Мне не терпится увидеть Коннора и узнать, как прошел его день, поэтому по моей просьбе мы едем прямо к нему. Потом попрошу его подбросить меня домой.
Когда мы останавливаемся, я вижу, что Коннор сидит на крыльце, и мое сердце подскакивает к горлу. Почему он сидит там в разгар зимы? На улице так холодно, что можно увидеть пар от дыхания.
Коннор встает и направляется к нам, по его походке заметно, что он зол. Поступь тяжелая, а длинные шаги буквально проглатывают расстояние между нами.
У меня сердце уходит в пятки. Не стоило выключать телефон в кинотеатре. Да и вообще не надо было смотреть этот фильм, я ведь обещала встретить его дома. А сама опоздала на час. Он наверняка хотел рассказать про свой первый рабочий день.
Или он просто переживал за меня…
– Где ты была?
Коннор уже стоит у двери, когда я вылезаю из машины.
– Мы с Эбби смотрели фильм…
– Ты сказала, что будешь дома к моему приходу. У меня выдался сумасшедший день, и вот я возвращаюсь сюда…
– Боже, успокойся, – отдергивает его Эбби. Я даже не заметила, как она подошла ко мне. – Мы просто сходили в кино. Думаю, ты в состоянии прожить без нее один день.
Я открываю рот, чтобы сказать Эбби, мол, сама разберусь, но Коннор меня опережает.
– Не вмешивайся, – рявкает он, повернувшись к ней.
Я беру его за руку. Мне не нужна эта ссора.
Эбби распрямляет плечи.
– Она моя лучшая подруга. Я не могу не вмешиваться. Я и так не вмешивалась слишком долго. Может, мне сразу следовало сказать ей, что я на самом деле о тебе думаю, а?
Коннор щурит глаза и выдергивает руку из моей хватки.
– Может, это мне следовало сказать ей, что я думаю о тебе.
– Ой, ну пожалуйста. С радостью послушаю. Что же тебя не устраивает? Я слишком хорошая? Ведь ты самая настоящая скотина. Или, возможно, я слишком умная? Ведь ты дурак дураком.
Я вздрагиваю. Почему из всех слов она выбрала «дурак»? Коннор ненавидит это слово.
Он шагает к ней, враз сокращая расстояние между ними. Но Эбби не отступает. Она выше меня. И их лица оказываются на одном уровне.
– Я тебя не боюсь. Думаешь, ты крутой, но это не так. – Она смотрит на него с отблесками уверенности и надменности в глазах. Эбби наслаждается этой стычкой. Она ждала этого момента. Теперь я это понимаю. Она с самого начала сдерживалась, ожидая своего шанса все ему высказать.
Эбби отворачивается от него и накрывает ладонью мою руку, которой я все еще держусь за дверь машины.
– Не оставайся здесь, Энн. Поехали со мной. Ты этого не заслуживаешь.
Я беспомощно смотрю на ее руку. Меня знобит.
– Не могу. Ты же знаешь, я не могу, – шепчу я, словно надеясь, что Коннор не услышит.
– Нет. Можешь, – шепчет она в ответ, а сама убирает от меня руку. – Но не хочешь.
Я поднимаю голову и ловлю ее взгляд, никто из нас не произносит ни слова. Но Эбби все понимает. И не злится. Не знаю, как ей это удается, но она на меня не злится. Она просто кивает и мимолетно обнимает меня, затем отталкивает Коннора и садится обратно за руль.
Коннор пытается оттащить меня, но я тупо стою на тротуаре и наблюдаю, как желтый «мустанг» скрывается за углом.
Какая-то часть меня чувствует, что это, вероятно, наша последняя встреча.
5 февраля
5 месяцев, 6 дней
Я совсем забыла, что сегодня в школе короткий день. После учебы заглянула к Коннору, но его дома не оказалось, и мне пришлось идти к себе.
Непривычно находится здесь днем. Все чаще я возвращаюсь домой лишь переночевать. Я не ужинаю здесь, не смотрю телевизор, просто прихожу и заваливаюсь спать.
Но сегодня я сижу на диване с пачкой чипсов и за просмотром «Сплетницы» крашу ногти на ногах, хотя их вряд ли кто-то увидит, так как за окном зима. На удивление приятный день.
Вдруг слышу, как открывается дверь гаража – мама приехала, и все мое спокойствие вмиг улетучивается.
Мы не виделись около двух недель. Уверена, она начнет спрашивать, где я провожу дни, чем занимаюсь, какие у меня оценки. Стандартный набор вопросов – все для галочки.
Я закрываю лак и обмахиваю ногти газетой. До меня доносится стук каблуков по травертиновой кухонной плитке. Мама наверняка уже слышит включенный телевизор.
– О, Энн! Что ты делаешь дома? – Я поднимаю глаза – на ней универсальный зеленый костюм-тройка, а волосы по-деловому собраны в обычный французский пучок.
Пожимаю плечами.
– Учитель на курсах или типа того.
Она кивает.
– Как дела в школе?
– Хорошо. Думаю, я получу три и семь за этот семестр.
Снова кивок.
– Молодец. Есть какие-то проблемы с предметами? Учителя не придираются?
Еще одно пожатие плечами от меня.
– Все в порядке.
– А твой парень? Как у него дела?
– Хорошо.
Не успеваю и глазом моргнуть, как мама садится рядом со мной на диван.
– Ты уверена, что он не… – Она замолкает.
– Не «что»?
– Просто мне кажется… думаю, в море есть и другая рыба, – выдает она на одном дыхании, соединив все слова в одно. Интересно, как долго она сдерживалась в ожидании подходящего момента.
В очередной раз пожимаю плечами.
– Даже не сомневаюсь. Но я хочу быть с ним.
– Почему? Это ведь не… – На этот раз она резко себя обрывает.
– Это ведь не «что»? – спрашиваю я.
– Он не совсем… – Снова замолкает.
– Просто скажи, что ты хочешь. – Я произношу это немного резче, чем собиралась, потому что хочу, чтобы она наконец-то высказалась, и очевидно, хорошего от нее ждать не стоит. Зачем ходить вокруг да около?
– Он недостаточно хорош. Для тебя. Ты лучше него.
Вот оно. Ее мнение, высказанное вслух. Я знала, что Коннор ей не нравится – заметила это еще в день их знакомства, когда она улыбалась ему, стараясь казаться милой и веселой. Уж слишком все было наигранно.
– Ты его плохо знаешь.
– Так расскажи о нем, – произносит она сдержанным тоном, сидя с идеально ровной спиной.
– Мы не в суде, мам. Я не собираюсь с тобой дискутировать.
– Просто мне кажется, тебе следует встречаться и с другими людьми, – говорит она, протягивая руку и поглаживая меня по коленке. Приходится приложить немалые усилия, чтобы не отшатнуться в ответ, не огрызнуться, потому что меня бесит то, что она хочет нас разлучить. Коннор – любовь всей моей жизни. И я его не брошу. Ни сейчас, ни когда-либо. Я обещала ему. Несмотря ни на
