Значит — опять обман. Гала не переключилась на Зодара, и не запретил он ей приезжать сюда, и не прощание у них с Даром было, а очередное свидание. Почему я не удивляюсь? Задумавшись, я чуть не пропустила очередную порцию информации:
— …А он же там живет, потому, что к нему постоянно приходят, просят помочь с живностью. То с конем что не так, то волк не слушается, да он со всеми может справиться. На коне без поводьев может ехать, вас ему тогда и отдали, что две руки свободны у него были. Мне рассказывали, что конь ни разу не свернул не туда, как если бы они разговаривали молча. Но конь же не может думать…
— Стоп. Кому меня отдали и когда?
— Когда в лесу нашли, тогда и отдали. Я ж говорила уже — герцог не спал почти четыре дня, с коня валился. Господин Зодар и забрал вас у него, потому, что посадить вас нельзя было — вы ж не в себе были. Ну, он и вез вас, держал обеими руками, а конь сам себе шел куда надо, как будто…
— Яшка, а ты не знаешь, сразу отдали или меня немного герцог вез?
— Я все знаю. — Самодовольно ответила она, и я ей верила. — Герцог вас взять хотел, но чуть не уронил, так господин Зодар и выхватил. Его сиятельство не спал долго — устал.
— А Зодар не устал, выспался?
— Ну да, я и не подумала. На нем же волки были, как он мог спать? И дома его не было четыре дня. Наверное, тоже устал, но это же господин Зодар.
Все перепуталось, я ничего не понимала. Эти слова, что я слышала… Их не мог говорить Зодар. Он никогда, ни взглядом, ни намеком… Это я, как глупая курица, не сводила с него глаз, зависала от восхищения, понимая, что мне ничего с ним не светит. Я сейчас прислушивалась к себе, анализировала свои чувства. Я млела от его красоты, но это не больше, чем просто эстетическое любование, или нет? Я ревновала его тогда к Гале — он улыбался ей, а потом узнала, что они — любовники… Что я почувствовала тогда — облегчение от того, что все встало на свои места или…пустоту? Что еще? Уважала я его и немного побаивалась, как строгого учителя. Мне безусловно, было неприятно, что он сейчас с Галой, очень неприятно. Было чувство, что испачкали грязью что-то мое. Но это потому, что она стерва, или не потому? А что плохого она мне сделала? Разговаривала, как человек, это я тогда лицемерила. Сказала правду про мои способности — что у всех по-разному и нужно себя изучать. И Дар не был ее прихотью — она, похоже, любила его. Что такого она сделала, что он так относится к ней? Когда я увидела ее с Даром, не ревность скребла по душе, а зависть. Я хотела, чтобы и меня так желали, до безумия, забывая обо всем. А кто не хочет?
— Яшка, — прокашлялась я, — Зодар такой красивый, у него есть девушка? Ну, зазноба, любимая, невеста…?
— Да поняла я. Нету никого. И не было никогда. Он только к девчатам из веселого дома ходит иногда, это я давно уже слышала — конюхи говорили. А что нету — Марашка плакалась, мол, что ж он даже не пытается, нельзя отказываться от своего счастья, когда оно совсем рядом.
— А…кто рядом?
— Да кто угодно. Ему девки да бабы чуть не с детства проходу не дают. Он сбегает ото всех то к волкам, то в дом ваш, там же, кроме кухарки, и нет никого, а она старая и мужняя.
— Для тебя все, кому за тридцать — старые, — бормотала я, — а у вас вино есть, Яшка? Что-то не припомню, чтобы при мне пили мужчины, или просто мне не предлагали никогда? А тебе он нравится, Яшка?
— Так кому ж не нравится? Только у меня Доран теперь. Все равно я не ровня, чего зря мучиться?
— Хорошо, солнышко, иди, погуляй. Мне подумать нужно.
— А вина принести?
— Яшка, ты как замуж соберешься, я тебе такое приданое организую — все обзавидуются. Неси вино, только быстро.
Я напилась. До скотского состояния. В гордом одиночестве. Что-то такое и ожидая от себя, я предусмотрительно удалила Яшку и закрылась, велев не беспокоить. На широком подоконнике организовала себе зону «челау» с подушками. Взяла графин с вином, фарфоровую чашку из ванной и, усевшись на подоконник и обозревая окрестности, методично напивалась. Это было приятно. Вначале. Ни о чем конкретном не думалось, мысли хаотично прыгали, потом плыли, вспоминался дом, работа, родные, местные…сволочи. Облака летели неправильно — слегка подкорректировала. Потом испугалась, что у них тоже есть такие слова, хоть и не слышала ни разу, но, вдруг поймут и пойдут все по адресу? Дерево во дворе раздражало — закрывало вид. Согнула его на манер стелющихся горных сосен. Любовалась, никогда так не пробовала, красиво вышло. Окно запотело от моего дыхания — промыла вином, излишки тянуло слизать, еле удержалась — микробы же. Хотелось шалить, танцевать, что и сделала, рухнув с подоконника. Душевно посидела и отключилась в нужном месте — в ванной на полу. Понимала сквозь пьяную эйфорию, что могу не успеть добежать.
Мозг включился на следующий день утром от стука молотка. Долбило по ушам конкретно. Я, скорчившись на постели, стонала, зажимая уши ладонями. Где эта Яшка, когда нужна?
— Хозяйка, вы проснулись?
— Скорее, очнулась. Там вино осталось? Дай глоток, говорят — помогает. Голова болит.
— Нет, ни капельки. Господин Зодар унес и меня выругал, что его не позвала сразу. А зачем было его звать? У вас же сейчас голова болит, а тогда все хорошо было. Господин Зодар сказал позвать его, как вы проснетесь. Я позову?
— Я твоя хозяйка,
