Мечик неторопливо подошел к калитке и нажал кнопку звонка. На пороге дома, до которого было метров двадцать, показался толстяк с нечесаной бородой и давно не мытыми волосами. Штурмовой бронежилет не скрывал округлости живота. Хозяин встречал гостя с расстегнутой кобурой на поясе, из которой торчала рукоятка «Магнума», и винтовкой М16 в боевой изготовке.
Мечик вежливо улыбнулся и помахал.
— Чего надо? — крикнули ему.
— Ищу господина Гёзу…
— Его нет, проваливай… — Хозяин дома выразительно повел дулом в направлении, куда надо убираться.
— Я друг господина Шандора!
Винтовка целилась в каменную дорожку. Толстяк не знал, как поступить.
— И что ты хочешь?
— Рассказать кое-что, о чем не надо кричать на всю улицу…
— Ладно… Делай только то, что прикажу… Стреляю без предупреждения.
Мечику не надо было объяснять, что это не пустые слова.
— Как скажете! — крикнул он.
Толстяк умел держать оборону. С пульта открыл калитку. Мечику разрешили сделать два шага и приказали сбросить рюкзак. Он должен был заложить руки за голову, повернуться спиной и, пятясь задом, приблизиться к двери. Когда пятка ткнулась в ступеньку, ему приказали замереть. Мечика обыскали так быстро и тщательно, что нашли бы шесть револьверов. У него не было ни одного. Более спокойным тоном ему разрешили развернуться и войти в дом.
Большая гостиная уставлена потертой мебелью. Стены густо увешаны фотографиями Африки. Мечик заметил групповой снимок: солдаты в форме Иностранного легиона на фоне зарослей. В гостиной не было ничего особенного, кроме ручных пулеметов, стоящих у каждого окна, ящика с гранатами и парочки гранатометов на диване. К обороне хозяин приготовился основательно. При таком арсенале три-четыре килограмма тротила покажутся вполне уместными. Наверняка забор, дорожка и задний двор заминированы.
Мечику подкинули стул. Он поймал за спинку, сел. Не выпуская винтовку, Гёза разглядывал гостя.
— Ты кто такой? Шандор о тебе не говорил…
— Рауль Карлос, консультант по антиквариату. Моя девушка, журналист «Штерна», должна была взять у него интервью.
Гёза слегка кивнул: об этом он слышал.
— Как ты с ним познакомился?
— Меня наняли, чтобы я нашел его и вещь, которую он сюда привез.
— Почему ты мне об этом говоришь?
— Потому, что врать не имеет смысла. Шандора убили. Сегодня ночью.
Толстяк не выругался и не разрядил обойму винтовки. Сел в кресло, положил оружие на колени.
— Значит, погиб мой лейтенант, — сказал он. — Мне спас жизнь, а я не смог…
— Как его взяли?
Взгляд Гёзы был тяжелым и мутным.
— Тебе какая разница, антиквар?
— В меня выстрелили ампулой психотропного вещества, потом тщательно били.
Толстяк сощурился, словно впервые увидел гостя. Глаза его превратились в щелочки над мячиками щек.
— Ты… из наших?
Мечик знал, что ответить на самый важный вопрос.
— Армейский спецназ, десять лет в отставке.
— Чин?
— Лейтенант…
— Где бывал?
— Ближний Восток, Ирак…
— Как оказался в антикварах?
— Достаю редкие вещи, которые очень хотят получить, — сказал Мечик.
Гёза прекрасно понял, о чем шла речь. И улыбнулся.
— Мы с Шандором были в Зимбабве, изумрудные рудники и все такое… — сказал он. — Шандор тоже все бросил и подался черепки из земли выкапывать.
— Устал от армейской службы?
— У него на глазах расстреляли деревню с женщинами, детьми, стариками. Дома сожгли. Нам говорили: это не люди, негры, чего их жалеть. Нужен акт устрашения, чтобы работали на руднике… А Шандор… Как увидел, что наши творят, дал зарок больше никого не убивать. И подал рапорт на увольнение. Его выкинули без денег, типа нарушил контракт. Он всегда был честным и добрым парнем. Настоящий товарищ…
Толстяк отложил винтовку, сходил к буфету и вернулся с рюмками прозрачной жидкости с ароматом вишни. Одну протянул Мечику.
— Жена моя, Марта, сама готовит настойку… В память лейтенанта Шандора… Он был настоящим солдатом…
Отказаться нельзя. Жидкость обожгла пищевод и разлилась мягкостью, на которую Мечик не имел права.
Из кухни Гёза вернулся с тарелкой закусок. Мечик с наслаждением прожевал кусок мяса. Боль пока не напоминала о себе.
— Что будем теперь делать, испанец?
— С ними надо покончить…
— Одобряю. Гони их сюда.
— Они не поверят.
— Почему?
— Исходят из того, что Шандор действовал один. Сильно недооценивают его.
Смачно откусив от свиной ноги, Гёза принялся работать челюстями.
— Что предлагаешь?
— Устроить засаду там, где они не ждут.
— Неплохо… Твои предложения?
— На вокзале Келете. В зале автоматических камер хранения. Мне нужно оружие.
Отложив ногу, Гёза облизал пальцы.
— Уж не знаю, как ты угадал… Значит, все сходится.
— Что сходится? — спросил Мечик, потеряв концентрацию из-за вкуса домашней грудинки.
— Шандор просил устроить закладку. Все наготове.
— Где?
Ему назвали номер камеры хранения и код замка.
Такие совпадения случаются. Хотя не совсем совпадения. Шандор приготовил ловушку на тот случай, если его возьмут. Он признается, поведет к камере. А дальше… Дальше сюрприз.
Мечик засунул в рот кусок грудинки. Он жевал и чувствовал вкус. Это радовало.
— Справлюсь один…
— Как знаешь, испанец. Если провалишь дело, у меня есть запасной вариант.
— Что за вариант?
— Мой лейтенант придумал, как прихлопнуть всю свору пауков одним махом, — Гёза шлепнул ладонью по креслу. — Соберутся в одном месте — и останется от них пыль.
Надо было быстро соображать. Хотя это давалось с трудом.
— Шандор хотел, чтобы собралась верхушка Службы древностей Египта? — спросил Мечик.
Гёза уважительно кивнул:
— Ты и об этом знаешь? Это хорошо. Шандор тебе верил…
Вот и ответ на главный вопрос: зачем археолог поехал в Будапешт. Свершить правосудие. Ничего личного. Но как он собирался выманить умных и опытных людей?
— Не верю, что план сработает.
