— Я торопился, — с достоинством прозвучало в ответ.
— Но ты ведь понимаешь, что это не объяснение.
— Другого все равно нет.
— Джим…
— Что?
— Таким милым и деликатным образом ты хочешь мне сообщить, что между нами все кончено?
— Что за глупости, Элви. Ты что, ревнуешь меня к этому ребенку?
— Не такой уж она ребенок, — пробормотала женщина, глядя, как Валентина кокетничает с ее знакомым Энди, — во всяком случае, она очень умело строит глазки.
— И на этом основании ты решила… Брось. Она просто развлекается.
— Ты ее оправдываешь? — это прозвучало с некоторой долей изумления.
— А что, по-твоему, кокетство — смертный грех?
— Дело не в этом.
— А в чем? Перестань, Элви. Ей это нравится, так пусть ее. Пусть лучше морочит головы твоим друзьям, а то начнет ворчать, жаловаться и возмущаться всем подряд. Знала бы ты, как она меня утомила своим визгом.
Эльвира ничего не сказала на это. Она только внимательно смотрела на гостью, а после перевела взгляд на Рэдклиффа.
— А ты заметил, что Кейн не сводит с нее глаз?
— Давно, — фыркнул он, — и что?
— Он в нее влюблен, это видно невооруженным взглядом.
— Ну и что?
— А она?
— Конечно, нет. По ее мнению, Кейн занудлив, утомителен и навязчив, а также совершенно не понимает шуток, что совершенная правда. Я тоже так считаю.
— А она понимает шутки? — спросила Эльвира, скрипнув зубами.
— О да. И язвит тоже не без успеха.
— Так ты неплохо проводил время в ее обществе.
— Иногда, — честно признался Рэдклифф, — чаще всего она меня злила.
— Да? Чем же?
— Подожди — узнаешь.
Эльвира уже знала, так как злилась с того самого момента, как услышала сакраментальную фразу о кузине. Но злилась совершенно по другой причине.
— И что ты собираешься с ней делать?
— Надо вернуть ее домой, хотя очень не хочется.
— Неужели? Почему? — вкрадчиво спросила женщина.
— Это же такой крюк, а мне еще нужно заехать в одно место.
— Ты всегда был эгоистом.
— Но я никогда не отрицал этого.
Между тем, Валентина очень неплохо проводила время в обществе новых кавалеров. После почти месячного перерыва она обнаружила, что старые навыки никуда не деваются и что ей по-прежнему очень легко водить мужчин за нос, мило им улыбаясь и раздавая небольшие авансы, которые ни к чему не обязывали. Тем более, что эти поклонники не вызывали в ней никаких отрицательных эмоций. Девушка повела за веселой болтовней немело времени и с удивлением обнаружила, что уже, оказывается, наступил вечер.
Уловив момент, когда Валентина ненадолго осталась одна, к ней подошел Патрик с бледной и очень решительной физиономией.
— Мисс Лефевр, вы ведете себя легкомысленно, — сказал он тихо.
— Что? — она приподняла брови, — как я себя веду? Месье Кейн, о чем вы? Я просто разговаривала с гостями миссис Томпсон.
— И кокетничали.
— Ну и что?
— Вы, кажется, собирались отсюда бежать.
— Да, конечно. Но какое отношение к этому имеет мое кокетство?
— Вы ведь знаете, что мне это неприятно.
Теперь Валентина посмотрела на него с удивлением.
— Я не понимаю, месье Кейн, что именно вы хотите этим сказать? Я имею право вести себя как мне вздумается. И здесь нет моих тетушек, чтобы постоянно делать мне замечания.
— Кстати, о вашей тетушке, — мстительно припомнил Патрик. — кажется, она тоже не чужда кокетства
— Да ну? Так мы ведь с ней родственники, в отличие от вас. Так что, оставьте свои претензии, месье Кейн. Это выглядит глупо.
— Мисс Лефевр, я только хотел вам сказать, что завтра все и свершится. Капитан посылает меня на корабль, а по пути я обо всем договорюсь. Подумайте об этом.
— Мы сбежим завтра?
— Скорее всего, вечером. А вы ведете себя так, словно задались целью свести с ума гостей миссис Томпсон.
— Не думаю, что они так легко сходят с ума, — фыркнула Валентина, — судя по вашим словам, мне уже и улыбнуться лишний раз нельзя. Это просто возмутительно.
С этими словами девушка решительно отошла в сторону, не желая дальше выслушивать все это. Только сцен ревности ей и не хватало. И от кого, скажите на милость? Месье Кейн ей не муж, не жених и не сердечный друг. Так, с какой стати?
Она очень хотела постоять немного в одиночестве и подумать, но хозяйка дома помешала этому, подойдя к ней.
— Скучаете, мисс Лефевр? Я удивлена.
— Почему?
— Все мужчины в этом доме лежат у ваших ног, за исключением, разве что, моего повара. И то, только потому, что он вас еще не видел.
Валентина рассмеялась, немало позабавленная этой шуткой.
— Но раз вы чудом остались в одиночестве, то я позволю себе его нарушить. Пойдемте, мисс Лефевр, я покажу вам сад. Это очень красивое зрелище.
— Хорошо.
По пути Валентина спросила:
— Вы давно живете здесь, сударыня?
— С детства. Мой отец был полковником и обосновался здесь, нажив при этом кругленький капиталец. Сами, наверное, знаете, сюда едут именно с этой целью.
— А мой отец умер, — сказала девушка.
— Мой тоже, и я вам очень сочувствую. Без родителей тяжело и без мужа тоже. Мой муж умер два года назад.
— О, как жаль.
— Ничего. Два года — слишком большой срок для скорби. Хотя я до сих пор вспоминаю Тоби с теплотой.
Валентина сочувственно кивнула. Эльвира бросила на нее взгляд украдкой и отвернулась. По ее мнению, эта девчонка была слишком хороша, так, что просто скулы сводило от ревности. Считать ее ребенком мог только слепой, глухой и умственно отсталый, а Рэдклифф таковым не являлся.
Тем временем, посыпанная песком дорожка привела их под сень высоких деревьев с густой, раскидистой кроной. Хозяйка дома указала на аккуратную скамеечку и предложила:
— Не хотите ли присесть, мисс Лефевр?
Валентина кивнула.
— Значит, вы родственница Джима? — спросила Эльвира не без задней мысли.
— Кого? — не поняла девушка.
— Капитана Рэдклиффа.
— А. Ну… да, — слегка запнулась та, не зная, можно ли ей говорить правду.
— Наверное, очень дальняя, потому что я никогда раньше о вас не слышала.
— Очень дальняя, — согласилась Валентина.
— Странно, — глубокомысленно произнесла женщина, — вы его родственница и даже не знаете его имени.
Девушка прикусила язык и ненадолго задумалась. Потом ее озарило, и она сказала:
— В самом деле, я должна была бы знать его, но дело в том, мадам, что я узнала о том, что мы — родственники очень недавно.
"Буквально несколько часов назад", — добавила она про себя.
Эльвира усмехнулась.
— Значит, вы познакомились недавно?
— Да. Месяц назад.
— О-о. И где же это произошло, если не секрет, мисс Лефевр?
— На Мартиннике. Я живу в Фор-де-Франсе, может быть слышали, мадам Томпсон?
— Конечно. Итак, вы живете на Мартиннике. Очень милый остров.
— Мне тоже нравится.
— Все же, что вынудило вас отправиться в такое опасное путешествие? В проливе полно пиратов.
— Вот именно они и вынудили, — хмыкнула Валентина, — периодически на наш остров нападают пираты. Не знаю, почему он им так нравится, но и двух месяцев не проходит, как чей-нибудь корабль не входит в наш порт с этой целью.
— Ужас, — искренне отозвалась Эльвира.
— Мы уже привыкли к этому, — девушка пожала плечами, — но все-таки, это утомительно. Пираты почему-то думают,
