Пули засвистели, отскакивая от перил, и доносившиеся снизу приказы охраны превратились в крики боли. Вайда распахнула дверь на третий уровень. Я пересчитала по головам детей. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь.
Но дверей было восемь. Там было восемь детей.
Задыхаясь, я взбежала вверх по лестнице и снова ворвалась на этаж. Подошвы скользнули по луже крови, размазывая ее по полу. Я боролась с волнами паники, проверяя палату за палатой в поисках места, где мог спрятаться ребенок. Я сосредоточилась на воспоминании, которое передала мне Руби, пытаясь соотнести нечеткие яркие образы с теми лицами, что я увидела. Последняя комната слева ничем не отличалась от других. Вот только кровать была больше. И тут я все поняла.
Руби. Руби была восьмой на этом этаже. Искать было некого.
Звякнул лифт, двери начали медленно открываться. Послышался топот ног, и я рванулась обратно, к лестнице. Я так быстро слетела по ступенькам, что чуть не проскочила нужную площадку.
«Спокойно, – подумала я. – Приди в себя».
Я попыталась разглядеть, что меня ждет, сквозь стеклянную вставку в двери, но она покрылась сетью трещин из-за попавшей в нее пули. Я попыталась просканировать, нет ли поблизости электрических приборов, и не почувствовала ничего. Тогда я медленно открыла дверь и шагнула вперед, выставив пистолет.
Рев сирены разливался по коридору. Вспышки красных ламп освещали распластанные на полу тела. Ощутив горечь во рту, я сглотнула, пробираясь между трупами к дверям с надписью «КАРАНТИН».
И только потянувшись к кнопке, я вспомнила, как она работает.
– Чeрт, – выдохнула я.
Стоило отпустить кнопку, как дверь закрылась. Я снова нажала и метнулась к ней, но тяжелые металлические створки сомкнулись прямо перед носом. Я прижалась лицом к темному окошку на правой створке, пытаясь разглядеть других в темном коридоре. Я поколотила кулаками по двери, задержала дыхание… а потом выдохнула – никто не пришел.
Думай… На этом этаже может найтись какой-то предмет, который поможет мне открыть двери или не дать им закрыться.
Выкатив из ближайшего кабинета офисное кресло, я попыталась впихнуть его между створками, но они захлопнулись с такой силой, что пластиковый каркас треснул, а колесики улетели на другую сторону.
На полу лежали застреленные охранники и солдаты, но… Я покачала головой, пытаясь выбросить из нее жуткую картину. Кости сломаются, а вот кевларовый бронежилет может и выдержать. Каждая мышца дрожала от усилий, когда я сняла бронежилет с солдата, чувствуя тепло ткани, пропитавшейся кровью.
Я нажала кнопку, чтобы створки двери разошлись, а затем пихнула в щель свернутый бронежилет, толкнув его ногой.
Нет, створки не рассекли ткань. Но от силы удара сверток улетел на ту сторону. Я снова ударила кулаком по кнопке и закричала:
– Эй! При! Вайда!
Но сирены вопили так громко, что я и собственный голос толком не слышала.
«Идиотка!» -в ярости рычала я. У меня не было телефона. Я даже не знала, куда выходил потайной ход, так что не смогла бы найти их на улицах. Мои шансы таяли, как иссякающий заряд батареи, надежда таяла тоже.
Я отпустила кнопку и отступила назад, рассматривая два узких окошка на дверях. Я же так особо и не выросла… может, смогу извернуться, чтобы туда пролезть. Я прицелилась, руки погасили отдачу. Но пуля не разбила стекло, а лишь отскочила от него. Пуленепробиваемое. Послышался щелчок – магазин пистолета опустел.
– Чeрт, – выдохнула я, вытирая пот с лица. Мысли бешено неслись, оценивая оставшиеся шансы. Я могла воспользоваться своей силой, чтобы перегрузить электронные системы, управляющие дверью, и поджарить провода. Вдруг они откроются и зафиксируются в этой позиции. А может, такой вариант тоже предусмотрели, так что створки закроются намертво.
Я тяжело дышала, оценивая этот вариант. Но терять уже было нечего. В здании остались только военные и еще отряд «Синей звезды», и сейчас они прочесывают этаж за этажом. И если мне все же не повезет, и двери заблокируются, я использую последний шанс: попытаюсь выбраться через тот удаленный паркинг и потом найти остальных.
«Я и так уже потратила слишком много времени», – подумала я.
Я снова потянулась к кнопке, но тут же ощутила, как что-то жесткое ударило меня в поясницу. Волна жара, отупляющих уколов, пронзающих мозг, заставила меня вскрикнуть от огорчения и злости. Сигнализация непрерывно гудела, так что Лане пришлось орать мне прямо в ухо:
– Будь хорошей девочкой и положи руки на дверь!
Только не так.
Слова обжигали меня, застревая глубоко в груди.
Я же хотела спасти Руби. Я же хотела помочь.
Лана толкнула меня стволом пистолета. Я увидела свое темное отражение в гладком металле двери. Я уперлась в нее лбом и ладонями – она холодила кожу.
– Пусть я не привезу ее, но у меня теперь есть ты, – рассуждала вслух Лана, выкручивая мне руку. – По крайней мере, эта поездка не будет напрасной.
– Можешь попробовать, – пробормотала я, не обращая внимания на ледяное прикосновение оружия. Я крепко зажмурилась, сосредоточившись на том, чтобы найти эту серебряную нить или высвободить искру из-под той тяжести, которую Лана обрушивала на мое сознание. Эти силы были моими -никто не мог отобрать их у меня. Никто…
Мне показалось, что хватка, сжимавшая мой череп, дрогнула.
– Что ты делаешь? – прорычала Лана. – Прекрати…
Все произошло так быстро, что я осознала, как падаю, только когда двери передо мной исчезли и я шлепнулась на холодные плитки. Зубы клацнули, я прикусила язык, колени и ладони отозвались болью. Перевернувшись, я попыталась ударить Лану ногой, но двери карантина уже снова захлопнулись. Я вскрикнула, петля, душившая меня, лопнула, и теплый кокон силы снова окутал меня.
Моя сила.
На одну безумную секунду мне показалось, что я правда справилась! Но я была за дверью, а она…
По другую сторону двери, пробившись сквозь завывание сирены,
