Я промолчала, даже не зная, что можно было на все это сказать.
— Еще раз, — меланхолично и как-то устало произнес Багор, — в отличие от Барбары, и даже в отличие от Полиглота, я имею точную оценку сахира Арнара, сделанную своими специалистами. Я открыто говорю тебе — он опасен. Крайне опасен. По нашей внутренней шкале это запредельный черный уровень, да ты и сама должна интуитивно ощущать угрозу. Ощущаешь ведь?
Промолчала снова.
— Лея, — Багор пристально смотрел на меня, — протокол 3-11-0 может быть инициирован исключительно спецагентом. Без него Исинхай не сможет отправить спасательную команду, понимаешь?
Молча кивнула.
— Ты сделала огромную глупость, официально подчеркнув, что отказываешься от статуса дипломатической неприкосновенности, — продолжил Багор. — Это было ошибкой, особенно в условиях отсутствия Полиглота во главе языкового управления. В итоге на данный момент ты не прикрыта ничем, абсолютно, ты осознаешь это?
Снова кивнула.
— Еще раз, мне нужно твое согласие, Лея. Мы инициируем протокол 3-11-0? Просто скажи «да».
Почему-то мне совершенно иррационально вспомнилось, как я, протянув руку, прикоснулась пальцами к ладони Арнара… Могла бы о многом другом вспомнить, не знаю, почему вспомнилось именно это.
— Лея, — поторопил Багор.
И я ответила:
— Нет.
Несколько секунд Багор молчал, затем очень спокойно произнес:
— Современная медицина лечит и после насилия, Лея, как психологического, так и физического. Но проблемы остаются, девочка, как остаются боль и пустота в душе. Подумай еще раз, прошу тебя.
«Лея, пожалуйста», — вспомнилось мне.
Медленно подняв взгляд на Багора, я уверенно ответила:
— Нет, я продолжу работу на Рейтане.
Неодобрительно покачав головой, разведчик тихо сказал:
— Он тебя втемную использует, как ты этого не видишь, ребенок? — Усмехнулся и, словно самому себе, ответил: — Видимо, потому что ребенок, наивный и доверчивый.
И Багор отключился.
Я осталась сидеть, пытаясь хоть как-то отделаться от гнетущего осадка после этого разговора. После всех разговоров.
Но все гнетущее ощущение улетучилось само, едва я почувствовала, и даже не знаю как, что сахир стоит за дверью.
Соскользнув с постели, подошла к двери, картинно распахнула ее, всем своим видом изображая обнаружение шпиона.
— М-да, — произнес Арнар, опиравшийся плечом о дверной косяк и сложивший руки на обнаженной мускулистой груди. — В одном я с ним согласен полностью — ты поступила глупо.
Молча кивнула, выражая абсолютное и полное согласие уже с Тенью и чувствуя, что почему-то улыбаюсь, причем все шире.
— А я, знаешь ли, как раз шел тебя тут жестоко психически и физически насиловать, — заявил он, сурово глядя мне в глаза, но при этом почему-то с трудом сдерживая улыбку.
— О да, я верю, — весело сказала я, потянувшись и смахнув с его груди капельку от сливок.
И, продемонстрировав ему палец с уликой, насмешливо сообщила:
— Ты шел звать меня завтракать и уже приготовил мне кофе со сливками.
Тень медленно перевел взгляд с меня на палец с белой каплей, снова посмотрел на меня и ехидно поинтересовался:
— А ты точно уверена, что это сливки?
Я с подозрением уставилась на палец. Он, с подчеркнутым интересом, тоже. У меня появились сомнения, которые не развеял даже запах кофе, уже ощущающийся в воздухе.
— Только не говори, что это взбитый белок от ядовитых яиц, — попросила я.
— Да я и не говорю, — улыбнулся сахир, — просто сам пытаюсь вспомнить.
И он, мягко перехватив мою руку, наклонился, слизнул каплю с моего пальца, хмыкнул, оценивая вкус, и удовлетворенно сообщил:
— А, да, сливки.
Просиял довольной улыбкой, жутко выглядевшей на фоне все таких же багрово-алых глаз, и скомандовал:
— Пошли завтракать.
Внезапно поняла, что у меня сердце забилось раза в три быстрее в момент, когда Арнар прикоснулся губами к моему пальцу, и до сих пор так же ускоренно бьется.
— Там ведь не омлет? — тихо спросила, стараясь не думать о реакции на исследовательский интерес Тени.
Сахир уклончиво повел плечом, вроде «может, и нет», и поинтересовался:
— Не любишь яйца?
— Только не ваши! — выдохнула я, имея в виду весь набор ядовитых яиц Рейтана.
— Это вот сейчас очень двусмысленно прозвучало, — поддел меня Арнар.
Жутко смутившись, попыталась оправдаться, выдав:
— Я имела в виду ядовитые…
Скривившись, Тень покачал головой и сообщил:
— Еще двусмысленнее.
В следующий миг исследовательский интерес проснулся уже у меня.
— Так, вот только не надо туда смотреть! — предупреждающе прошипел сахир.
— Куда «туда»? — поинтересовалась я, мысленно прикидывая, может ли сам Тень быть уже в полном смысле этого слова ядовитым, если постоянно потребляет яд.
И да — стараясь вообще никуда при этом не смотреть.
— Женщина, ты на кухню, я в душ! — выдал в итоге Арнар и стремительно ушел в сторону своих комнат.
Ну, если совсем честно, то я тоже пошла в душ сначала.
* * *Когда Тень спустился вниз, я сидела на кухне, доедая свою кашу и просматривая сеть на предмет «потребления ядов в умеренных, вызывающих привыкание дозах».
— Ты какие-то явно неправильные вещи читаешь за едой, — бесцеремонно отобрав у меня сейр и сунув вместо него кофе, заявил сахир.
— Ну… мне стало интересно, — совершенно честно призналась я.
Арнар снял с плиты свой, как обычно, мясной завтрак, извлек из блендера жуткий яично-ядовитый напиток. И вот с этим всем пришел и сел рядом со мной. Я с опаской покосилась на его «коктейль».
— Я просто пошутил, — перехватив мой взгляд, прошипел Тень. — Ты так мило смущалась и краснела, что я не удержался. И прекрати улыбаться.
Улыбнулась шире.
— Ладно, продолжай, — сдался он.
Я бы с удовольствием. Мне, в целом, необъяснимым образом нравилось сидеть с ним вот
