Он охотник! Такой же, как я!
– Это охотник, – говорю, отвечая на вопрос Фатоса.
– Уверена?
– Да. Абсолютно.
– Опиши его! – приказывает гипнотизёр.
– Высокий, худощавый, с короткими каштановыми волосами и серыми глазами.
– Особые приметы?
Я думаю, силюсь вспомнить, но нет таких. Кроме одной…
– Он немного хромает на левую ногу.
– Та-ак…
Ненадолго, буквально на полминуты, повисает тишина, а потом Фатос задаёт самый, пожалуй, болезненный вопрос:
– Это твой отец?
Не задумываясь, отрицательно качаю головой. Нет, не он, и это точно.
– А кто? – спрашивает старик.
– Не знаю.
– А сможешь его… нарисовать?
Нарисовать? Я? Я аж поперхнулась – Фатос издевается? Единственное, на что способна, это вывести на листочке сердечко и вписать в него букву «Н».
К счастью, последнее замечание не озвучиваю, а гипнотизёр опять спрашивает:
– Узнаешь этого мужчину при встрече?
Старик замолкает, а я со всей ясностью понимаю, что да. Узнаю непременно.
Это понимание получается настолько ярким и объёмным, что меня буквально подбрасывает – не физически, а эмоционально. И власть Фатоса начинает стремительно ослабевать.
Вижу, что старик удивлённо округляет глаза и бледнеет, а потом звучит торопливое:
– Так, Лираин, всё! Сейчас я досчитаю до единицы, и ты очнёшься.
Он действительно считает, а я возвращаюсь в реальность и ловлю себя на ощущении растерянности. Невзирая на каштановые волосы и серые глаза, никакого внешнего сходства между мной и тем охотником нет, но присутствует чёткое ощущение, что он не посторонний.
А вслед за растерянностью приходит злость! Он знал о моём существовании, видел меня, но забрать не попытался. Более того, у него даже мысли такой не возникло. Он тоже бросил, и я осталась с Паривэллами, в доме, где ко мне относились не самым лучшим образом и точно не так, как к родной.
Я никогда не обвиняла Кару и Темора в чём-либо. Они растили, воспитывали и заботились – возможно, не настолько хорошо, как хотелось бы, но всё же. Меня не обижали, но здесь и сейчас стало дико больно, даже колючие слёзы к глазам подступили. Пришлось зажмуриться и сосредоточиться на дыхании, чтобы не зарыдать.
– Лирайн? – после долгой паузы осторожно позвал Фатос.
Я не ответила.
Спустя ещё миг вздрогнула, потому что на плечо легла чья-то рука, и меня снова позвали:
– Лирайн, ты как? – Голос принадлежал Краму.
Сделав новый глубокий вдох, собралась с силами и сказала:
– Всё хорошо.
Крам, конечно, не поверил, а я, пошатываясь, встала. Спросила у гипнотизёра:
– Мы закончили?
Старик, помедлив, кивнул и обратился к той женщине с папкой:
– Я сделал всё, что мог. На вторую попытку не пойду, не смогу, к тому же повторное воздействие может быть опасным. У Лирайн слишком высокий уровень сопротивления, что неудивительно, учитывая её силу.
Женщина поморщилась и, спешно дописав что-то в своих бумагах, поднялась со стула, чтобы направиться к двери. Второй охотник последовал за ней.
Мы с Крамом тоже пошли, вернее, он повёл под руку, потому что меня шатало. К моему удивлению, хозяин кабинета тоже поднялся и вместе со всеми вышел в коридор.
Тут женщина взглянула на наручные часы и снова поморщилась. Сказала вполголоса:
– Давайте поторопимся, мы уже опаздываем.
Реплика адресовалась второму охотнику и гипнотизёру, но Крам тоже встрепенулся.
– Лирайн, подожди, пожалуйста, здесь, – оставляя меня, попросил он.
Я послушно замерла, а брюнет нагнал троицу, которая уже устремилась прочь, и начал что-то говорить. Слов я не слышала, но видела выражение лиц – Фатос смотрел без эмоций, а женщина привычно морщилась.
Потом она отрицательно качнула головой, а до меня долетела реплика Крама:
– Она имеет право.
Кто «она»? Речь обо мне?
Глава 3
Кажется, женщина сказала «нет», и тогда байкер достал мобильный. Вызвал какой-то номер, сказал буквально пару слов, а потом протянул телефон ей.
Женщина – то ли сопровождающая, то ли какой-то контролёр – взяла телефон, послушала, и лицо стало ну очень недовольным. Зато Фатос с незнакомым мне охотником отнеслись так, будто всё в порядке вещей.
Едва мобильный был возвращён Краму и убран в карман, обо мне тоже вспомнили.
– Лирайн, иди сюда, – позвал парень, и я приблизилась.
Подошла, чтобы услышать:
– Мы уже опаздываем, так что догоняйте, – голос женщины звучал ворчливо. – Приёмная номер четыреста семь.
Крам кивнул, а я облегчённо выдохнула, понимая, что можно не бежать, а едва троица удалилась, задала закономерный вопрос:
– Что происходит?
Мне подарили напряжённый взгляд, потом сказали:
– Лирайн, тут кое-что ещё, и… я думаю, тебе лучше присутствовать.
– То есть? – не поняла я.
– Фатос будет беседовать с Карой и Темором. Их вызвали в Дамарс, и они уже здесь, в одном из офисов.
– Что?
У меня глаза округлились, хотя удивляться было нечему. Помнится, Оракул просила не трогать приёмную семью, но «разговор» – это ведь не стирание памяти, да?
И интерес со стороны охотников понятен, хотя не думаю, что Кара и Темор что-то знают…
– Логичнее допросить тех, кто работал в приюте в то время, – буркнула я.
– Их уже допросили, – последовал внезапный ответ. – И там точно ничего. Тебя передали не с рук на руки, а положили в приёмное окно. Совершенно анонимно.
Ну вот. Опять. Лучше бы Крам промолчал!
В «один из офисов» мы отправились не сразу. Задержались по моей вине – я остановилась возле автомата с напитками, установленного в ближайшем холле, и сказала, что пока не выпью кофе, никуда не пойду.
Конечно, после вызванного к жизни воспоминания хотелось чего-нибудь покрепче, но на кофе тоже была согласна. После нескольких глотков стало легче. Я кивнула Краму, и мы продолжили путь.
Спустились на лифте, покинули закрытую
