Отчаяние… Страшное чудовище, пожирающее все на своем пути, чувства, отношения и сами жизни. Каким хрупким оказывается все, что создал человек, если оно попадает под тяжелую пяту отчаяния. Кирилл Сергеевич не знал теперь уже, смог бы он совладать с собой, но на помощь пришел друг и принес с собой лекарство - время.
Время - чудесное снадобье для души и сознания, способное врачевать потери, но также способное уберечь от необдуманных поступков. Именно это и произошло. Кирилл Сергеевич доверился другу и времени и замер в самом себе, сковав свою волю временем, не дав отчаянию, совершить непоправимое.
Время и размышления наполнили его новым чувством. Он понял, что эта женщина нужна ему не взирая ни на что, вопреки всему. Чувство это было уверенным, спокойным и таким основательным, будто тяжелый балласт корабля, уравновесил его душу и мысли.
Окончательно исчезли тревоги и он был уверен, что она тоже его ждет и что час этой встречи очень близок.
Кирилл Сергеевич надел свой легкий осенний плащ, любимую шляпу и уже собравшись выйти из квартиры, вспомнил, что у него нет больше с собой его привычной трости.
- Эка привычка! - подумал он и пройдя, не разуваясь в кабинет, достал из ящика многопредметный складной нож.
Выйдя на улицу, он остановился. Щурясь от яркого солнца, он огляделся по сторонам и направился привычным маршрутом в Каштановый переулок.
В городе витал незримо новый дух, Кирилл Сергеевич жадно смотрел по сторонам, глядя на людей и выражения их лиц, размышляя об удивительных метаморфозах, которые совершает время с людьми. Жаль только, что пожалуй за всю историю человечества они так и не научились ценить его и понимать.
Время может быть бичом для алчных, нетерпеливых и злых, гонит их вперед, стегая словно кнутом, давя под ногами, таких же как они, распаляя в душах жажду быстрой наживы и успеха.
Оно же словно дыхание вечности, превращается в спокойную реку для мудрого человека, останавливая этот безумный бег. Время удивительно мудро и одновременно безжалостно, оно синоним правды и истины, говорящее человеку прямо в глаза - Тебе ни на что не хватает времени? Так знай, что лишен ты покоя, за твое безумие стремлений и похотей! Ты подобен скакуну под седлом хозяина, а хозяин твой - твоя ненасытность, она не дает тебе покоя. Не проси меня остановить мой бег, я бегу вместе с тобой, до тех пор, покуда ты будешь бежать. Хочешь остановиться - сбрось своего наездника и мир вокруг изменится. Так говорит время с тревожным, пребывающим в бесконечной суете человеком, но он не слышит его.
И каким разительным образом изменяется оно, когда человек сбрасывает с себя ярмо безумных желаний.
У времени есть замечательная черта, оно всегда преданно выбору человека, его мыслям и образу жизни. Когда мирское затмевает в человеке божественное, оно становится жестоким истязателем, пытаясь вразумить его. Жестокость в мире - это неосознанный протест души за отречение от Бога.
Время - живая субстанция, по сути, отражение самой жизни, поэтому избитая фраза - “Пойду, убью время”, звучит трагически и зловеще, не двусмысленно говоря, что убивая время своей жизни в бесконечных развлечениях, люди убивают самих себя.
Прекращение телевещания и Интернета вместе с обрушением башни, обнажило сознание людей, предоставив их самим себе. Прохожие и знакомые люди собирались во дворах и на перекрестках улиц, выброшенные из иллюзорного мира в реальный, как птицы разучившиеся летать, ослабшими крыльями своего разума пытались подняться над этой пустотой. Как больной после долгой болезни вновь встает на ослабшие ноги, так люди в этом городе возвращались к осознанной жизни. Город оживал и Кирилл Сергеевич радовался, глядя на них.
Так за размышлениями, он не заметил, как дошел до Каштанового переулка.
В отсутствии привычной трости, ему пришло в голову сделать ее самому, из простой, высохшей каштановой ветки, именно для этого он взял с собой ножик. В переулке было достаточно людно, кто-то сидел на лавках в тени деревьев, которые еще не успели сбросить свои резные листья, кто-то неспешно прогуливался.
Кирилл Сергеевич бродил под деревьями, выискивая глазами подходящую ветку, из которой можно было бы сделать трость.
- Кира! - услышал он вдруг за спиной, до боли знакомый голос. Он резко обернулся.
На другой стороне переулка, стояла Елена Викторовна. Она была в светлом плаще, с непокрытой головой, непривычное, аккуратное каре и блеск взволнованных, голубых глаз.
- Леночка! - чуть слышно промолвил Кирилл Сергеевич, чувствуя как горло, сковало от волнения. Он хотел кинуться к ней, но ноги, словно ватные еле двигались вперед.
Как ни готовилась Елена Викторовна, а неожиданная встреча спутала слова и мысли, губы и подбородок задрожали и из глаз брызнули слезы.
- Прости меня Кира! - прошептала она, протягивая к нему свои бледные, тонкие кисти. Пальцы дрожали, выдавая душевный трепет.
- Леночка, простить тебя, но за что? За то, что не смог тебя защитить? - Кирилл Сергеевич подошел к ней и взял ее за руки. Дышать было не чем, легкие сдавило, кровь ударила в голову и грудь, а там где билось Synheart-5, стало вдруг тяжело и дискомфортно.
- Прости меня Кира, глупую! - продолжала повторять Елена Викторовна словно заклинание, дрожа всем телом и не отводя огромных голубых глаз, блестящих живой водой.
- Леночка, ты плачешь?! - удивленно спросил Кирилл Сергеевич, вспомнив тот первый день, когда он увидел странную, плачущую женщину.
Елена Викторовна вытерла ладонью слезы и с удивлением посмотрела на мокрую ладонь.
- Этого не может быть Кира, но они сами льются - ответила она, вытирая глаза.
- Как в тот день, когда я впервые увидел тебя, ты плакала, и я решил, что с тобой что-то не так. Он притянул ее к себе и обнял. Мощной волной сбило дыхание и даже помутнело в глазах. Сердце казалось, сошло со своего электронного ума и колотилось в груди.
Он опустился на колено и прижался ухом к ее груди. И нельзя было обмануться…как и прежде, все та же живая, встревоженная птица, билась внутри.
- Оно живое! - произнес Кирилл Сергеевич, поднимая к ней восторженные глаза.
- Но как Кира?! Это же невозможно?! - запинаясь от чувств и волнения, спросила она.
- Возможно, Леночка, еще как возможно! - воскликнул Кирилл Сергеевич, не обращая внимания на прохожих. Он чувствовал, что сейчас мир перевернется от чуда произошедшего с ними. В самом себе он ощущал
