– Неужели женский труд ценится наравне с мужским?
– Конечно.
– Но, вероятно, с большими вычетами за неизбежные пропуски по домашним обстоятельствам.
– С вычетами? – воскликнул доктор Лит. – Как можно! Содержание всех одинаково – без исключений; уж если б допускалось какое-либо различие по отношению к пропускам, о которых вы говорите, то, конечно, в пользу женщин. Какой же труд выше, дороже для нации, как не ношение и кормление ее детей? По нашим взглядам, ничьи заслуги так не велики, как заслуги хороших родителей. Нет труда более бескорыстного, затраченного более без возврата, хотя нравственная сторона и бывает вознаграждена вполне, как воспитание детей, которым суждено быть людьми в то время, когда нас не будет.
– Из того, что вы говорите, можно подумать, что жены совсем не зависят материально от мужей?
– Конечно, нет, – заметил доктор Лит, – точно так же и дети не зависят материально от родителей, – они пользуются только их услугами любви. Труд ребенка, когда он вырастет, послужит к увеличению общественного капитала – не капитала его родителей, которых в то время не будет в живых, а потому и воспитывается за общественный счет. Поймите, что счеты каждого члена общества – мужчины, женщины, ребенка – ведутся непосредственно с государством без всяких посредников, исключая, конечно, родителей, которые, до некоторой степени, являются опекунами своих детей. Как видите, отношения индивидуумов к нации, их принадлежность к ней дают им право на пропитание, и это право совершенно независимо от их близости с другими лицами, которые, подобно им, считаются членами нации. Зависеть от средств другого было бы неприлично в нравственном смысле и несообразно ни с какою рациональною социальной теорией. Что сталось бы с личной свободой и личным достоинством при таких условиях? Я знаю, что вы считали себя свободными в XIX столетии, но, вероятно, слово «свобода» не имело того значения, какое оно имеет теперь, иначе, конечно, вы бы не назвали то общество свободным, в котором каждый отдельный член был в унизительной зависимости от другого. Помимо самих условий жизни, бедный зависел от богатого, слуга от хозяина, женщина от мужчины, дети от родителей. Что касается материальной зависимости женщин от мужчин, которая существовала в ваше время, то, вероятно, только в браках по любви она была еще возможна, хотя, думаю, для развитых женщин она казалась всегда одинаково унизительной. Каково же было женщине в тех многочисленных случаях, где в браке или не в браке она продавала себя мужчине ради средств для существования? Даже ваши современники, как ни равнодушны были они ко многим возмутительным сторонам вашего общества, отчасти сознавали, что это не совсем так, как бы должно было быть, но дальше оплакивания женской участи их сострадание не простиралось. Им не приходило в голову, что это чистый грабеж, что жестоко забирать в свои руки производства всего мира и заставлять женщину ластиться и выпрашивать свою часть. Простите, мистер Вест, что я отношусь к этому с такою горячностью, забывая, что целое столетие легло между этим грабительством, печалью и позором несчастных женщин, точно вы являлись ответственным лицом за то, что, без сомнения, вы оплакивали не меньше моего.
– Я сознаю, что должен нести мою долю ответственности за то, что было в мое время, – заметил я, – но все, что я могу сказать в свое оправдание, это – что покуда государство не было готово для настоящей системы производства и распределения, никакого радикального улучшения в положении женщины не могло быть. Корень ее беспомощности, как вы сказали, заключается в ее материальной зависимости от мужчин, и я не могу себе представить иного социального устройства, как то, которое введено у вас, в силу которого женщина не зависит от мужчины, точно так же, как и мужчины не зависят один от другого. Вероятно, такая перемена в положении женщины не обошлась без влияния на общественные отношения обоих полов. Мне будет весьма интересно изучить это ближе.
– Перемена, которую вы найдете, – продолжал доктор Лит, – заключается, главным образом, в полной откровенности и непринужденности между обоими полами, по сравнению с той фальшью, которая была между ними в ваше время. Мужчины и женщины встречаются в настоящее время, как двое равных, рассчитывая только на взаимную любовь. В ваше время вследствие того, что женщина была в материальной зависимости от мужчины, замужество представляло для нее известную выгоду. Судя по свидетельствам того времени, факт этот с цинической откровенностью признавался низшими классами, тогда как в классах более развитых, под прикрытием целой системы изысканных, условных приличий, клонилось к тому, чтобы убедить в противоположном мнении, т. е. что все преимущества брака на стороне мужчины. Для соблюдения этой условности мужчина должен был разыгрывать роль жениха, и потому считалось совершенно неприличным для женщины проявить свое чувство к мужчине прежде, чем он не посватается за нее. В наших библиотеках хранятся книги писателей вашего времени, где много трактуется о том, может ли женщина при каких бы то ни было условиях, не обесчестив своего пола, признаться первая в своей любви. Все это представляется нам просто абсурдом, а между тем мы знаем, что в ваше время это было серьезным вопросом. Женщина сознавала, что вместе с признанием в любви она становилась мужчине обузою в материальном отношении, и весьма естественно, что чувство деликатности и гордости заставляло ее сдерживать влечение ее сердца. Если вам случится быть где-нибудь в обществе, мистер Вест, будьте готовы к злобным вопросам нашей молодежи. По этому предмету им, конечно, очень интересно знать, как это все было в старину[13].
– Итак, девушка XX столетия признается в своей любви.
– Да, если она выбирает, – ответил доктор Лит. – Во всяком случае, обе стороны одинаково не скрывают своего чувства. Кокетство одинаково презирается как в мужчине, так и в девушке. Деланая холодность, которая в ваше время редко кого обманывала, в настоящее время непременно была бы принята за правду, так как никому не пришло бы в голову прибегнуть к ней.
– Я вижу ясно, что является результатом независимости женщин, – прервал я, – теперь нет иных браков, кроме браков по любви.
– Это верно, – заметил доктор Лит.
– Мир, в котором все женаты по чистой любви! Ах, доктор Лит, вы, конечно, не в силах себе представить, каким чудом является подобный мир для человека XIX столетия!
– Отчасти могу себе это
