Я не понимала этого — не укладывалось в голове. Такие гигантские, титанические усилия — это нерационально, как это делают, кто? Проще было обучить меня местному языку. А так, получается, что реальность подстраивается под меня, как будто мне ее дарят. И все равно непонятно — а как же местные стихи, песни, всякие присказки и поговорки? Они что — все забылись или рифмуются теперь на русском? Пропал целый пласт культуры? Бред. Немыслимо. Бестолково как-то.
Мы подошли к дому. Во дворе возле колодца расставили дощатые столы и две женщины в одежде, похожей на мою нынешнюю, вываливали на них из корзин хлеб, овощи, мясо. Женщины здесь тоже были красивы — высокие, статные. Мы с герцогом прошли в дом. За нами вошли еще двое мужчин, очевидно приближенные правителя или родня. Мне представили их — какие-то родственники герцога и его советники Натан и Назар. Стол был уже накрыт, и мы начали завтракать. Кусок не лез в горло — меня внимательно изучали глаза троих мужчин. Я пыталась сделать вид, что не обращаю внимания, но внутреннее напряжение нарастало. Было некомфортно. Я демонстративно отстранилась от стола, сложив руки на груди, и посмотрела в глаза всех троих по очереди. Недовольство на моем лице не заметил бы только совсем уж глупый товарищ. Советники, переглянувшись, заулыбались. А герцог пожал плечами, как бы извиняясь, и уделил все внимание еде. Я старалась больше не смотреть на них. Выпила молока с куском мясного пирога и стала откровенно тяготиться обстановкой за столом. На меня зыркали, стараясь, чтобы это получилось незаметно. Тот, который Натан, был моложе — похоже, что мой ровесник или не на много старше. Он был более смешлив, похоже, что у него легкий характер. Наверное, неплохое чувство юмора, улыбка непринужденная, привычная. Второй смотрел немного насторожено, изучающее, что ли? Выглядел опытней и умнее. Но что-то во мне или в моем поведении тоже казалось ему смешноватым. И он прятал улыбку, склоняясь к столу. Все это страшно раздражало. Хотелось прямо спросить — что со мной не так? Что я и сделала:
— Не понимаю, чем вызваны ваши улыбки. Вижу только, что смешной вы находите именно меня. Хотелось бы узнать причину вашего веселья. Я одета или выгляжу неподобающе? Веду себя неприлично или сказала что-то не то? Я настаиваю на объяснении вашего поведения. Быть причиной вашего веселья, не понимая его причины, не желаю категорически ни сейчас, ни в будущем.
Герцог вскинул голову, откинулся на спинку стула и удивленно уставился на меня. Оба весельчака встали, склонив головы и прижав руки к сердцу. Но молчали, как партизаны. Я поднялась и вышла в свою комнату. Что-то это меня напрягает. Что это было? Что за мышиная возня? Похоже, что дружеских отношений со мной устанавливать не собираются. Может, уже воспринимают, как объект охоты? Внешность не отталкивала, и мужики щерились в предвкушении забавы? Возможно, и ставки уже делались, кто преуспеет? А этих герцог притащил, как основных кандидатов? С его стороны разумно, но самонадеянно. Меньше всего меня сейчас интересует замужество, как бы ему ни хотелось привязать меня им к этому миру. Нужно обозначить какие-то границы в отношениях.
В комнату вскоре зашла Марашка, постояла со мной минутку возле окна:
— Пора, деточка, тебя ждут.
Я вышла на улицу. Все трое стояли у входа с нарочито серьезными лицами. А в глазах герцога плескалось веселье. И меня понесло:
— Герцог, а вы женаты, есть дети? Может невеста? Что с вами, почему теперь вам не весело, вопрос элементарный?
— Невеста.
— Не стенка. — И я пошла во двор. Повеселись теперь, гад, если сможешь. Вот упрусь рогом — хочу герцога, и что ты делать будешь? Явно ухмыляться перехочется.
Тишина за спиной была приятной. Оглянулась вокруг — а как я буду ехать? Нет ни кареты, ни телеги. На лошади, что ли?
— Вы поедете на лошади, повозка не везде пройдет. Если не умеете — поедете с одним из нас.
— Поеду с одним из сопровождения. Мне так будет удобнее. Покажите, пожалуйста, у кого из них скотинка выносливее.
Герцог проводил меня к чьей-то лошади. Остановился, и внимательно глядя мне в глаза, спросил:
— Что значат ваши слова? Что значит — не стенка?
— Это значит, что невеста — не стенка, можно и отодвинуть. Вы очень привлекательны, ваше сиятельство, крайне привлекательны, как мужчина. Боюсь, что могу не устоять. Прикажите прекратить охоту на меня. В ближайший год я не собираюсь выходить замуж. Разобраться бы со всем остальным.
— Я вас понял. Не думал, что внимание мужчин может так не нравиться женщине. Но я сделаю то, о чем вы говорите.
— Я сейчас не женщина, а служащая на ответственной должности. Не хотелось бы отвлекаться на лишнюю суету, отбиваясь от ухажеров.
Он поклонился коротко и отошел с застывшим лицом. Я же знакомилась с лошадью, с ее хозяином. Решали как мне удобнее будет ехать. Я изучила седло — впереди был выступ, сидеть на котором было бы невозможно. Был вариант — сидеть сзади, хотя там была вероятность съехать по заднице лошади во время быстрой езды. Придется крепко обнимать всадника за талию и прижиматься к нему. Ехать в этом случае придется по-мужски. Широкая юбка позволяла сделать это. Так мы и решили. Я предварительно поинтересовалась у мужчины — нет ли чего компрометирующего меня в таком варианте передвижения? Меня успокоили на этот счет.
Когда садилась, принципиально не смотрела вокруг. Закидывая ногу, нечаянно оголила ее почти до колена. Спокойно поправила юбку, стараясь заправить ее под себя, придерживаясь за пояс напарника одной рукой. Обвела взглядом заинтересованных мужиков, пробормотала:
— Чего стоим? Кого ждем? Зрелищ больше не будет, можем выезжать.
Глава 3
Ехали почти весь день. Сказать, что это была пытка — ничего не сказать. Я сначала клялась себе, что никогда больше не сяду на лошадь. Потом, подумав, поняла, что не получится. Нужно будет учиться самостоятельно держаться на этой скотине. Со мной мучился и весь отряд. Ехать быстро не получалось и они плелись почти шагом, иначе я просто свалилась бы им под ноги. Их пристальное внимание, раздражение и недовольство я ощущала просто физически. Мелькали
