Меня окатило ледяной яростью.
На этот раз всей силой пламени: видимо, для наглядности мне продемонстрировали его подавляющую мощь.
— Недавно я потерял очень дорогую мне вещь, — донеслось из-за спины. — Вы, случайно, не представляете, где она может быть?
Я обернулась, глядя в посветлевшие еще сильнее глаза, зрачки которых вытянулись в вертикаль.
— Дорогие вещи не теряют, — ответила я в тон ему, хотя меня слегка потряхивало от гнева. — Не имею ни малейшего представления.
Нэри, стоявшие чуть поодаль, превратились в статуи, но я им доверяла. Ничто из сказанного на этом балконе не коснется ушей Даармархского. Если, разумеется, его заморский друг не пожелает поделиться с ним — так же как Витхар сказал ему о запрете покидать покои. Но сегодня, когда мы вышли из комнат и направились в другую сторону, хаальварны нас не остановили.
Значит ли это, что запрет снят?
Или же он не распространяется на прогулки перед завтраком?
Эти мысли помогли немного успокоиться, пока мы шли к столовой. Относительно, потому что разговор с драконом вытряхнул меня из спокойствия, к которому я слишком долго шла. Слишком долго, чтобы позволить одному самоуверенному перелетному гаду все разрушить.
Надо было выкинуть этот медальон в море, вчера у меня была прекрасная возможность!
Чувствуя, что ладони начинает легко покалывать, глубоко вздохнула.
Мне нельзя позволять себе эмоции, особенно сейчас.
На завтрак я пришла одной из первых, но все-таки не первой, а жаль. При моем появлении девушки и их нэри замолчали и уставились на меня: кто-то сочувственно, кто-то вообще отводил взгляд, в глазах некоторых я читала насмешку.
Впрочем, сейчас мне было не до них, я заняла свое место и замечала исключительно своих нэри, отвечая лишь на приветствия, если таковые следовали. То ли всему виной был разговор с ледяным, то ли я просто чувствовала (отчаянно, остро, с каждой минутой все сильнее), как внутри меня жалобно бьется пламя того, кого я даже в мыслях не называла своим. Так или иначе, но руки холодели все сильнее, и все сильнее холодело внутри — там, где должно быть сердце.
Потому что отказываться от своего решения я не собиралась.
Привычно, ни на кого не глядя, в зал вошла Эсмира, не удостоив меня вниманием: видимо, наше с Витхаром неудавшееся свидание вернуло ей уверенность в себе и своей победе. Последними появились Джеавир и Мэррис, девушка заняла место рядом со мной, но даже слова сказать не успела — ее опередила распорядительница.
— Доброе утро, местари, — громко произнесла Мэррис, остановившись во главе стола. — Рада видеть вас всех и рада сообщить, что после свиданий у местара остались о вас самые лучшие впечатления.
Кто-то хихикнул, и в меня вонзилась иголочка взгляда.
— Местари, если ваши нэри не умеют держать себя в руках, вам стоит задуматься об их замене.
— Простите, — донеслось слева.
Видимо, после истории с Ольхарией показывать характер опасались, в том числе и нэри. Все-таки побывать при дворе на таком значимом событии дорогого стоит. А если очень повезет, можно встретить будущего супруга среди хаальварнов или приглашенной на отбор знати.
— Замечательно, — произнесла Мэррис, впервые за сегодняшнее утро взглянув на меня.
Мимолетно, как должно быть с любой из претенденток, но я не отвела глаз. Смотрела на нее чуть дольше положенного, чтобы дать понять, что хочу с ней переговорить наедине, потом отвернулась.
— Сразу после завтрака у вас будет свободное время, а после обеда и короткого отдыха мы соберемся на жеребьевку. Когда определимся с порядком, я оглашу суть следующего испытания.
Распорядительница опустилась на свое место, и завтрак начался.
— Теарин, — донесся взволнованный шепот Джеавир. — Теарин, все в порядке? Я вчера чуть с ума не сошла, когда узнала. Сначала подумала, что это нелепая шутка или…
— Все в порядке, — негромко отозвалась я, взглянув на девушку.
В глазах ее действительно плескалось беспокойство, и я добавила уже гораздо мягче:
— Просто… так получилось.
Джеавир накрыла мою руку своей.
— Все хорошо? Правда?
— Правда.
— Ладно. — Она кивнула. — Тогда я спокойна.
Я улыбнулась.
— Прости, что не захотела говорить вчера. Была не в том настроении.
Джеавир покачала головой.
— Не стоит, Теарин. Я все понимаю.
— Я рада.
Она приходила ко мне, и сейчас я понимала, насколько это для меня важно. Долгие годы у меня не было ни подруг, ни друзей, в шоу Наррза мы были скорее случайными попутчиками, нежели объединенной общим делом семьей. Спустя несколько лет я сблизилась с Эрганом, но и его дружбы лишилась после танца, который увидел Даармархский.
Поэтому сейчас осознавать чью-то заботу было приятно… и тепло.
Очень тепло.
Мы перебросились еще несколькими фразами. Джеавир пригласила меня к себе, но я ответила уклончиво, потому что пока достаточно смутно представляла, что будет дальше.
Сколько времени мне потребуется, чтобы прийти в себя.
Завтрак пролетел быстро, или мне так показалось. По крайней мере, я лишь изредка выныривала из транса собственных мыслей, в омут которых меня то и дело затягивал приближающийся разговор с Мэррис. По коже тянуло сквозняком, хотя взяться в столовой ему было неоткуда. Даже теплый ветер, врывающийся в раскрытые арки окон, сейчас казался северным.
Я не съела, кажется, и трети того, что появлялось у меня на тарелке, а то, что съела, проглотила, не почувствовав вкуса. Исключительно для того, чтобы не привлекать к себе еще больше внимания, запила обычно нежно любимое мной воздушное тесто с прослойкой из ягод травяным настоем и сложила руки на коленях.
До той минуты, пока не услышала голос Мэррис:
— Спасибо за чудесную компанию, девушки. Местари Ильеррская, задержитесь, пожалуйста.
Она все поняла верно.
Я ждала этих слов, но сейчас они вонзились мне в сердце подобно ледяному взгляду Флангеррманского. Понимая, что только я, именно я и никто кроме меня, сейчас могу все испортить, отбросила остатки чувств и поднялась.
— Оставьте нас, — попросила я нэри, и мой
