Люди имея такое сокровище как живые сердца, совершенно не берегли и не ценили их, стирая чуткость, их в ежедневных ссорах и распрях, в “боях” за лучшую долю, сами стерли в себе сердечность, милосердие и любовь, оставив лишь циничность и жестокосердие. В таких сердцах, пусть даже и живых, любовь перестала селиться, слишком нежной птицей она оказалась.
Получалось, что искусственное сердце не такое уж зло, раз люди сами себя лишили любви. Если орган не выполняет свои функции, то он отмирает как глаза у крота, лишенные света - размышляла Елена Викторовна, любуясь белоснежными блюдцами с нежно-голубыми цветами, - Это закон природы!
В случае с людьми, Корпорация взяла на себя, ее роль, все вполне закономерно.
- Но могут ли быть оправданы незнание и глупость? Стирая золото своих сердец о камни алчности и эгоизма люди стонут от отсутствия настоящей любви и нежности, от простого понимания и уважения, не видя что причина в них самих. Глупость - большой порок, плодами которой, стала потеря людьми самого дорогого.
- А Кира, кстати, весьма не глупый мужчина! - произнесла с явным удовольствием в голосе Елена Викторовна. Из кухни потянуло великолепным ароматом печеного пирога и протерев последнее блюдце она пошла доставать из духового шкафа главного виновника хлопот.
Когда все было уже готово, а до прихода гостя оставалось 15-ть минут, Елена Викторовна достала из шкафа свое любимое платье и надела его. Уложила волосы, слегка надушилась и подошла к зеркальной дверце шкафа взглянуть на себя.
Все было прекрасно, кроме домашних тапочек, которые резко выделялись на фоне общего ансамбля. Она надела подходящие к платью темно-вишневые туфли и стала ждать. Ждать впрочем, долго не пришлось и уже спустя пять минут, раздался звонок.
На пороге стоял Кирилл Сергеевич, весь сияющий, с букетом роз в руках.
- Здравствуй Леночка! - он вошел в прихожую и склонившись поцеловал ей руку.
- Здравствуй Кира, ты меня балуешь, но мне очень приятно - немного смущенная, но очень довольная отвечала Елена Викторовна. Ты проходи, располагайся, а я мигом.
Она прошла к окну, взяла вазу из цветного стекла и наполнив ее водой, поставила розы на столик.
Кирилл Сергеевич сняв пиджак и шляпу, прошел в гостиную и немного осмотревшись, сел в предложенное ему кресло.
- Может музыку завести, ты что любишь? - спросила Елена Викторовна.
Кирилл Сергеевич на минуту задумался, перебирая в памяти любимые жанры, которые подошли бы в данной ситуации.
- Может какую-нибудь инструментальную, на твой выбор?
Елена Викторовна взяла свой планшет, подключила его к музыкальной системе и в гостиную полилась негромкая музыка минувшего тысячелетия.
Кирилл Сергеевич сидел спиной к акустическим колонкам и потеряв зрительное ощущение источника звука, почувствовал, как его мягко обволакивает проникновенный кларнет. В комнате разливалась “Лунная река”, напротив него сидела удивительная женщина, а за ее спиной в заходящем солнце серебрилась тонкая тюль. Кирилл Сергеевич не знал, каково счастье на вкус, но в этот момент ему захотелось его всей душой.
- Кира, ты, что застыл, все хорошо? - спросила Елена Викторовна.
- Леночка, ты знаешь каково счастье на вкус?
Елена Викторовна улыбнулась и в уголках ее глаз промелькнул озорной огонек.
- Да, Кира, я знаю и тебя сейчас тоже сделаю счастливым! - звонким голосом сказала она и пройдя на кухню, вынесла на подносе большой, ароматный пирог и поставила его в центре столика.
- Вот Кира, черничное счастье на сегодня, а завтра будет новое…Так человек всю жизнь и крутит калейдоскоп своих маленьких ежедневных цветных осколков. Умение видеть в малом - большое и жить настоящим днем, наверно и есть счастье?
Кирилл Сергеевич хотел хоть что-нибудь придумать в ответ, но сидел завороженный. Она поражала его своей глубиной, а то как она изъяснялась, было так не похоже на научные речи к которым он привык за столько лет, что ее слова и выражения были для него настоящим лакомством, как этот черничный пирог.
- Леночка, ты продолжай, говори все, что угодно, мне так приятно тебя слушать - с каким-то сытым удовольствием произнес Кирилл Сергеевич, словно съел только что сладкий эклер.
- А мне показалось, что я вчера слишком много говорила, даже неловко стало - ответила Елена Викторовна, разрезая пирог на части.
- От чего же неловко, разве я дал повод?
- Нет, нет, что ты, это мои домыслы! - поспешила оправдаться Елена Викторовна, Но раз уж тебе нравится, значит будем говорить. О чем мы с тобой будем говорить? - спросила она, кладя большой кусок пирога на тарелку перед Кирилл Сергеевичем.
- Обо всем, - ответил Кирилл Сергеевич и откусив сочный кусок зажмурился от удовольствия. Ммм… Ты прекрасно готовишь - поспешил он сделать комплимент, еще не прожевав до конца. Тут его взгляд упал на ажурную салфетку покрывавшую стол.
- Прошлый раз я ее не видел, это ты сама связала? - спросил он жестом указав на салфетку.
- Сама - ответила Елена Викторовна, а про себя подумала, - Заметил! Внимательный…или наблюдательный? Все таки ученый, глаз цепкий…
- Очень красиво! Ты как Марья Искусница в сказке, и шьешь и печешь и мысли мудрые сплетаешь в нить!
Приятной, бархатной шалью удовольствия и радости накрыло Елену Викторовну от этих слов, а щеки подернуло легким румянцем. Доброе слово, как известно и кошке приятно и ей показалось, будто ее только что, нежно погладили по спинке.
- Ты Кира, тоже говори, а не молчи как прошлый раз - произнесла она прихлебывая черный чай из белоснежного фарфора.
- Тогда у меня к тебе будет просьба - ответил Кирилл Сергеевич, нацеливаясь на еще один кусок пирога. Вчера ты обещала рассказать про мою трость и про символ того, кто там изображен.
- Я думала, ты уже забыл, а ты наверно всю ночь не спал? - улыбаясь, спросила Елена Викторовна.
- Ты права, провел сегодня ночь в каких-то кошмарах.
- Извини, не знала, что ты так близко примешь к сердцу, надо избавить тебя от домыслов, принеси ее сюда - попросила Елена Викторовна.
Кирилл Сергеевич принес из прихожей трость и приставил ее к столику рядом с Еленой Викторовной. Сам же сел обратно и с легким волнением приготовился слушать.
Елена Викторовна взяла трость в руки и с минуту молча, разглядывала ее.
- Конечно Кира, это произведение искусства, очень дорогое насколько я понимаю, одни изумруды стоят поди целое состояние. Но…Как говорил Конфуций - “Символы и
