Селани Тонэ
Скромница зря времени не теряла. За считанные недели умудрилась сделать то, что она, Селани, не сумела за несколько месяцев! Влюбила в себя Фернана Демаре. Не в Селани, а в настоящую себя. А ведь казалась такой безобидной.
Там, на пляже в Ланси, когда увидела их целующимися, Селани решила, что у Демаре наконец-то сорвало крышу из-за ее прелестей. И вот теперь выясняется, что Алмазный король в курсе обмена телами и, кажется, дело тут вовсе не в ее совершенной красоте. А Ира, эта пероножка, ласково и вместе с тем так по-собственнически называет Демаре Фернаном!
Отвешивает пощечины дворецким (об этом Селани тоже мечтала: как добавит красок к постной физиономии Жижжена) и вообще ведет себя так, словно она хозяйка в доме Фернана и всем там заправляет.
— Уф! — раздраженно выдохнула бывшая актриса. — Как же она меня злит! Эта всеми обожаемая Иришка! На Земле один по ней слюни пускал, здесь — другой. А ведь я ярче ее, интересней, красивей!
Столько чувств, что испытала за последние дни, Селани никогда не испытывала. Она старалась держать себя в руках, но получалось у нее это отвратительно. Особенно когда невольно начинала думать о Мише. После возвращения из Ланси он закрылся в себе. Накупил газет, журналов и прочую белиберду. Что-то связанное с политикой, новостями с биржи, добычей драгоценных камней. Последнее — блуждающие жилы — его особенно интересовало, но Селани понимала: он не о будущем своем беспокоится, а лишь ищет способ отвлечься, не думать об Ире. И это ее злило и задевало даже сильнее, чем осознание того, что Демаре для нее корабль, уплывший навсегда.
— Ничего! Скоро я стану собой, и порву все отношения с этой Ирой! А потом и Миша куда-нибудь уберется.
Он ведь хотел убраться. Утром, прежде чем отправиться к пероножке, Селани бегло просмотрела разбросанные по письменному столу газеты (Михаил занял кабинет на втором этаже и практически оттуда не высовывался, как будто стал частью его интерьера) и увидела обведенные объявления о сдаче комнат.
Миша искал себе новое жилье.
Подавив желание скомкать газетенку, Селани отправилась к Демаре, а из дома Алмазного короля возвращалась в еще более скверном настроении.
Взбежав по ступеням крыльца, громко хлопнула дверью, бросила по сторонам взгляд и заметила Мишу. Тот, как ни странно, обнаружился в столовой, залитой ярким полуденным солнцем. Пил вьярн и занимался своей макулатурой. Что-то старательно выписывал из журнала, черкая по блокноту перьевой ручкой.
Даже не посмотрел на нее! Даже головы не поднял! Только рассеянно буркнул:
— Как прошла встреча с родным телом?
Имя Иры он старательно избегал, да и вообще говорить о ней отказывался.
— Тело согласилось, — в тон ему ответила Селани, раздраженно сбрасывая туфли на высоченной шпильке.
Сейчас ей очень хотелось проткнуть одной такой шпилькой Мишино сердце. Возможно, тогда он перестанет строить из себя с ней ледышку.
Селани решительно направилась в гостиную, на ходу расстегивая платье. Остановилась перед мужчиной, стянула рукава и позволила светлой ткани, мягко соскользнув с бедер, опуститься к ее ногам.
— Ты что творишь?
К удовлетворению девушки, голову Соколов все-таки поднял, задержав взгляд на плоском животике, оттененном кружевной полоской трусиков.
— Раздеваюсь, — просто ответила Тонэ. — И тебе советую заняться тем же самым.
— Селани, я не… — растерянно начал молодой мужчина.
— Ты не, а я да, — перебила его, без малейшего стеснения избавляясь от белья. — Хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Вот на этом столе. Сейчас.
Чулки оставила, решив, что они им все равно не помешают.
— Не думаю, что это хорошая идея, — помедлив, ответил Михаил, и Селани с удовлетворением отметила, что голос его стал ниже и теперь в нем отчетливо звучали хриплые нотки, а взгляд, заметно потемневший, продолжал блуждать по ее телу.
— Нужна помощь? — не обратив внимания на его слова, Селани опустилась на колени. Потянулась к его поясу, убеждаясь, что ее спонтанная выходка не оставила Михаила равнодушным.
— Не надо. — Мужчина накрыл ее руку своей, останавливая.
Но останавливаться Селани не собиралась.
— Ты сам себе противоречишь, — многозначительно заметила она и, подавшись к Соколову, прошептала, закусывая губу: — Миша, ты хочешь меня, а я хочу тебя. Не вижу смысла отказывать друг другу в удовольствии.
Селани смотрела на него, не сводя взгляда, чувствуя, как воздух между ними начинает электризоваться. Как взгляд его продолжает темнеть, а ноздри напряженно раздуваться. Того и гляди ее убьет, а может…
Осторожно высвободив руку из-под его руки, Селани медленно скользнула ладонью ниже. Михаил издал приглушенный звук, больше похожий на рычание зверя, а в следующую секунду ее резко подхватили под бедра и, сбросив напол ставшую совершенно неинтересной прессу, опрокинули на стол. Заставив позабыть и об Ире, и о Фернане. Вообще обо всем на свете, кроме прижимавшего ее к себе иномирянца.
Глава 11
Возвращение блудной матери
Ира Илларионова
Даже если бы в меня посреди холла ударила молния, удивилась бы я, пожалуй, и того меньше. Хотя появление Жизель стало скорее вишенкой на торте всех «приятностей», свалившихся на меня.
Она была из тех женщин, которые не теряют лоска, даже если на них надеть мешок. Впрочем, элегантное платье стального цвета назвать мешком не получалось. Легкий южный загар, короткие волосы красиво уложены, глаза подведены стрелками, а на губах — яркая помада. Продуманный до мельчайших деталей образ: и не скажешь, что Жизель последние месяцы где-то шлялась, то есть пропадала. Теоретически, была похищена.
Я всматривалась в ее черты, черты женщины, которая однажды покорила сердце Фернана, и пыталась найти в ней недостатки. Пыталась, но не находила. Сопоставляла все, что знала о мирэль Демаре, с тем, что видела сейчас, но образ в голове не складывался. Картина воссоединения матери и дочерей была настолько искренней и живой, что я почувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Наверное, надо было радоваться вместе с девочками, но я не могла.
Не могла — и все тут!
— Жизель! — громыхнул Фернан. Так, что я вздрогнула, а девочки притихли. — Где ты была?
А вот, кажется, и молния! Только бить будет не в меня.
Тон Алмазного короля ничуть не смутил мирэль Демаре: она медленно выпрямилась, положила ладони на плечи девочек и встретила взгляд Фернана.
— Это долгая история, мой дорогой супруг. Но мы же не станем обсуждать ее при посторонних?
Учитывая, что Жужжена сразу сдуло из холла, речь шла обо мне. Правда, на меня она даже не смотрела, будто я пустое место, отчего захотелось, чтобы Фернан тоже положил руку мне на плечо, а лучше бы обнял. Но он не двигался.
— Мирэль Тонэ — не посторонняя, — ответила за нас Кристин.
— Она наша няня, — светясь от счастья, объяснила Аделин.
Жизель прищурилась, и ее улыбка превратилась в оскал фидруара. Тут я поняла, кого она мне напоминает.
Лилю!
Ту стерву, которая прокляла меня и отправила на Эону. Конечно, внешне они не были похожи, но вот эта улыбка… Один в один!
Карма у меня, что ли, такая? Сталкиваться с бывшими моих мужчин. Лбами!
— Вот, значит, как? — Теперь она наконец-то взглянула на меня, хотя скорее просканировала взглядом с головы до пят. — Только няня?
