагая ей помучить не девушек, прислуживающих по дому, а ни на что не годных турецких пленников, которым он и сам любил выпускать кровь. Но графиня отвергла предложение мужа — она следовала заветам Людовика XI и Иннокентия VIII, и девичья кровь требовалась ей для оздоровления духа и тела.
Современная интерпретация образа Елизаветы Батори (Г.
