— У тебя есть номер счета Вячеслава? — спросила она после минутного молчания.
— Урою мальчишку!.. — тут же вскипел старик и взорвался матерной тирадой. От его меланхолии не осталось и следа. Упоминание бывшего ученика, устроившего сегодняшние диверсии, просто вышибло у Герхарда все предохранители. Да, догадаться, чьих рук дело все сотворенное в мастерской, ему труда не составило. До ужина Баум успел осмотреть всю технику и, естественно, отыскал как простенькие рунескрипты, что перевели двигатели крана на высокооборотный режим, так и следы рунных цепей, нанесенных на детали уничтоженного оборудования. В другой день, да не касайся дело его собственности, старый артефактор даже похвалил бы находчивого парнишку, сумевшего добиться феерических результатов, используя минимум энергии кристаллов-накопителей и мизерную емкость самих рунескриптов. Но сейчас… сейчас он был готов удавить поганца собственными руками! Миллион крон убытка! За один чертов день!
— Угомонись, Герд, — усталым, безэмоциональным тоном проговорила жена. — Мы сами виноваты в происшедшем.
— Что-о?! Да я… Да он… — Старик чуть не задохнулся от гнева и вновь заперхал русским матом.
— Ты, ты, ты! — вдруг взъярилась следом за супругом уставшая от его выходок женщина. — Наворотил дел, получай в ответ! Дурень старый; доигрался, а?! Правильно мне матушка говорила; нельзя вашу кровь к серьезным делам подпускать, все своим гонором испоганите! Молчать! Сидеть! Номер счета Вячеслава мне, мозгоклюй недоделанный! Быстро!
Такой свою жену герр Баум видел лишь однажды, тридцать лет назад, когда чуть не погорел на сомнительной сделке, деньги на которую выделил тесть. Теперь вот и во второй раз сподобился. Вздрогнув, он грузно осел на стул, щелкнул коммуникатором, и уже через минуту фрау Малица отправила Стрелкову короткое письмо. Убедившись, что послание ушло адресату, она свернула экран и перевела яростный взгляд на мужа.
— Перед Вячком я за тебя извинилась, а теперь связывайся со Штумом и отменяй его поиск, — потребовала она.
Старик покряхтел, но послушно начал набирать номер майора «Железного щита». И вот тут его ждал второй удар.
— Какие десять тысяч?! Каким добровольцам?! — забрызгал слюной герр Баум, вновь выходя из себя. И даже присутствие жены его не остановило. — Какая неустойка, Эрих? Ты рехнулся?! Я тебя об этом просил?
«Все по закону. Пятая часть премии от отмененного заказа, — невозмутимо отозвался майор Штум. — Нет, вы, конечно, можете отказаться, но я сообщу об этом охотникам. Думаю, это не добавит вам авторитета в городе, а?»
— Суки… — только и смог прохрипеть герр Баум в ответ.
Уходя дальше от города, Вячеслав пересек реку по тонкому льду, затем небольшое, уже заснеженное поле за ним и скользнул в чернеющий на фоне утреннего неба лес. Казалось бы, здесь можно и остановиться, отдохнуть, но… рано. Поле, которое, как считал Вячко, должно было стать почти непроходимой грязевой преградой для машин преследователей, успело основательно промерзнуть, так что даже «городские» понтовые вездеходы, на которых рассекают наемники охранного отряда «Железный щит», пройдут по нему едва ли хуже, чем по мостовым Пернау. А значит, останавливаться для отдыха на опушке, когда в любую минуту над полем может раздаться рокот их двигателей, будет глупо. И Вячко вновь побежал. Экономно, по-легионерски. Три минуты нескорого, но уверенного бега, минута на отдых — шагом. Три минуты бегом, две — шагом. И снова три минуты бегом на три минуты шага. Остановиться, скользнуть руками по снаряжению, подтянуть разболтавшийся ремень и по новой. Три — одна, три — две, три — три. Повторить.
Оторваться от погони окончательно Вячеславу не удалось, сенсорное восприятие показывало это точно, зудя и предупреждая о появлении людей далеко за спиной. И не только тех четырех машин «Железного щита», что отправились в погоню за ним изначально; нет, их стало куда больше. Вездеходы, квадры, даже, кажется, мотоциклы. А еще пешие, рассыпавшиеся веером по тому самому полю, которое он пересек меньше четверти часа назад. А ведь после обмана погони на окраине города он почти поверил в то, что ему удастся сбросить их с хвоста. Не вышло. Одно хорошо: в лесу технике делать нечего, а значит, скоро пеших преследователей прибавится, но темп их движения упадет. И сильно. Ну а пешком он еще потягается с погоней на скорость. Три минуты бегом, три шагом. Стоп.
Восприятие изменилось, вместо узкого луча внимания, скользящего то назад, то вперед, развернулось, затопило окружающий лес на весь возможный радиус. Пусто. А впереди грунтовка, на которую преследователи наверняка послали машины. Вновь сменить сенсорную технику, повернуть направо и вновь бегом, теперь вдоль дороги. Луч внимания скользнул по ней в сторону города, но даже на пределе дальности не нащупав погони, пошел по кругу эдаким радаром. Да, в таком режиме сильно падает четкость восприятия и есть вероятность пропустить опасность, но бежать по лесу с «полным погружением» — верный способ переломать себе ноги в какой-нибудь ямище или впилиться на полном ходу в дерево.
У самой грунтовки Вячко замер. В голове закрутились варианты дальнейших действий; кажется, еще чуть-чуть — и можно услышать, как они шуршат и щелкают, словно древний механический вычислитель, однажды найденный учеником артефактора в ящике с каким-то хламом и им же отремонтированный. Щелчок — и отлетает один вариант, щелчок и шорох шестеренок — другой дает поворот, ветвится… Бросив взгляд на уходящую к городу бело-серую ленту грунтовки, Вячеслав еще раз кольнул в ту сторону лучом внимания и… глубоко вдохнув, словно перед нырком в воду, в один огромный прыжок перелетел через узкую полосу дороги. Приземлившись на противоположной стороне, он перекатом ушел вниз по насыпи, и еще один прыжок, на этот раз короче, резче, только чтоб перемахнуть через низинку, ощетинившуюся остью рогоза. Здесь, под деревьями, чуть повыше, и снега почти нет, только мерзлая земля, по твердости мало уступающая асфальту, так что можно надеяться, погоня не обнаружит его следов. Сейчас это совсем ни к чему.
Поворот на сто восемьдесят — и вновь бегом, на этот раз по краю подъема грунтовки, чтоб не оставить ни следочка ни в низине под ней, где под ломким тоненьким ледком еще хлюпает грязная жижа, ни на обочине дороги, припорошенной пылью. Неудобно, да, зато незаметно, щебень след не держит.
Вновь внимание сосредоточено, и опять в той же стороне, только теперь оно не «позади», а «впереди». Полчаса бега — и Вячеслав наконец добрался куда хотел, на левый край «веера» погони. Вышел во фланг загонщикам, прикинулся ветошью, укрывшись «невниманием», да и притулился под выворотнем у небольшого овражка. Теперь — только ждать. Тихо-тихо. Пропустить мимо себя ломящихся через лес загонщиков и… вернуться за их спинами в город? Глупость. Пернау невелик, перекрыть подходы к нему не проблема, тем более если в
