— Я завтра же объявлю вас следующим императором и назначу дату коронации, если вы согласитесь, — раздраженно выпалил Ладарий.
Канцлер обернулся.
— Увы, ваше святейшество. Это ничего не изменит. Моя гильдия не работает с церковниками. Ни на их стороне, ни против них.
— Вы понимаете, что теряете, отказывая мне сейчас? — рявкнул Великий наставник, резко поднявшись на ноги и едва не уронив кресло.
Деватон обернулся.
— Разве я что-то теряю? — насмешливо улыбнулся он. — Вы сами сказали, что я остался единственным кандидатом на трон. Рано или поздно замалчивать этот вопрос станет затруднительно, и вам придется назвать мое имя. Мне некуда торопиться — наоборот, я рад проволочкам. У меня на носу свадьба — вы же понимаете, как много сил отнимает подготовка к подобным церемониям… Всего хорошего, ваше святейшество.
Оставив Великого наставника возмущенно глотать воздух, Демос вышел. Когда тяжелые створки захлопнулись с тихим щелчком, а золоченое кольцо-ручка мелодично звякнуло, Демос набрал в легкие побольше воздуха и, не удержавшись, хихикнул.
«Стоило того. Стоило того!»
Рантай-Толл.
— Все еще хочешь перебраться сюда жить? — Артанна одарила Шрайна насмешливой улыбкой и лениво отправила в рот кусок черствого хлеба. — Черт! Заплесневел!
— В Гацоне как-то приветливее, согласен. И еда получше.
Угрюмая вагранийка в заляпанном жиром переднике молча грохнула на стол плошку с остывшей кашей.
— Спасибо, красавица, — улыбнулся великан. Служанка метнула на него полный ненависти взгляд и удалилась, гордо вскинув подбородок.
Артанна не удержалась и прыснула в кулак.
— Может, она просто не понимает по-имперски? — Шрайн удивленно смотрел вслед неприветливой женщине. — Зачем обижаться на доброе слово?
— Я уже говорила, что в Ваг Ране ведут дела с чужаками или со шразами, как вас здесь называют, но не любят их, — Артанна зачерпнула ложку кашеобразного месива и опасливо отправила ее в рот. — Отстань от бабы. Кстати, готовит она и правда скверно.
— И почему я не удивлен? — Дачс подвинул свой табурет ближе и присоединился к трапезе. — К чему любезничать с наемниками? Жратва-то, к слову, приносная. Ишь, все холодное, да и стряпать тут негде.
Артанна бросила ложку на стол и занялась своей трубкой. Не настолько она была голодна, чтобы давиться этой дрянью. Наемница отметила про себя, что Ганцо разбаловал ее сырами, сластями и дичью в меду.
— Странно, — сказала она. — Заливар едва ли не танцевал вокруг меня, умоляя согласиться на это дело. Обещал золотые горы, кучу бенефиций и прочих благ. Но все изменилось после того, как мы перешли границу.
— И проводник, — встрял лазутчик Йон. — Он мне не нравится.
Джерт задумчиво крутил в руках нож.
— Само обаяние, да, — кивнул он. — Действительно, нужно было пришпилить его к той двери, пока была возможность. Глядишь, вытащили бы из него рассказ побогаче.
— Гуташ занимается тем же дерьмом, что и мы, — выдохнув тонкую струйку дыма, сказала Артанна. — Нужен Заливар. У него все и выясним.
Беседа была прервана противным скрипом входной двери. Наемники тут же замолчали, и в зале повисла напряженная тишина.
— Помянешь говно — вот и оно, — проворчал Дачс, увидев вошедшего проводника.
Гуташ внимательно осмотрел помещение, где трапезничали бойцы. Видимо, оставшись удовлетворенным, он подошел к Артанне.
— Вас ждут.
— Дай поесть нормально, изверг! — промямлил с набитым ртом Фестер, не разделявший всеобщего недовольства горькой кашей.
Проводник проигнорировал возмущенного наемника и уставился на Сотницу.
— Потом животы набьете, у вас будет для этого вся ночь.
Отчаянно хотелось покончить с этим побыстрее. Артанна, как и ее бойцы, устала от недосказанности.
— Хрен с ним. Хуже эта дрянь уже не станет, — Вагранийка потушила трубку и встала из-за стола. — Всех брать?
— Троих. Больше не нужно.
— Дачс, Шрайн, Джерт — со мной.
— Я? — удивился Медяк.
— Ты. Отрывай зад, пойдем.
Наемники кивнули. Каждый напоследок отправил в рот по куску хлеба — ту его часть, что не тронула плесень.
— Держи свои ножички поближе, — шепнула Джерту вагранийка. — Мало ли что.
— Уже.
Сотница отметила, что Медяк не на шутку насторожился. Дачс и Шрайн раздали распоряжения оставшимся в доме бойцам, а затем вместе с Артанной и эннийцем направились к двери.
— Не сюда, — предостерег их Гуташ. — Я же сказал, из здания сегодня не выходим.
— Тогда как? — раздраженно бросила Артанна. — Ты, мать твою, видишь у нас крылья?
Проводник загадочно улыбнулся:
— За мной.
Он повел их мимо стойки, за которой лениво резала сыр мрачная служанка, в коридор, заканчивавшийся тупиком. Там Гуташ остановился.
— Посветите.
Шрайн придвинул факел ближе. Ваграниец принялся возиться с плохо приколоченными досками. Он отодвинул несколько широких деревяшек так, что в образовавшийся проход смогли втиснуться все — даже Третий, но бочком.
Гуташ пошел первым, за ним Артанна, после нее — Джерт. Замыкал Шрайн. К удивлению наемницы, проводник указал на добротную, но очень старую каменную лестницу, уходившую вниз.
— Неужто не слышали россказней о том, что весь Рантай-Толл опутан подземными ходами? — усмехнулся проводник.
Наемница озадаченно смотрела по сторонам.
— Не думала, что один из них ведет сюда.
— Этот клоповник был здесь не всегда. Много лет назад на этом месте стояло другое здание — каменное, но потом его разобрали. Сейчас это один из нескольких путей, позволяющий выбраться из центра города, не привлекая лишнего внимания.
— Выходит, все ходы связаны друг с другом? — спросил Джерт.
— Не все, но некоторые пересекаются. Какие-то завалило — работа-то еще при Руфале велась, а после той войны полгорода было разрушено. Восстановили не все.
Шрайну явно не нравился оборот, которое приняло это дело.
— Чует моя задница, мы воспользуемся этой системой не единожды.
— Возможно, — кивнул Гуташ. — Шевелитесь.
Существенным недостатком данного способа передвижения Артанна считала невозможность понять, куда в конечном итоге должна была привести такая дорожка. Проводник ориентировался прекрасно
