— Привести лаэру Эвиниэль и лаэра Цэриваэля, — проговорил Повелитель, и двое стражников скрылись за дверью. Тем временем один из эльфов осторожно дотронулся до моего рукава и подвел к небольшому креслу, коего я до сих пор не замечала, недалеко от трона Повелителя. Ах да, место судьи. Теперь оно мое. — Лаэра Тайлисанэль, — почему исковеркал мое имя сиятельный эльф, — с кого вы начнете суд?
— С лаэра, если не возражаете, — пробормотала я, взглядом прося помощи у Вэена. Но тот словно бы не слышал меня. То ли место блокировало телепатию, то ли демон решил, что это еще один урок.
— Не возражаю. — Щелчок, и вот в зале замерли два эльфа. Эви и тот, второй, чьего имени я даже не помню, но уже должна вершить его судьбу. — Итак, лаэра Талалионэль, лаэр Цэриваэль, только что родовая магия огласила свой вердикт. Оказывается, лаэра Тайлисанэль является прямым потомком рода Хранительницы. Более того, духи рода признали лаэра Талалионэля виновным в сложившейся ситуации и утвердили нового главу рода — лаэру Тайлисанэль.
— Что?.. — Шокированное лицо Эви уже было наградой. — Этого не может быть! Она не эльфийка! Простая человечка! Это все подстроено! Дедушка!
— Лаэра Эвиниэль, возьмите себя в руки! — холодно отчеканил Повелитель. — Решение родовой магии невозможно подделать, и оно неоспоримо. Очень плохо, что вы, целитель и носитель великой крови, не смогли почувствовать свою кровь. Да, она похожа на человека, тем не менее мы все знаем, что даже в вашем роду было несколько случаев межрасовых браков, и то, что она выглядит как человек, еще ни о чем не говорит. Одно то, с какой легкостью она овладела нашей магией и языком, уже должно было вас насторожить. В любом случае вы, лаэра, сейчас здесь по другой причине. Вас обвиняют в попытке убийства сиятельной лаэры. Что вы можете сказать в свое оправдание?
— Жаль, что попытка провалилась! — прошипела девушка, и зал ахнул. Нет, не от большой любви ко мне, а исключительно в целях сохранения лица.
— Эви! — крик Уфаниэля был самым громким. — Повелитель, простите ее, она просто в шоке…
— Лаэр Уфаниэль, ваша внучка совершеннолетняя. И должна отвечать за свои слова сама. Что ж, раз так, то, лаэра Тайлисанэль, выносите свой вердикт. Каково будет назначенное вами наказание?
Хороший вопрос. И что я должна ответить? Казнить ее немедленно? Да, какая-то часть моей души этого дико желает, не скрою, но с другой стороны… Страшно. И дело не только в том, что после такого моего решения я наживу себе кучу врагов, но и в том, что я не хочу становиться такой, как она. Убить соперницу просто потому, что она не нравится… Нет, не могу.
Отчаянный взгляд на Вэена, но тот лишь кивает. Да, я каким-то образом чувствую, что он поддержит любое мое решение, но в то же время хочет, чтобы я была пожестче, если можно так сказать.
— Хорошо, — надо же, мой голос даже не дрогнул. — Лаэра Эвиниэль должна выйти замуж, — брякнула и только по изумленным охам догадалась, что сказала что-то не то, — за квартерона дроу, которого сватал мне лаэр Талалионэль. — А что? На мой взгляд, справедливо вручить ее тому, кого пророчил мне ее дедуля. — В случае развода или смерти супруга ранее чем через триста лет лаэре запрещено вступать в новое замужество и иметь детей. Во-вторых, активные силы лаэры должны быть заблокированы. — Это уже серьезно. По сути, она станет обычным долгоживущим человеком, и все, что ей останется доступным, только чуть усиленная регенерация и замедленное старение. — В-третьих, лаэре запрещено возвращаться в Светлый Лес и общаться напрямую с лаэром Уфаниэлем. Только письма, предварительно прочитанные тремя незаинтересованными лицами, или через кристалл в присутствии с обеих сторон минимум двух существ, не связанных никакими интересами с лаэром, не чаще четырех раз в год на протяжении двухсот лет. В-четвертых, лаэра полностью лишается всех прав на наследование. Но, — подняла руку, услышав перешептывания, — ребенок лаэры, кем бы он ни был — мальчик или девочка, станет вторым наследником рода Талалионэль. При условии, что лаэра не станет настраивать ребенка против меня. Если такое произойдет, то права на наследование теряет весь род Талалионэля, включая его, и переходит к следующей ветви. И в-пятых, лаэра Эвиниэль принесет клятву рода, что ни она, ни кто-то по ее просьбе или из сострадания к ней не причинит мне и моим близким никакого вреда, иначе лаэра и все ее потомки погибнут в тот же день.
Уф! Все… в зале повисла тишина. Довольно мягкое, с одной стороны, наказание, но с другой — надо знать саму Эви. Я всегда считала, что смерть — это довольно легкое наказание. Миг — и тебя нет, ты ничего не чувствуешь. Так какое же это наказание? А вот так, знать, что твой враг жив и счастлив, а ты нет… Это страшнее. Это разъедает душу и делает жизнь полным мучением. Впрочем, если она не зациклится на мне, то еще вполне может быть счастлива.
— Что же касается лаэра Цэриваэля, то его полностью лишить всех прав и званий, изгнать из Светлого Леса на срок двести лет и на столько же запечатать всю активную магию. И так же, как лаэра Эвиниэль, он должен принести клятву непричинения вреда.
— Что ж, — после того как я замолчала, произнес Повелитель, — довольно… мягкое наказание.
— Я не убийца, — твердо произнесла, — в отличие от высокородных лаэров. Мне жаль, эльфы перестали быть самым мудрым и благородным народом. Вы опустились до подлого убийства и сведения счетов с детьми. Вы стали считать людей животными, низшим сословием, а ведь когда-то вы были как родители: учили, воспитывали, вели за собой. Знаете, у людей есть хорошая поговорка: как ты ко мне, так и я к тебе. Когда вы стали относиться к людям хуже, чем к собственному скоту, именно тогда они стали отвечать вам тем же. Ваши избранные… Хранители… вспомните — они считали людей равными. Просто другими, но не хуже себя. Почему же вы, их потомки, стали считать себя лучше избранных и мудрых предков? И я искренне надеюсь,
