— Элиша, — тихо позвала я.
Она вздрогнула и открыла глаза, но смотрела при этом на потолок. Ему и сказала:
— Мне просто кажется, мне это кажется.
— Элиша! — позвала я громче. — Как ты?
— Тебя здесь нет. Мне все это кажется, — исступленно зашептала она.
— Элиша! — выкрикнула я, сделав к ней шаг.
Она перевела удивленный взгляд на меня и как-то растерянно спросила:
— Ты?
— Да, я здесь, — бросилась я к ней, упала рядом на колени и схватила за руку. — Как ты?
— Тебе нельзя здесь… Это опасно, уходи… — забеспокоилась она.
— Нет-нет, все хорошо, — заверила я ее, начиная чувствовать легкое головокружение, но стойко борясь с ним. — Я сама попросила пустить меня к тебе.
— Значит, ты все-таки с магистром, — слабо улыбнулась Элиша. — Иначе тебя сюда точно не пустили бы. Я вас сильно напугала, да?
— Да я тут, можно сказать, в соседней камере сижу уже четвертый день, — улыбнулась я, помогая ей сесть.
— Как? Ты же на занятия ходишь, и сегодня… — удивилась подруга.
— Долгая история, — отмахнулась я, гадая, что же такое случилось сегодня, из-за чего Элишу отправили в изоляцию, да еще и не просто в камеру, блокирующую магию, а в этот… Как там его назвали? Опустошитель, кажется.
Элиша пристально посмотрела на меня и, резко подавшись вперед, заключила в крепкие объятия.
— Ты не представляешь, как я рада тебя видеть… здесь, — прошептала она. А потом затараторила: — Ты не подумай, я никому такого не пожелала бы, но как же хорошо быть здесь не одной. Когда я в этой комнате, так сложно отвлечься от мыслей о них, так тяжело избавиться от вины…
Я погладила ее по спине и прошептала на ухо:
— Ты не одна, я с тобой. Расскажи, если хочешь. Или давай просто поболтаем, я так давно ни с кем вот так просто не разговаривала.
— Какая-то ты странная и говоришь странные вещи, — чуть отстранившись, с подозрением уставилась на меня Элиша.
Я только плечами пожала.
— И не боишься меня совсем, — продолжила она, чуть отползая.
— А я должна тебя бояться? — удивилась я.
Да что же она натворила?!
— После сегодняшнего меня даже преподаватели бояться будут, — убитым голосом прошептала она, отползая к стене и приваливаясь к ней спиной.
Я ползать не стала, встала и, чуть пошатываясь, подошла и опустилась рядом, скопировав ее позу.
Элиша молчала, прикрыв глаза и полностью расслабившись. Я тоже немного помолчала, но любопытство взяло верх над деликатностью.
— Я не могу всего объяснить тебе, но… — начала я, с трудом подбирая слова. — Может, ты расскажешь, что случилось, потому что сама я… ничего не поняла.
— Хм, да ты же первая вскочила и заголосила, чтобы все покинули аудиторию, — не открывая глаз, произнесла она.
Я закусила губу, силясь придумать достоверное оправдание своему неведению, но, как назло, ничего достойного не придумывалось. На брошенный искоса взгляд из-под полуопущенных ресниц лишь беспомощно пожала плечами.
— Это была не ты, да? — вдруг спросила Элиша.
В ее голосе не было ни удивления, ни любопытства, ни возмущения. Да и вопросительные интонации почти отсутствовали, она, скорее, констатировала факт, чем спрашивала, но давала мне шанс опровергнуть ее выводы. А мне так надоело все скрывать, лгать и прятаться! Просто устала и истосковалась за эти дни по нормальному человеческому общению.
— Скажем так, не совсем, — прошептала осторожно.
— Ясно, — коротко ответила Элиша.
Всего одно слово, лишенное каких-либо эмоций. Она просто приняла мой ответ, не требуя подробностей и разъяснений. Будь на ее месте та же Мия, она завалила бы меня вопросами и обвинениями.
Растерявшись от такого безразличия, я отчего-то начала оправдываться.
— Все сложно, понимаешь, я бы объяснила, но… сложно, в общем, — лепетала я, теребя край свободной серой сорочки.
— Да все нормально, я понимаю, — вяло отмахнулась подруга. — С нами и не может быть просто, мы же не простые подопытные, а эксклюзивные. Ненавижу это слово, — передернула она плечами.
— Как же я тебя понимаю, — протянула я, грустно улыбаясь.
— Нет, не понимаешь, — горько усмехнулась Элиша. — Ты сколько здесь провела?
— Четыре дня, — чуть замешкавшись, ответила я.
— А я жила в этом месте несколько лет с того дня, когда погибла вся моя семья… по моей вине.
Она сказала это таким будничным тоном, что можно было подумать — ей плевать на родных. Но за каждым словом я ощутила столько горя, боли и страдания, что на глаза невольно навернулись слезы.
— Не нужно меня жалеть, — продолжила Элиша. — Я уже смирилась, приняла свою вину и свыклась с ней, как свыкается покалеченная собака с отсутствием лапы. Иногда, в особо темные ночи, они приходят ко мне во снах. Это происходит все реже, но когда такое случается, как было прошлой ночью, я могу потерять контроль. И тогда… гибнут люди.
— Кто-то погиб? — встрепенулась я.
Отчего-то сердце сжалось в тревожном ожидании ответа. Тэран сегодня так и не пришел ко мне даже после визита демоницы. А Элиша не спешила отвечать. Она все молчала и молчала, а у меня пальцы похолодели и мелко задрожали, в голове был полный сумбур, а эмоции… В общем, я уже была близка к истерике, ничем иным мои дальнейшие действия не объяснить.
— Что ты сделала, отвечай?! — прикрикнула я, схватив ее за плечи и встряхнув.
От встряски Элиша приложилась головой о стену, зашипела от боли, отпихнула меня и, удивленно округлив глаза, спросила:
— Да что с тобой?
— Сама не знаю, — простонала я, вновь прислонившись спиной к стене. — Просто скажи, что он не пострадал, пожалуйста.
— Кто? Санье, что ли? — не поняла девушка.
— Да при чем здесь Сан?! Я про… Постой, а Сан пострадал? — опять схватила я ее за плечи.
— Только не тряси больше! И так голова кружится, — взмолилась Элиша.
— Извини, — пробормотала я, но отступать не собиралась. — Так кто пострадал?
— Да
