Как?! Как этот мелкий гаденыш смог прознать про мою финансовую несостоятельность? Неужели папашка рассказал ему немного больше, чем должен был? А что, если вместо себя сосланный ректором Кьяри оставил сыночка? И как теперь расценивать этот приз? Как подачку от добродушного дракона? Да ни в жизнь!
– Хор-рошо… – «ласково» прорычала я и пошла вслед за директором музея в его кабинет.
Оформление всех бумаг и отчетов заняло около часа. Все это время Белозерский сгорал от стыда и гнева, профессор пил кофе и болтал с секретаршей, а охламоны давали интервью журналистам «Столичного сплетника». Дав себе зарок не читать весь тот бред, что скажут ученики и переврут в статье журналюги, я забрала внушительную стопку денег и покинула душный кабинет руководства.
– Охламоны, а ну быстро сюда! – рявкнула на весь зал, а едва студенты окружили тесным полукругом, сердито прошипела:
– Как думаете, почему другие претенденты не смогли пройти через ловушки?
– У них не было вас, госпожа Браун! – крикнул кто-то из счастливых студентов.
Я прикрыла глаза, проглотила рвущиеся наружу ругательства и терпеливо уточнила:
– Еще варианты?
– Потому что эти ловушки может пройти только команда. Одиночки, заинтересованные в деньгах, никогда не преуспеют там, где может преуспеть команда единомышленников, – раздался незнакомый голос.
Ну почему?! Почему кто-то вечно норовит испортить мой педагогический процесс?
Резко обернулась, с намерением поставить выскочку на место, и… мысленно запищала от восторга.
– Простите, не смог устоять, – покаялся мужчина, даря обворожительную улыбку.
Я пребывала в состоянии, близком к счастливому обмороку.
Крис Кулман, сам Крис Кулман, мечта моей безбашенной юности, стоял в каком-то шаге и протягивал руку. С точки зрения ар-теро, он был эталоном красоты – невысокий брюнет, поджарый, энергичный и гениальный. В темных глазах выдающегося ученого прятался неподдельный интерес к моей скромной персоне, на губах застыла дружелюбная улыбка. Но больше всего завораживал голос – низкий, глубокий, с бархатным звучанием опытного оратора.
– Кристофер Кулман, – представился он, пожимая мои трясущиеся пальцы. – Я был на выставке, когда узнал о победе вашей группы. Это невероятно, госпожа Браун…
Честно говоря, в эту секунду я мало что соображала. Словно кто-то вооружился острым ножом и ловко отсек все слои разума, оставив оголенной сердцевину и отдав контроль эмоциям. А те взяли да и брякнули:
– Можно ваш автограф?
– Эм… – смутился мужчина мечты, глядя на протянутую бумажку.
– Госпожа Браун! Это же наша ведомость! – остановил мой конфуз выкрик бретонки.
Чертыхнувшись, сунула лист в карман, для самоуспокоения представила перекошенное лицо декана и обернулась к группе, жадно наблюдавшей за происходящим.
Так, надо брать себя в руки. Причем срочно!
Объявив, что автомат на экзамене получит только один, и это будет сообразительный Камаль, я отсчитала пару купюр из призовой стопки, убрала их себе в карман, а остальное сунула в руки опешившему демону.
– А теперь все дружно идут тратить полученный выигрыш, – приказала я. – Покатайтесь на аттракционах, в кино сходите и выпейте за мое здоровье. Считаю до семи. Тот, кто не успеет покинуть музей за это время, будет отвечать на три дополнительных…
Группу как ветром сдуло.
И только я обрела былую уверенность, как над ухом раздался знакомый голос:
– Оригинальный способ взаимодействия со студентами.
Прикрыв глаза, задержала дыхание и медленно выдохнула. Что ж, остается только признать, что Кулман был и остается центром моей уязвимости, смириться с этим фактом и получить удовольствие от встречи.
– Что вы делаете в городе? – полюбопытствовала я, оборачиваясь. – У вас же полугодовой эксперимент на Гордонском перегоне.
– Ого! – Крис неуловимо преобразился. – Не знал, что кто-то следит за моей работой.
– Если вы докажете теорию единства всех стихий, то это станет настоящим прорывом мира магии. И потом… – Я прикусила нижнюю губу, не дав сорваться окончанию фразы «я ваша горячая поклонница».
– Я приехал на магический съезд, – сообщил Кулман, тактично заполняя образовавшуюся паузу. – Выступаю с докладом.
– Кого я вижу! Кристофер, рад встрече.
К нам уже торопился Белозерский. Мужчины обменялись рукопожатиями, несколькими общими фразами, а потом случилось неожиданное – Кулман позвал нас на собственное выступление.
– Даже не знаю… Мы планировали вернуться в Академию через несколько часов.
А потом ректор увидел мой жалобный взгляд, уловил мысленный посыл «Ну пожа-а-алуйста!» и согласился. Я была готова расцеловать его и воспарить к потолку.
– Мне будет приятно увидеть вас снова.
Фраза была адресована нам обоим, но знаменитый ученый не сводил с меня гипнотизирующего взгляда. Практически тут же Кулмана позвал директор музея, Белозерский ушел на поиски профессора Хельмерга, а я со счастливой улыбкой поплелась к выходу.
Подумать только! Я буду на вечере, где выступает сам Крис Кулман.
– Он вас недостоин.
В отличие от товарищей, Ронни Дуглас Кьяри не пошел тратить полученный куш. Чутье подсказывало, что все это время дракончик вот так и стоял, прислонившись плечом к мраморной колонне, скрестив руки на груди. Даже странно, что я его раньше не заметила. Все-таки с таким ростом и комплекцией сложно оставаться незамеченным.
– Кьяри, я же с великолепной артикуляцией велела вам идти и веселиться вместе с группой! Объясните, что вы тут забыли?
Мелкий дракошка оттолкнулся от колонны и сделал шаг вперед.
– Он вас недостоин, – повторил свой аргумент Кьяри-младший.
Вот зря он влез. Я ненавижу, когда сторонние люди лезли в мою жизнь.
– Малец, если ты начал терзать свое бледное личико бритвой, это не значит, что ты понимаешь взрослых, – назидательным тоном выдала я, изо всех сил стараясь не потерять радостного настроения.
Кьяри сделал еще один шаг, подобно своему грозному папашке нависая сверху, изогнул светлые брови и искривил губы в многозначительной улыбке. Нет, ну точь-в-точь как папашка! Меня даже похожая волна злобы окатила.
– Хорошего вечера, госпожа Браун, – светским тоном пожелал дракошка и ушел по своим делам, а меня кольнуло нехорошее предчувствие.
Не к добру это. Ох, не к добру.
Глава восьмая
Опасная и прекрасная
– Добро пожаловать в «Кружева старушки Молли», – приветливо протараторила выскочившая из-за прилавка продавщица. – Могу я вам чем-нибудь помочь?
Я глянула на девушку взглядом несчастного котенка.
– У вас есть услуга «дружеское участие»?
– Простите? – озадачилась продавщица.
– До ужина с мужчиной моей мечты полтора часа, а у меня нет платья, украшений, денег и времени, чтобы все это достать.
Дверь отворилась, звякнув колокольчиком, и в помещение ввалились вспотевшие от жаркой конфронтации ректор с профессором.
– И есть вот эти двое в качестве эскорта, – закончила я вконец упавшим голосом.
Продавщица мигом оценила ситуацию и уточнила:
– Возьмете платье напрокат?
– Несите все!
Уже через пару минут я стояла в примерочной среди кучи вешалок с нарядами и примеряла ярко-зеленое платье с открытой спиной из непонятной переливающейся ткани. Привыкнув ходить в штанах, я долго вертелась перед зеркалом, наклоняясь и так, и эдак в попытке оценить длину юбки, но в итоге плюнула и решила оставить все как есть.
Продавщица так прониклась моим рассказом о Кристофере Кулмане, что согласилась сбегать в соседнюю лавку за бижутерией и туфлями. Пользуясь ее отсутствием, я прихватила халатик, висевший здесь же, и